Елрех. Меня словно ледяной водой окатило, когда солнечный свет выхватил ее крепкую фигуру на безлюдной дороге. В темном костюме, с кинжалом за поясом, она шла уверенной походкой, не оглядываясь по сторонам и не опуская головы. Сердце колотилось о грудную клетку, билось в горле, разгоняло кровь по венам, а вместе с ней разносило страх. Я еще не успела вновь приобрести старую подругу, но уже боялась ее потерять. Наши с ней последние часы рядом нельзя назвать светлыми. Наверное, хорошо, что она их не помнит.
Я простояла в нерешительности несколько длинных секунд, а затем свернула к раскидистому дереву. Прислонилась к стволу и для вида полезла в сумку, но поняла, что отхлебнуть воды и впрямь не помешает. Затаила дыхание, когда гордая полукровка проходила мимо, совершенно не замечая меня. Белые густые волосы, с трудом собранные кожаным лоскутом, тяжелой копной качались за ее спиной. Елрех то ли хмурилась, то ли щурилась, от чего казалась обозленной и суровой. Гильдейский знак блестел на ее груди – знак ее семьи и моя личная память о ее самопожертвовании. Чтобы помочь мне, она предала семью. Пламя Аспида были нашей семьей. К ним мне и нужно.
Я присмотрелась к Елрех, отметила, что сумки у нее при себе нет, а значит, из обители она не уходит. Несмотря на безумное желание обнять полукровку, вдохнуть стойкий запах трав от ее волос, окунуться в знакомое тепло, исходящее от ее тела, почувствовать тяжесть крепких руки на своих плечах и получить необходимую поддержку, я дождалась, когда знойное марево поглотит высокий силуэт, и продолжила свой путь. Он прекратился возле приземистого дома с беседкой во дворе. Дом Елрех, мой приют, утопал в зелени, блестел небольшими окнами и навевал трепетные воспоминания.
Духи Фадрагоса, для знакомства с Елрех еще слишком рано, но без нее я не протяну долго.
* * *
Через приоткрытое окно в кабинет проникал свежий воздух, играл с легкой занавеской и приносил утреннюю прохладу. В стеклянный графин с водой упал жук и безуспешно греб лапками, суетясь на одном месте, прямо на границе солнечного света и тени этажерки. Попадая под свет, он загорался изумрудом, а, прячась в тени, становился обычной букашкой. Все, как с нами в жизни.
Задумчивое хмыканье донеслось от письменного стола, отвлекая от созерцания безумной борьбы за жизнь и, возможно, обреченности. На столе царил рабочий беспорядок. Старый эльф с видом довольного кота склонился над свитком и заскрипел по нему афитакской палочкой, испачканной в чернилах. Стоя у порога в затянувшемся ожидании, я еще раз присмотрелась к Дриэну. После всего, что в прошлой жизни я узнала о своем верховном, больше не могла относиться к нему с былой насмешкой. Никакие длинные волосы, переливающиеся золотом, никакие длинные уши не выглядели жеманно или комично. Я знала, на что способно это существо – умное, коварное, жадное до власти. Дриэн вызывал у меня восхищение, уважение и здравую настороженность.
Он будто прочел мои мысли. Наконец поднял голову, отрываясь от своих несомненно важных дел, и растянул тонкие губы в улыбке. Такую улыбку трудно назвать гостеприимной и даже вежливой. Скорее, эльф сейчас напоминал преподавателя, к которому нерадивая студентка пришла сдавать госэкзамен.
– Проходи, раз пожаловала к нам. Или тебе удобнее стоять в дверях?
– Вы не предлагали сесть, – пояснила, направляясь к свободному креслу. – И я не думала, что меня сразу приведут к верховному.
Дриэн изогнул бровь и, облокотившись на стол, улыбнулся снисходительнее. Ну да, с чего я взяла, что знакома с порядками приема в гильдию? В прошлый раз меня сюда протащила Елрех, а в этот раз я – незнакомка с улицы, – заявилась сама.
– Мне сказали, что ты сирота и пришла к нам… Не подскажешь, с каких краев ты пришла?
Поерзав на мягкой сидушке, я устроилась с удобством и закусила губу. Прямо в лоб сказать, что я с севера? Боюсь, Дриэн не захочет пятнать репутацию гильдии из‑за северянки. Хотя Елрех он к себе взял… Потому что бабушка здорово научила ее разбираться в травах? Я могла бы рассказать такую же историю, но только о подруге, и духи не смогли бы опровергнуть мою правоту. Но если Дриэн спросит о подруге, что тогда сказать?
