Но видение шло вперед, и она забыла о перчатке Брэда.

Водонапорная башня. Разрушенный сарай. Ржавые ворота. И первый знак. Что же все-таки на нем написано?

Нет. Слишком быстро, даже при ярком лунном свете. Абра снова перевела видение назад (к этому моменту ее лоб от напряжения покрылся бисеринками пота) и стала смотреть еще раз. Башня. Амбар с провалившейся крышей. Будь готова, сейчас появится то, что тебе нужно.Ржавые ворота. И – знак. На этот раз она сумела прочитать текст, хотя и не была уверена, что все поняла правильно.

Абра схватила листок, на котором с такой глупой тщательностью выводила имена музыкантов, и перевернула. Быстро, опасаясь забыть, она записала все, что увидела на знаке при въезде: «ОРГАНИК ИНДАСТРИЗ», «ЭТАНОЛОВЫЙ ЗАВОД № 4», «ФРИМАН, АЙОВА» и «ЗАКРЫТ ДО ОСОБОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ».

Хорошо. Теперь Абра знала, где убили его и где – в этом не было сомнений – закопали тело вместе с бейсбольной перчаткой. Но что дальше? Если она позвонит в Центр розыска пропавших детей, там услышат детский голос и не придадут ее словам значения… Или пришлют к ней полицию, которая арестует ее за шутку над и без того несчастными и безутешными родителями мальчика. Затем она подумала о маме, но, учитывая состояние Момо, ее кандидатура сразу отпала. У мамы хватало забот и огорчений.

Абра поднялась, подошла к окну и посмотрела на продовольственный магазин под названием «Сломя голову» (который старшеклассники переименовали в «Дурную голову», потому что на задворках магазина среди мусорных баков очень удобно было курить травку), а потом на Белые горы, вырисовывавшиеся на фоне ясной синевы сентябрьского неба. Она начала тереть губы – нервная привычка, от которой родители старалась ее отучить. Но их сейчас не было рядом, так что плевать на это. Плевать на всеусловности.

Папа сидит внизу, совсем близко.

Но ему она тоже не хотела ни о чем рассказывать. Не потому, что боялась помешать закончить книгу. Она заранее знала, что он не захочет вмешиваться ни во что подобное, даже если поверит ей. Чтобы понять это, не стоило тратить усилия, читая его мысли.

Так кто же ей поможет?

Но прежде чем она нашла логичный ответ на этот вопрос, мир за окном вдруг начал вращаться, словно весь стоял на каком-то гигантском диске. Сдавленно вскрикнув, она вцепилась руками в шторы. Это уже происходило прежде и всегда внезапно, застигая ее врасплох и каждый раз пугая до полусмерти, потому что походило на припадок. Она больше не находилась в собственном теле, и дально видениепревращалось в дально странствие. А вдруг однажды она не сумеет вернуться обратно?

Вращение сначала замедлилось, потом прекратилось. Она находилась уже не в своей спальне, а в торговом зале большого супермаркета. Абра поняла это, как только увидела перед собой длинный прилавок мясного отдела. Над ним тянулся транспарант, ярко освещенный флуоресцентными лампами: «В «СЭМСЕ» КАЖДАЯ ОТБИВНАЯ РАДУЕТ ГЛАЗ!» Еще несколько секунд мясной прилавок приближался, потому что она оказалась в теле человека, который шел к нему. Шел, чтобы сделать покупки. Барри Скиталец? Нет, не он, хотя Барри находился где-то поблизости – именно благодаря Барри она и попала сюда. Но только ее увлек в сторону некто гораздо более сильный. Краем глаза, где-то внизу, Абра видела тележку с товарами. Затем движение вперед прекратилось, возникло это странное чувство, это

( вторжение досмотр)

сумасшедшее ощущение, что кто-то ПРОНИК ВНУТРЬ ЕЕ САМОЙ, и Абра поняла, что перемена коснулась не только ее. Она смотрела вдоль прохода супермаркета на располагавшийся в самом конце мясной отдел, а тот, другой человек видел Белые горы через окно ее спальни на Ричлэнд-Корт.

Панический страх полыхнул внутри, словно кто-то разлил и поджег бензин. Ее плотно, до белизны сжатые губы не издали ни звука, но мысленно, внутри своего существа, она заорала громче, чем считала возможным:

( НЕТ! ВОН ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!)

