Лампы бросали неяркий свет на ковер и желтые лепестки орхидей, которые, казалось, разинули рты, жадно ловя воздух.

Интересно, многих ли людей приводил Том в эту комнату. Я готов был спорить, что кроме меня здесь довелось побывать только Саре Спенс.

– Когда мы летели с Игл-лейк, отец сказал мне одну вещь, которую я никогда не забуду. «Иногда приходится возвращаться к началу, чтобы увидеть все по-новому».

Том поставил стакан на стол и взял книгу в сером полотняном переплете. Повертев ее в руках, Том перевернул книгу, словно чтобы посмотреть на заглавие.

– А потом он добавил: «Но иногда существуют сильные и веские причины, почему человек не может или не хочет так поступать». – Том снова стал искать глазами невидимый заголовок. Даже на корешке книги не было никаких надписей. – Так мы и поступим с делом «Голубой розы». Вернемся к самому началу и попробуем взглянуть на все по-новому.

Мне стало вдруг как-то не по себе.

Положив книгу обратно на столик, Том подошел ко мне и протянул руку, и я протянул ему потрепанный чемоданчик.

Я вдруг почувствовал себя немного виноватым из-за того, что мне стало не по себе.

Том включил ксерокс, который грозно заурчал, а где-то внутри него стали вспыхивать яркие огоньки.

Том вынул из чемоданчика пачку пожелтевших листов. Первая страница была порвана сверху и снизу, словно кто-то пытался заглянуть дальше, не снимая скреплявшей страницы резинки. Вот только никакой резинки не было. Но я тут же вспомнил, что на дне чемоданчика остались лежать два растрескавшихся от времени резиновых ремешка.

Том положил документы на поднос ксерокса.

– Я сделаю по копии для каждого из нас, – сказал он.

На поднос с другой стороны падали вверх чистой стороной белые листы.

– Ты знаешь Пола Фонтейна и Майкла Хогана? – спросил я.

– Я знаю кое-что о них.

– А что именно? Мне очень интересно. Следя одним глазом за ксероксом, Том сделал шаг назад, дотянулся до своего бокала и присел на краешек дивана.

– Фонтейн – замечательный детектив, когда речь идет о работе на улицах города. На счету этого человека – потрясающее количество признаний. Фонтейна считают гением допросов. А Хоган – один из самых уважаемых детективов Миллхейвена. Он долго работал детективом по расследованию убийств, а два года назад его произвели в сержанты. Насколько я знаю, даже те, кто склонен завидовать окружающим, хорошо относятся к Хогану. Весьма впечатляющая личность. Они оба – весьма впечатляющие личности, но Фонтейн предпочитает кривляться, чтобы скрыть этот факт.

– А в Миллхейвене часто случаются убийства?

– Чаще, чем ты думаешь. В среднем примерно одно в день. А вот в начале пятидесятых этот показатель равнялся примерно двум в неделю, так что убийства «Голубой розы» наделали тогда много шуму. – Том встал, чтобы получше разглядеть, как движется бумага в ксероксе. – Ты ведь знаешь, какие убийства происходят чаще всего. Под действием наркотиков или на бытовой почве – парень приходит домой пьяный, ругается с женой, забивает ее до смерти и все такое. Или жена, устав от измен своего благоверного, стреляет в него из ружья. И все же время от времени случается нечто необычное, не похожее на другие убийства. Школьная учительница из Милуоки, приехавшая погостить к кузине, исчезла по дороге в магазин, а потом была найдена голой на поле со связанными руками и ногами. А перед началом игры в бейсбол в туалете на стадионе убили одного терапевта. Оба эти дела раскрыл Пол Фонтейн – он переговорил со всеми живущими на этом свете, проверил каждый след, добился необходимых признаний.

– И кем оказались убийцы? – спросил я, вспоминая Уолтера Драгонетта.

– Неудачниками, – ответил Том. – Опустившимися людьми. Оба не имели к своим жертвам никакого отношения. Просто видели человека, которого им хотелось убить, подходили и убивали. Именно поэтому я сказал, что Фонтейн просто гений, когда речь идет о работе в городе. Он вынюхивал и вынюхивал, пока не набрал достаточно информации. А потом арестовал виновных и заставил их сознаться. Я не смог бы раскрыть эти убийства. Мне всегда нужен след, оставленный на бумаге. А подонок, который убивает в туалете врача, моет руки, покупает себе хот-дог и возвращается на место, – практически застрахован от моего вмешательства в его жизнь. – Том печально посмотрел на меня. – Мой способ расследования иногда выглядит устаревшим.

