Мария нервно оглянулась на открытую дверь гаража.

— Все, — прошептала она. — Тебе пора.

Я села в машину, дрожа от холода на промерзшем сидении, и вставила ключ в замок зажигания. Пространство вокруг заполнилось тихим гулом двигателя.

— Илекса! — По щеке Марии потекла слезинка, которую она смахнула быстрым движением пальцев. — Запомни одну вещь — ты не сумасшедшая, слышишь? И еще, — она тихо вздохнула, опустив глаза в пол. — Забудь о пустыне. Как бы тебя туда не тянуло, не приближайся ни к одной из них. Поняла? Просто запомни мои слова.

Я медленно кивнула. Она захлопнула дверь и махнула рукой, показывая на выезд. Нога медленно нажала педаль газа. В зеркало заднего вида я видела, как Мария вытирает слезы.

Свет в гараже потух, словно отрезая путь назад. Сердце сжалось от тоски и страха. Я судорожно вздохнула. Что теперь будет?

Город был пуст в этот час, только моя машина ползла медленной улиткой по заснеженной улице. Полная неизвестность впереди пугала. Куда я еду? Зачем? Что происходит? Вопросов было больше, чем ответов.

Я включила радио, пытаясь избавиться от назойливых мыслей, атакующих сознание. Радиостанция для полуночников. Казалось, что мигание разноцветных лампочек на панели и музыка принесли в кабину ощущение тепла и покоя, не смотря на мороз, потрескивающий за окном и разрисовывающий узорами стекла домов.

Промелькнул указатель, говорящий, что я выехала за черту города. Меня окружила тьма, немного рассеиваемая светом фар. Нужно выбраться на семьдесят второе шоссе.

Пришлось сбавить скорость.

— Черт! Ничего не видно, — с досадой проворчала я, всматриваясь во тьму за стеклом.

Двигаться вперед приходилось медленно. Монотонный гул мотора и тихое шуршание льда под колесами успокаивали, расслабляли.

Хотелось спать. Сейчас бы кофе. Вполне возможно, что по пути попадется придорожное кафе, в которое можно будет заглянуть. Мария сказала, что в сумке есть немного наличности и документы. Стоп! Документы? Какие? Мои остались в квартире, я это точно знала. Интересно…

Я остановила машину на обочине и протянула руку за сумкой, лежащей на заднем сидении автомобиля. Там оказалось немного теплых вещей, бумажный пакет, кошелек с наличными. Похоже, Мария была готова к моему побегу. Я озадаченно нахмурила брови. Что это может означать? Что она знала? И почему я столько времени жила в полном неведении? Хотя… Почему жила? Мне и сейчас ничего не понятно.

Я взяла в руки паспорт и, открыв его, задохнулась от удивления. Мое фото, сделанное примерно год назад. Имя Люсинда Крэйслер. Фальшивка. Но зачем? Почему? Боже мой, что происходит?

В тот момент мне показалось, что я нахожусь в центре огромного калейдоскопа, меняющего картинки моей жизни. Он показывал разноцветные узоры и странные фигуры, нисколько не интересуясь моим мнением на этот счет.

Реальность превратилась в кошмарный сон, из которого не получалось вырваться. Не было возможности сориентироваться и разобраться в чем-либо без посторонней помощи.

Я со злостью забросила документы и деньги обратно в сумку, застегнула замок и со стоном опустила голову на руль.

Почему это случилось именно со мной? Я всхлипнула, чувствуя, как по щеке бежит слеза. Мне было страшно. Прошлая жизнь ускользала, таяла словно туман, и у меня не хватало сил удержать ее, как бы я не старалась. Впереди ждали только неизвестность и страх.

Внезапно в приемнике раздались помехи. Все зашипело, затрещало, пропал звук. Я рассеянно покрутила пальцами рычажок настройки,

Неожиданно где-то рядом послышалось тихое шипение, заставив меня резко отпрянуть от руля и осмотреться. Только сейчас я обратила внимание, что стою на обочине неосвещенной трассы, утопающей в темноте.

По краям дороги выступали черные силуэты деревьев. Казалось, что это не ветки, а тянущиеся ко мне крючковатые пальцы. Страх внезапно парализовал тело, сердце застучало. Нужно уезжать отсюда. Ведь Мария сказала, что мне нельзя останавливаться ни на минуту.

