Кажется, сегодня переизбыток общения с семьей Беньяминовых.

— Соглашайтесь. Не дуйтесь как мышка на крупу. Ну же, улыбнитесь.

— Хорошо

— Вот так-то лучше!

— Хуже не будет, но потом и домой добросите.

— Я к вашим услугам.

— Только пойдемте со мной. Сумку забыла в офисе.

— От счастья потеряли голову? Ну, давайте сопровожу.

— Что-то типа того, — криво улыбаюсь. — Скорей от ужаса.

— О-о-о-о! Вы мне нравитесь все больше и больше, коллега.

Это какой-то замкнутый круг, приходится вернуться назад в хрустальную гробницу, то есть в стеклянную.

— Аксинья, езжайте наверх, а я сейчас к себе в кабинет заскочу.

— Хорошо.

Акси

Опять 25 этаж

Странно, темно. Только в кабинете моего барина приглушенный свет. Мотыльком двигаюсь на свет. Музыка играет по всему этажу. Классика? Бетховен, Моцарт или Шопен? Дверь открыта.

Замираю в проеме, куда бы провалиться? Исчезнуть, где портал времени? Стою с открытым ртом.

Госпожа Рыжая стоит в коленно-локтевой позе, выпятив оголённый зад. Единственное, что прикрывает ее лоно, — красная полосочка бикини. Хлопковая блуза разорвана в клочья, висит лохмотьями на поясе. Ржавые волосы намотаны верёвкой на запястье. Что он делает? Нет, конечно, я знаю, что тут происходит. Рыжая закашливается, дрыгается в конвульсиях. Пытается оттолкнуться, а он все агрессивней! Просто сейчас прикончит ее своим ч…

— Шире рот! — ускоряет темп.

Даже не думает прекратить. По вискам стекают капли пота. Лицо приобретает звериную гримасу. Глаза налиты кровью и похотью, прикрывает их, закидывая голову назад. Девушка стонет в изнеможении.

— Глотай! Давай глотай!

Голос за спиной:

— Аксинья, ну что, нашли?.. Су-у-ум-м… Ух ты ж… Видимо, собеседование затянулось. Конкуренция серьезная.

***

Возвращаюсь мысленно к последним событиям. Получила еще одно доказательство. Не живи иллюзиями, научись отпускать прошлое. Пока придумывала сценарий своей пьесы «Встреча через время», актер вырос и у него появились другие интересы! Да, да, земля круглая, проходит определённый цикл и возвращается на круги своя, с изменениями. Да с чего вообще все это придумала? Что чувствую? Трудно сказать. Стакан ненависти, две столовых ложки огорчения, щепотку испуга. Вот тебе тортик, чтоб ты подавился, Иярушка.

— Вот, приехали.

— Спасибо.

— Ну, спасибо в карман не положишь, приглашаю завтра на кофе с утра. Отказ не принимается. Если нужна помощь, я рядом.

Помощь? Что-то сильно много помощи в мою сторону за последние часы. Устало выдыхаю.

— Спасибо, подумаю, спокойной ночи.

— Спокойной.

***

«Работа мечты». С образованием и красным дипломом всегда представляешь себе руководящую должность. Не менее. Ты учился, платил за учебу. Не можешь марать руки в каком-то другом месте. Зарабатываешь. Кайфуешь. Такие вакансии, как уборщица, дворник, маляр, официантка и так далее — что-то ужасное. Недостойное тебя. Ничто не заставит там работать. Это только для неудачников, лентяев. Потому что у них нет мозгов на большее. Подумаешь, помахать веником и тряпкой. Думала так, пока не попала в ОАО «Платина Treid». За то время, которое тут нахожусь, была на должности помощницы помощницы главной помощницы директора. Может, ошибаюсь, так как тут одни специалисты и помощники. Порой кажется, что у руководства есть специалисты по замене лампочек, отодвиганию стульев. В коморке метр на метр, без окон и кондиционера, больше похожей на шкаф, трудилась пчелкой. Загружали работой под потолок, пару раз даже засыпала на рабочем месте. Последней каплей стало то, что Господин Каратель приволок две стопки трухи, называющейся документами. Рассыпались на глазах. Заставил перепечатать в базу данных, распечатать, разложить по папкам в алфавитном порядке, и на все дал сутки! Спрашивается, на хрена?

— Если справишься в срок, дам два дня тебе на отдых, а то кони двинешь.

