– Он позвал, и я повернулся. Видишь топор? – указал на лавку. Обух немного блестел в полумраке и отдавал краснотой. Испачкан кровью? – Спали его.

Вольные… Считают себя неуязвимыми, а потом злятся на всех вокруг за собственную оплошность. Будь Вяз жив, уверена, Ромиар убивал бы его медленно.

– Роми, не время. Надо уходить, – отказала, отступая к выходу.

Он скривился, прошептал что‑то неразборчиво – топор с громким хлопком разлетелся щепками.

– Не надо! – Ив прикрылась руками.

Ромиар подскочил к ней, помог подняться и повел к выходу.

Женщины, завидев нас, разбегались, прятались по домам. Мужчины не осмеливались приближаться, а те, кто пытался действовать издали, падали от удушья. Духи Ромиара злились, как и он сам. Феррари, распугивая народ, послушно держалась возле меня и Ив.

До ворот оставалось не так много, когда я остановилась. Ярость Кейела доносилась слева. Небольшой дом с высоким крыльцом под соломенным навесом.

– Он в этом доме! – крикнула, дергая поводок Ксанджей.

Громкий треск заставил вжать голову в плечи и отступить. Дверь снесло с петель. Она съехала по крыльцу, а верхом на ней эльф. Внутри послышался рев. Кейел выскочил наружу и ушел в сторону. Следом выбежал верзила с кольчужными варежками. Секундный блеск. Кейел толкнул его на эльфа, и ловко спрятал кинжал в ножны.

Мужик придавил длинноухого. Замертво.

– Аня, – хрипло позвал Вольный, будто не верил, что видит меня.

Нас обступали со всех сторон, но ему, кажется, было плевать. Он прислонился спиной к стене и, закрыв глаза, с облегчением выдохнул.

Феррари шипела, расхаживая по кругу и не подпуская врагов. Ромиар хмурил страшное, испачканное кровью лицо и, видимо, пугал противников не меньше лиертахона. Ив устало осматривалась, стоя у нас за спиной.

Кейел быстро подошел. Обхватив мои щеки ладонями, поинтересовался:

– Ты в порядке?

Я хотела ответить, одновременно обдумывая, как буду отпугивать всех Ксанджами и выводить ребят. Но посмотрела в сторону ворот и спросила:

– Слышишь? Будто гудит…

Что может издавать такие звуки? Птицы закричали, вылетая из крон деревьев, стаями уносились прочь. Гул звучал сильнее. Земля задрожала, передавая дрожь ногам.

Итенсиль схватил Кейела за плечо, но, посмотрев на верхушки деревьев, как и все остальные, застыл.

Никогда не видела цунами вживую. Никогда не пыталась представить, как это – стоять перед всеразрушающей, неостановимой волной. А теперь, крепко сжимая руку Кейела, смотрела на высокую стену пламени, на широко раскрытую огненную пасть с жерлом внутри, на морду размером с избу, на узкие щелки огня, вместо глаз, – не могла отвернуться. Не могла пошевелиться.

Деревья исчезали в огне. Пепел разлетался, но сразу прибивался жаром к земле. Огромная тень совсем немного опережала дракона.

Гарпунные пушки? Метание зубочистками.

Кейел ощутимо стиснул руку. Озноб прошиб.

На прощание нет времени.

Горячий ветер ударил в лицо, раскаляя кожу. Я покачнулась, но Кейел прижал к себе, не позволяя упасть. Ворота и стена поселения исчезли в огне.

Духи взметнулись, и даже если бы я захотела, то не сумела бы удержать их. Они сплетались, отнимая воздух, вытягивая силы: созидание и разрушение, лед и огонь, жизнь и смерть. Я морщилась от боли, будто ломающей кости. Она отобрала голос, скопилась в ногах, одним ударом разбила стопы. Тень от столпа пламени накрыла с головой. Рыжий свет застелил глаза, носоглотку обожгло.

Секунда, две, три…

Пламя исчезло так же мгновенно, как обрушилось на нас. Тень дракона все еще скользила по серо‑черной земле. Земле? Лаве.

Я подняла голову, рассматривая брюхо дракона. От скорости, с которой он летел, закружилась голова, затошнило. Легкий взмах крыльев поднял жар от земли, толкнул в сторону, и я отвернулась, вцепившись в рубашку Кейела. Он прижал меня к груди. Извергаемое пламя отдалялось – гул затихал.

Остатки кристального щита быстро плавились. Водой стекая в лаву, шипели и взрывались. Нетронутый кусок земли под ногами ощутимо нагревался.