«Где твоя подруга?» «Умерла»
«Как?» «Ее убили»
«Кто?» «Я»…
– Может, позже.
– Позже? – переспросил он, склоняя голову к груди и едва заметно изумляясь.
Я налегла на спинку, приподняла подбородок и примостив руки на деревянные подлокотники стала гладить их. Подушечки пальцев заскользили по отполированной поверхности, и прикосновения, отдаваясь в запястье, отвлекли от волнения. Дыхание не сбилось, а множества оправданий, которые успели промелькнуть в мыслях, так и не сорвались с языка.
– Позже, – твердо повторила я.
Дриэн чуть заметнее вздохнул и произнес:
– Не создавай вокруг себя таинственности, Асфи. Она не поможет тебе примкнуть к Аспидам. Я предпочитаю брать в свое гнездо только тех змей, о которых знаю все.
– Понимаю. Дриэн, я слышала о вас много хорошего. Ваша гильдия первая, куда я сразу же направилась…
– Это бы льстило, имей ты хоть какую‑то славу, а так я ничуть не удивлен, неизвестная, обездоленная сирота.
– …но вполне возможно, – продолжила я, не обращая внимание на его замечание, – что она будет не последней. И у меня нет ни малейшего желания рассказывать всем подряд свою слезливую историю. Она не делает меня сильнее.
Дриэн усмехнулся и дернул ухом.
– Наша сила не в истории.
– Лично знала одного эльфа, кто – голову даю на отсечение – с вами бы поспорил.
– Знала. И что с ним стало, человечка? – Дриэн склонил голову к плечу. – История не спасла его от смерти?
– Нет. Уверенна, он жив и здоров.
– Странно, такой исход был бы очевидным, – пробормотал он.
Я не сбивалась с мысли:
– Просто мы с ним столько периодов… – Духи Фадрагоса, как же мне теперь ориентироваться во времени? Как отделять и воспринимать прошлое настоящего и прошлое прошлого? – Кажется, мы с ним были знакомы… в прошлой жизни.
– Ну‑у, – протянул Дриэн, тоже откидываясь на спинку кресла, – если жизнь полна ярких событий, то охотно поверю, что новые знакомые быстро становятся старыми. Повезет, если мы не забываем их так же быстро.
И случилось чудо – он с добротой улыбнулся мне.
– Ты права, Асфи, мы судим по историям. Слезливые слушаем, рассказчику сочувствуем, затем выпроваживаем его и стараемся забыть всю горечь беседы. И все наоборот с теми, кто держит в руках успех. Таких, как правило, я ищу сам, затем веду в лучшие трактиры и стараюсь впечатлить собственными успехами. Хочешь попасть в гильдию без этой предвзятости, – он махнул рукой, – валяй! Не рассказывай мне о своих подвигах, но убеди, что я должен дать тебе шанс. Должен предупредить тебя, что твоя вероятность попасть к нам низка. Мне нравится, когда алхимии учатся у нас еще с детства, тогда получается привить характер будущим Аспидам. Со взрослыми другая ситуация – нас уже не перевоспитать, не искалечив.
Знал бы он, как мне это знакомо. Я пожала плечами и ответила:
– Понимаю. Чтобы построить новое, необходимо разрушить старое.
– Хорошо сказано, Асфи. Мне нравится.
– Это высказывание принадлежит не мне, – я улыбнулась, – можете цитировать.
Он тихо рассмеялся, а я, не дожидаясь окончания его веселья, предложила:
– Возможно, мы найдем мою пользу для гильдии в знаниях.
Дриэн снова взмахнул рукой, жестом разрешая говорить.
Несколько минут я перечисляла названия самых редких и ценных зелий, которые точно способна приготовить. Дриэн все это время молчал, глядя в окно, но я откуда‑то знала, что, несмотря на внешнюю отстраненность и безучастие к моему монологу, он слушает каждое слово. Еще через несколько минут, когда я перечисляла травы и упоминала примерное место, где их можно отыскать, пересохло во рту. Прочистив горло легким покашливанием, я переключилась на минералы, затем на живность, после на нечисть. Когда пришел черед рассказать, как охотиться на эту нечисть, Дриэн строго уставился на меня, но вопросов не задавал. Казалось, он, как самая настоящая змея, замер, глядя на мышь. Лишь моргал изредка.