— Да с радостью, если это единственный выход не видеть наглую, самодовольную…

— За работу! Много болтаешь! Лично проверю.

После двенадцати часов перед ноутом линзы присохли к зрачкам, сменила их на очки. В глазах рябит, в голове как будто поселился дятел. Но нет невыполнимых задач для Поляковой Аксинии. Наконец допечатываю последний лист. Готова танцевать буги-вуги. Хватаю ноут. Бегу представить доказательство своей свободы. Врываюсь в кабинет, Рыжая и еще какая-то блонди воркуют с царем горы.

— Все. Свободна! — С грохотом ставлю ноут, рядом папки. — До скорой твоей смерти, ой, встречи, Ияр Ашурович, — делаю реверанс, бегу на выход.

— Стоять! Разве отпускал?

— Ты обещал!

— После проверки!

— Так проверь уже!

— Присаживайся, у тебя еще час рабочего дня! Девочки, двигайтесь!

— Постою, — цежу сквозь зубы.

— Как хочешь! Итак… — лениво открывает крышку.

Акси

Гипнотизирую стрелки часов. Волноваться не о чем, там все четко. Ради выходных готова постоять в окружении «сливок общества». А завтра буду спать, спать и еще раз спать.

Так сосредоточенно изучает, что стесняюсь перебить. Расстёгивает пуговицы на белоснежной рубашке, расслабляя красный галстук.

— Ну?

— Ш-ш. Присядь. Не стой над душой.

— Как пожелает мой господин.

Двигаю стул по мрамору. Создаю противный скрежет. Словно напильником по зубам. Выругавшись матом себе поднос, продолжил читать.

Опираюсь ладонью на стол, изучаю по миллиметру его лицо. Мыслям нет места. Хоть он редкостная скотина и подонок. Как сказала бы тетя Люся, красивый, чертяка, глаз не отвести. Все в нем меня привлекает. Один изъян — это шрам. Идентичный моему. Это то, что нас связывает навсегда. Ни одна телефонная бл…ть, не имеет с ним больше общего, чем я. Так интересно, если сейчас поцелую его в то место, что будет? Чего я жду? Он так близко. Слишком близко.

— Молодец! Сделано грамотно.

Улыбаюсь. Конечно, а как ты думал.

— Только вот как можно быть невнимательной в середине? Спотыкнуться на элементарном. Фамилия Беньяминовы пишется через «ья» а не «иа».

— Хорошая шутка.

— Взгляни! — разворачивает монитор.

Капец! Феромоны улетучиваются, превращаясь в ядовитые пары. Кидаюсь через стол. Не может быть. Читаю, читаю — и правда, ошибка! Может, это он специально так сделал? Пока пускала слюни? Кидаюсь к папкам, листаю — и там так же.

«О Боже, за что так не любишь?»

— Аксинья, тебе плохо? Какая-то бледная, не молчи. Язык откусила? Ничего, завтра начнешь сначала. Да повнимательней!

Собирает свой кейс и идет к выходу. С ним две хихикающие курицы.

— Не скучай.

— Я! Ничего! Переписывать! Не буду!

— Давай не будем начинать старый разговор… Ты говоришь «не буду», а я говорю «будешь», и так бесконечно по кругу, по кругу.

— Стой, — перегораживаю путь. — Ты не можешь просто так уйти со своими коровами. Я пахала двенадцать часов. Перепечатывала эту туалетную бумагу. Ей подтирался, наверно, еще сам фараон! Только богу известно, зачем это старое дерьмо нужно, да еще и в электронном виде!

— Ну не могу же я летать постоянно с ними. Могу что-то потерять в перелетах, всякое может случиться.

— Да у тебя личный самолет. Возьми еще помощницу, чтоб не терять!

— Яр! Она че, оборзела нас так называть? — вякает рыжая.

— Ага. Лучше б на себя посмотрела, чучело очкатое! Быдло!

— Дамы, не ссорьтесь! Пойдемте. Нас ждет ночной город. А ты за работу.

— Дорогой, укажи своей собачке место.

Собачке? Место?

Снимаю очки! Кладу на стол. Сгребаю ноут со стола.

— Что ты делаешь?

— Указываю место твоей шалаве, дорогой, — перекривляю с точностью один в один.

Замахиваюсь.

— Положи на место.

Швыряю в рыжую суку!

Комп не долетает, разбивается об плитку, и кусок пластмассы врезается в ее ногу.