Я нажала на педаль газа. Машина дернулась, словно в конвульсиях. Мотор внезапно заглох. Дрожащими пальцами я повернула ключ в замке зажигания. Раздался тихий щелчок. Двигатель не заводился. Я попробовала еще раз. Результат был тем же. Шипение становилось громче, мой преследователь приближался. Страх сдавил сердце ледяной рукой.

— Нет! — В ужасе прошептала я, лихорадочно пытаясь завести мотор и опасаясь, что эти попытки будут бесполезны. — Нет, только не это!

Слезы отчаяния катились по щекам. Казалась, что сама смерть стоит сзади и хищно улыбается, скаля в темноте беззубый рот. Взгляд скользнул по зеркалу заднего вида. Там мелькнула тень, еще более черная, чем ночь за окнами машины.

Я в ужасе зажала рот ладонью, чтобы не закричать и заблокировала замки на дверях, не очень надеясь, что они меня спасут.

— Нет! Только не это! — в отчаянии простонала я, делая еще одну попытку завести двигатель. Неожиданно он ожил. Его тихое урчание показалось в тот момент ангельской музыкой.

Я сделала судорожный вздох. В этот момент что-то ударило по заднему бамперу, выводя меня из оцепенения. Паника накрыла с головой, заставляя шевелиться волосы на затылке.

Дрожащей рукой я переключила рычаг и изо всех сил нажала на педаль газа, понимая, что на заледеневшей дороге это равно самоубийству. Машина дернулась вперед, словно перепуганная лошадь. Меня начало заносить в кювет.

Не отрывая взгляда от зеркала заднего обзора, я немного притормозила, выровняла автомобиль и медленно тронулась вперед, набирая скорость на льду. Мой преследователь остался позади.

Только через несколько минут я смогла перевести дыхание. Кто это был? Кто может бродить по темному шоссе, вдали от города? Зачем? Что ему нужно? Меня до сих пор трясло, словно в лихорадке, зубы стучали.

Я гнала машину по трассе, в тумане, который боролся со светом фар, и молилась, чтобы доехать живой до какого-нибудь придорожного отеля. Во рту пересохло, жутко хотелось пить.

Где я сейчас? Справа промелькнул дорожный знак, указывающий расстояние до ближайшего поселка. Может быть свернуть туда? Найти гостиницу, позавтракать, поспать… Усталость бессонной ночи давала о себе знать. Нет. Мария велела не останавливаться. И как выяснилось, она была права. Я невольно содрогнулась, вспомнив остановку на безлюдной трассе. Нужно ехать.

Небо на востоке начинало медленно светлеть, неохотно пропуская солнечные лучи через завесу серых, клубящихся туч. Я облегченно перевела дух. Утро. Страх не может соперничать с солнечным светом, он тает, растворяясь за спиной рваными клочьями, но лишь затем, чтобы снова вернуться с наступлением темноты.

Дорога извилистой лентой бежала навстречу, огибала рощи, озера, вытягивалась в ровную линию на заледеневших пустошах. Иногда навстречу попадались автомобили, сигналящие и мигающие фарами, приветствуя меня, словно старые знакомые. Ровный гул двигателя убаюкивал, расслаблял. Приходилось быть начеку, чтобы не позволить разуму отключиться.

Я периодически останавливалась и выбиралась наружу, вдыхая морозный воздух и разминая затекшие от долгого сидения в кабине ноги. Ветер разгонял сонливость, холодил кожу, покалывал иголками пальцы. Монотонность пустынной трассы наводила на мысль, что этот день не закончится никогда.

Я взглянула на часы. Вечер. Скоро начнет темнеть. Мысль, что можно провести еще одну ночь в безлюдном месте подстегнула, заставив сильнее нажать педаль газа. С меня хватит ужасов. Хотелось добраться до города засветло, найти гостиницу, помыться и поесть.

Трасса плавно обогнула небольшую рощу и поднялась на пригорок. Справа мелькнул придорожный указатель.

Беркон. Маленький городок, с трех сторон окруженный скалистыми заснеженными горами. Сюда почти не проникает солнце. Даже летом прохладно, сыро и сумрачно.

Я медленно ехала по главной улице, высматривая мотель, где можно остановиться. Голова гудела. Мне необходимо было немного поспать.