Кейел склонился ко мне и спросил:

– Духи выведут нас отсюда?

– Да, – глухо ответила я, ни на секунду не усомнившись. Они прямо сейчас обещают сделать все, чтобы я выжила. Забота о Вестнице? Или о Единстве.

Опять на грани…

Феррари урчала, вдыхая горячие пары; ее глаза напитались золотом и неестественно светились. Ромиар придерживал за плечи перепуганную Ив. Чуть дальше на коленях стоял Итенсиль, а рядом с ним двое выживших мужчин. Они смотрели на огненную пустошь – все, что осталось от поселения. От родных и близких.

Роми подвел Ив к нам и, взглянув на меня, кивнул на остатки щита.

– Здорово, Асфи, – похвалил. Видимо, удар по голове сказывается. – Но твои духи не справляются с воздухом, а мои уже устали. Воздух раскален. Как только они уйдут – умрем.

Я молча отпустила Кейела и направилась к краю уцелевшего островка. Посмотрела под ноги. Сверху была серая корочка, но я знала, что под ней жидкий огонь. Занесла босую ногу над ней, почувствовала невыносимый жар – духи Ромиара здорово студили воздух вокруг. Боль, будто наступаю на стекла, пронзила стопы. Духи тянули силы, выстилая путь из прозрачных кристаллов. Они с шипением плавились, но боролись за каждый метр. Ребята без промедления последовали за мной. Один мужчина бросился за нами. Итенсиль не сдвинулся с места.

Ближе к лесу дорожку удерживать было проще. Усталость ощущалась слабо: кололи пальцы, дрожали руки, ноги, дышать трудно. Может, это обычная реакция на пережитое, и волноваться не о чем?

Глупо верить в подобное.

Выбравшись на зеленый участок, я прошла глубже в лес и остановилась. Вытерла пот с глаз. Роми провел мимо Ив, и до слуха донеслось бормотание: «В заметках все важное осталось. А они там, в комнате лежат, на кровати. Надо вернуться в дом старосты. Как мы отыщем ведьму без заметок? В заметках все было…».

Кейел прикоснулся к руке. Я встрепенулась и заглянула в обеспокоенное лицо. Жив. Провела кончиками пальцев по рассеченной губе и подбородку. Убрала непослушную прядь за ухо.

– Аня, я…

Феррари проворковала в стороне. Он дернулся. Повернулся в ее сторону, но натолкнувшись на любопытный взгляд подглядывающей девчонки, шумно выдохнул.

– Я отдала больше, чем могла. Гораздо больше, – тихо призналась, опуская голову и поправляя знак лесной охраны у него не груди. Пожала плечами и, шмыгнув носом, продолжила: – Откат будет скоро. Отдача… В общем… Кейел, я не знаю, что со мной будет, но чувствую, как духи к чему‑то готовятся. Они, – сглотнула ком, – боятся.

Он перехватил мою руку. Молча мял ее. Я чувствовала его взгляд и волнение, но не могла посмотреть ему в глаза. Резко отступил, хватаясь за голову и запуская пальцы в волосы. Сорвался с места к ближайшему дереву, сжал кулак и ударил ребром по стволу. Прислонился лбом к предплечью и глубоко задышал.

«Все будет в порядке, Кейел» – эти слова не успокоят. Да и не будет в порядке. Я чувствую метание духов внутри себя, словно кто‑то разворошил муравейник и бросил в него осиное гнездо. Духи мечутся, спорят, грызутся. Они ищут выход, но не находят.

Я потопталась немного на месте, но от Кейела ничего не дождалась. Отправилась догонять Роми с Ив. Феррари не отставала, хоть постоянно с любопытством озиралась.

В скором времени мы добрались до поляны, где оставляли вещи. Ничего не нашли. Глухой стук за спиной, привлек внимание. Елрех спрыгнула с ветки и, медленно поднимаясь, осматривала нас с ног до головы. Вытерев слезы со щек, без слов шагнула к Роми. Он обнял ее и будто с цепи сорвался: часто целовал лицо, макушку головы, кривился, судорожно вздыхая. Немного успокоившись, произнес:

– Даже после смерти, Елрех. Даже после смерти буду любить.

– Роми, – изумленно протянула она. Шмыгнув носом, улыбнулась и посмотрела в мою сторону. – Смешная Асфирель, ты заразила его странностью? Мне нравится, – улыбнулась шире, похлопав Ромиара по груди. – Я так рада, что вы живы.