Наконец Том достал из ксерокса стопку документов и положил их обратно в чемоданчик. Одну из копий он оставил себе, а вторую протянул мне.

– Давай быстро пролистаем дело, может быть, забрезжит какой-нибудь огонек.

Я продолжал думать о Поле Фонтейне.

– А Фонтейн родом из Миллхейвена? – поинтересовался я у Тома.

– Я сам не знаю, откуда он родом, – ответил Том. – Фонтейн появился здесь лет десять-пятнадцать назад. Он был из тех полицейских, которые всю жизнь работают в родном городе, но в последнее время они стали ездить туда-сюда по стране в поисках более высоких должностей. Половина наших детективов приехала из других городов.

Встав с дивана, Том подошел к одному из компьютеров и включил его. Повторив то же с тремя остальными компьютерами, он уселся за стол и включил стабилизатор.

– Посмотрим, сумеем ли мы найти владельца машины с твоим номером.

Я достал из кармана блокнот и подошел к столу, чтобы лучше видеть, что он делает.

Том вставил в дисковод дискету и набрал номер на телефоне, к которому был подсоединен модем. Пальцы Тома быстро бегали по клавишам, пока на экране не появилась надпись: «Введите номер».

Том вопросительно взглянул на меня, я показал ему записанный в блокноте номер, он набрал его на компьютере.

– Это база данных автодепартамента? – спросил я.

– Да. Я загрузил его с компьютера Армори-плейс. Он работает двадцать четыре часа в сутки.

– Так ты влезаешь в компьютер управления полиции?

– Я – известный компьютерный взломщик.

– А почему ты не можешь загрузить из этого же самого компьютера файл с делом «Голубой розы»?

– Там есть файлы только по делам восьми-девятилетней давности.

Наконец на экране монитора появилась нужная информация: «Элви холдингс корп», 503с. Четвертая улица, Миллхейвен, Иллинойс".

– Вот тебе владелец твоего «лексуса», – сказал Том. – Давай посмотрим, что еще тут есть. – Том стал писать какие-то непонятные мне команды. – Теперь попробуем добраться до Спрингфилда и выяснить, что это за компания.

На экране появился список корпораций, начинающихся с буквы А, с адресами и телефонами. Том стал быстро листать информацию, пока не дошел до буквы И. «Иган корп», «Иган менеджмент корп», «Игл корп», «Ибан корп». После «Илва корп» Том стал листать медленнее, и вскоре мы добрались наконец до «Элви холдингс».

Рядом с названием стоял тот же адрес, что и рядом с номером машины, затем сообщалось, что фирма существует с двадцать третьего июля семьдесят третьего года, и шли имена начальников.

Эндрю Белински, 503с, Четвертая улица, Миллхейвен, президент.

Леон Кейзмент, 503с, Четвертая улица, Миллхейвен, вице-президент.

Уильям Фрицманн, 503с, Четвертая улица, Миллхейвен, гл. бухгалтер.

– Все таинственнее и таинственнее, – пробормотал Том. – Кто же этот загадочный «ЛВ», в честь которого названа фирма. Я ожидал, что кого-нибудь из начальства зовут ну хотя бы Леонард Воллман или что-нибудь в этом роде. И неужели все начальство фирмы живет в крошечном невзрачном домике? Давай пойдем дальше.

Том переписал в блокнот все имена и адреса, а потом отключился от модема. На экране появилась надпись «сеть». Нажав еще несколько кнопок, Том указал на первый компьютер слева, который начал мерно гудеть.

– Через этот компьютер я могу пользоваться всеми остальными, – пояснил Том. – Вместо того, чтобы хранить информацию на тысячах дискет, я храню ее на жестких дисках компьютеров. Кроме всего прочего, у меня есть здесь справочники по сотням американских городов. Сейчас нас интересует Миллхейвен. – Нажав еще несколько кнопок, Том ввел адрес фирмы, и на экране появился номер факса и связи «экспрес-спорт».