– А ты сходи на свалку.

– Что? Как это? – Она уставилась на него.

Он отправил картинку: Абра при помощи своих экстраординарных способностей – которые, как ни трудно в это было поверить, еще не достигли пика – переворачивает старые холодильники, крушит телевизоры, расшвыривает стиральные машины. А над головой кружат перепуганные чайки.

Она поняла и захихикала.

– Неужели это поможет?

– Уж лучше свалка, чем буфет твоей матери.

Она наклонила голову и посмотрела на него веселыми глазами. Они снова стали друзьями.

– Но ее тарелки были таким убожеством.

– Так ты попробуешь?

– Непременно, – ответила она с таким видом, словно дождаться не могла, когда же попадет туда.

– И еще кое-что.

Она снова стала серьезной.

– Тебе необязательно становиться тряпкой.

– Приятно это слышать.

– Просто помни, как опасна ты бываешь в гневе. А потому…

У него зазвонил мобильный телефон.

– Тебе стоит ответить.

Он вскинул брови.

– Ты знаешь, кто это?

– Нет, но, кажется, звонок важный.

Дэн достал телефон и посмотрел на экран. «РИВИНГТОН».

– Это Клодетта Албертсон, Дэнни. Ты можешь приехать?

Он быстро перебрал в памяти гостей хосписа, значившихся сейчас на его доске.

– Аманда Рикер? Или Джефф Келлог?

Оказалось, речь шла о другом человеке.

– Если можешь приехать, то лучше поторопись, – сказала Клодетта. – Пока он еще в сознании. – И после некоторого колебания добавила: – Он спрашивал о тебе.

– Я приеду.

Хотя если все действительно так скверно, он не доживет до моего появления.

Дэн дал отбой.

– Мне нужно ехать, милая.

– Хотя это вовсе не твой друг. Хотя ты его не любишь.

Абра выглядела задумчивой.

– Да, несмотря на все это.

– Как его зовут? Я не поняла.

( Фред Карлинг)

Он отправил ей имя, а потом обнял крепко-крепко-крепко. Абра ответила ему тем же.

– Я постараюсь, – сказала она. – Я буду стараться изо всех сил.

– Знаю, – кивнул он. – Ты все сделаешь как надо. Абра, я так тебя люблю.

– Я рада, – отозвалась она.

Когда через сорок пять минут он приехал в хоспис, Клодетта ждала его в дежурке. Он задал вопрос, который столько раз задавал прежде:

– Он еще с нами?

Словно они ждали автобуса.

– Да, но на грани.

– В сознании?

Она махнула рукой.

– То отключается, то приходит в себя.

– А что Аззи?

– Сидел там какое-то время, но смылся, когда пришел доктор Эмерсон. Сейчас Эмерсон у Аманды Рикет. Аззи вернулся, как только он ушел.

– Нет транспорта, чтобы доставить его в больницу?

– Это невозможно. Крупная авария на Сто девятнадцатом шоссе на границе штата, у Касл-Рока. Столкнулись четыре машины. Много пострадавших. Там четыре «скорые» и вертолет. Некоторых из них еще можно спасти. А вот Фреда…

Она передернула плечами.

– Что произошло?

– Ты же знаешь нашего милейшего Фреда. Любитель продукции быстрого питания. «Макдоналдс» – его второй дом. Иногда он смотрит по сторонам, когда перебегает Кранмор-авеню, иногда нет. Считает, что все водители обязаны пропускать его. – Она наморщила нос и высунула язык, словно маленький ребенок, которого заставили съесть что-то очень невкусное. Вроде брюссельской капусты. – Такая у него позиция.

Дэн знал пристрастия Фреда и его позицию.