Когда Дэвид почувствовал сотрясение стен дома и заметил, как начала качаться на цепочке люстра в его кабинете, он решил, что

( Абра)

у его дочери один из ее экстрасенсорных всплесков, хотя ничего странного не происходило уже многие годы, а ничего подобного и вовсе никогда не было. Но когда все почти сразу вернулось в норму, его посетила другая мысль, показавшаяся куда более разумным объяснением: он решил, будто только что пережил первое в своей жизни землетрясение в Нью-Гэмпшире. Из истории он знал, что порой они случались, но почувствовать это самому… Ничего себе!

Он поднялся из-за стола (не забыв сохранить только что написанное) и выбежал в коридор. От подножия лестницы крикнул:

– Абра! Ты это почувствовала?

Она вышла из своей комнаты, побледневшая и вроде бы немного напуганная.

– Да, что-то такое было. Я… Думаю, что я…

– Это землетрясение! – объявил отец, сияя от радости. – Твое первое в жизни землетрясение! Разве это не здорово?

– Да, – кивнула Абра, явно не разделяя его восторга. – Конечно, здорово.

Он посмотрел в окно гостиной и увидел людей, стоявших на террасах и лужайках перед своими домами. В том числе своего хорошего друга Мэтта Ренфрю.

– Я пойду на ту сторону улицы поговорить с Мэттом, милая. Хочешь пойти со мной?

– Нет, думаю, мне лучше закончить задание по математике.

Дэвид шагнул к входной двери, но потом остановился и посмотрел на нее:

– Тебе ведь не страшно? Бояться нечего. Все закончилось.

Абре больше всего на свете хотелось, чтобы так и было.

Розе-в-Шляпе нужно было запастись продуктами на двоих, потому что Дедушка Флик снова плохо себя почувствовал. В универсаме «Сэмс» она встретила еще нескольких Истинных и кивками приветствовала их. У стеллажа с консервами она ненадолго задержалась, чтобы поболтать с Барри Китайцем, который держал в руке длинный список, составленный женой. Барри волновало состояние Флика.

– Он поправится, – сказала Роуз. – Ты же знаешь нашего дедулю.

Барри усмехнулся:

– Как вареный филин.

– Даже еще жестче, – кивнула Роуз, тронувшись со своей тележкой дальше и предоставив Барри продолжать отовариваться по списку. Поначалу она приняла случившееся за вполне заурядную проблему: быть может, сказывался пониженный уровень сахара в организме. Она порой страдала от недостатка глюкозы и потому постоянно носила в сумочке шоколадный батончик. Но потом поняла, что кто-то проник ей в голову. Кто-то подглядывал.

Роуз никогда не стала бы лидером Истинного Узла, если бы страдала от нерешительности. Она тут же остановилась, направив свою тележку в сторону мясного отдела (куда, собственно, и собиралась пойти), и мгновенно нырнула в канал, установленный кем-то излишне любопытным и потенциально опасным. Это не был кто-то из членов Узла – своего она бы вычислила сразу же, – но не был и обычный лох.

Нет, этот лох оказался необычным.

Зал магазина закружился перед глазами Роуз, и внезапно она уже смотрела на какую-то отдаленную горную гряду. Не Скалистые горы, которые она знала очень хорошо. Это был массив пониже. Катскилл? Адирондак? Либо они, либо что-то похожее. Что же до смотрящего… Роуз показалось, что это ребенок. Почти наверняка девочка, причем они пересекались с ней прежде.

Надо увидеть, как она выглядит, и тогда найти ее не составит труда. Нужно, чтобы она посмотрелась в зерка…

Но тут мысль, прозвучавшая громче пистолетного выстрела в небольшом замкнутом помещении,

( НЕТ! ВОН ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!)

начисто стерла из мозга Роуз буквально все, отбросив ее спиной к полке с консервированными супами и овощами. Банки посыпались, раскатились по всему полу. На секунду Роуз показалось, что сейчас и она упадет, грохнется в обморок, как пугливые героини любовных романов. Но она быстро пришла в себя. Девочка разорвала контакт и сделала это весьма впечатляющим образом.