– Вот и поскакал за очередным чизбургером на вечер, – продолжала Клодетта. – Женщину, которая его сбила, копы забрали в участок. Говорят, она была так пьяна, что ее ноги не держали. А Фреда перенесли сюда. У него все лицо всмятку, раздроблена грудная клетка, сломан таз, а одну ногу почти напрочь оторвало. Если бы Эмерсон не совершал как раз в это время обход, Фред умер бы сразу. Мы оказали ему первую помощь, остановили кровотечение, но даже если бы Фред был в лучшей форме… А наш дорогой друг от нее далек, как ты знаешь… – Она снова пожала плечами. – Эмерсон обещает, что за ним все-таки пришлют «скорую», как только разберутся с хаосом у Касл-Рока. Но только, по-моему, будет уже поздно. Эмерсон вслух этого, конечно, не скажет, но уж Азрилу я верю. Тебе лучше пойти к нему сейчас, если ты вообще собираешься это сделать. Я же знаю, вы с ним были на ножах…

Дэн вспомнил синяки, оставленные санитаром на руке бедняги Чарли Хейеса. Печально. Так отреагировал Карлинг, удобно откинувшись на стуле и пожирая мятные пастилки, когда Дэн сообщил ему о смерти старика. Но ведь за этим их сюда и привозят.

А теперь самого Фреда поместили в ту же палату, где умер Чарли. Воистину жизнь – колесо, и оно всегда возвращается к исходной точке.

Дверь апартаментов имени Алана Шепарда была приоткрыта, но Дэн все равно вежливо постучался. Он из коридора услышал хриплое, свистящее и булькающее дыхание Фреда Карлинга, но оно совершенно не беспокоило Аззи, свернувшегося в изножье кровати. Карлинг лежал на резиновой простыне в одних покрытых кровью трусах, сплошь перевязанный бинтами, сквозь которые во многих местах уже проступили красные пятна. Его лицо было обезображено, тело – перекручено по меньшей мере в трех направлениях.

– Фред! Это Дэн Торранс. Ты слышишь меня?

Уцелевший глаз приоткрылся. Дыхание стало прерывистым. Раздался сиплый вдох, который мог означать «да».

Дэн зашел в ванную, смочил полотенце для лица теплой водой и выжал его. Сколько раз ему приходилось проделывать это прежде! Когда он вернулся к постели Карлинга, Аззи поднялся, потянулся, изящно выгнув спину, как все кошки, и спрыгнул на пол. Мгновение спустя он выскользнул наружу, чтобы продолжить вечерний обход. Теперь Аззи немного прихрамывал. Он был очень пожилым котом.

Дэн присел на край кровати и осторожно вытер влажным полотенцем ту часть лица Карлинга, которая осталась сравнительно целой.

– Боль очень сильная?

Снова выдох со свистом. Левая рука Карлинга представляла собой спутанный клубок переломанных пальцев, поэтому Дэн взял его за правую.

– Тебе не надо ничего говорить вслух, просто думай.

( нет сейчас уже не очень)

Дэн кивнул:

– Хорошо. Это хорошо.

( но мне страшно)

– Бояться совершенно нечего.

Он увидел шестилетнего Фреда, плывущего по Сако вместе с братом, Фред поддерживал рукой слишком большие для него плавки, которые перешли к нему по наследству, как и почти все другие вещи. Он увидел его пятнадцатилетним, целующим девушку в кинотеатре под открытым небом, вдыхающим аромат ее духов, касающимся ее груди, желая, чтобы этот вечер никогда не кончался. В двадцать пять лет он вместе с «дорожными святыми» ехал на пляж в Хамптоне, оседлав «Харлей эф-экс-би», накачанный бензедрином и красным вином, а день был таким славным, и все таращились, когда «святые» проносились мимо своим хромированным караваном, грохоча на всю округу, – настоящий фейерверк жизни. Потом Дэн увидел квартиру, в которой Карлинг жил – до нынешнего момента – со своим псом Брауни. Простая дворняга, но до чего сообразительная. Порой он запрыгивал к Фреду на колени, и они вместе смотрели телевизор. Судьба Брауни тревожила Фреда, потому что пес напрасно будет ждать возвращения хозяина, обычной прогулки и миски собачьих консервов.

– Не беспокойся о Брауни, – сказал Дэн. – Я знаю девочку, которая с удовольствием возьмет его себе. Она моя племянница, и у нее сегодня день рождения.

Карлинг посмотрел на него единственным глазом. Хрип в его дыхании становился все громче – такой звук издает двигатель, в который попала грязь.

( ты можешь мне помочь… пожалуйста док… помоги мне)

Да. Он мог помочь. Это было его призванием, тем, ради чего он и был создан. В Ривингтоне воцарилась тишина, полнейшая тишина. Где-то рядом открывалась дверь. Они подошли к последней черте. Фред Карлинг смотрел на него. Спрашивая: что?Спрашивая: как?Но все было предельно просто.