Вроде послушались меня, хотя как-то странно косились в мою сторону. Рядом зеркало висит, глянуть, что произошло? Лектор никакого внимания не обращает, опять задремал, походу.

Поднялся и подошёл к стеклу. Ох, блин, вот это да…

Какого цвета у меня была радужка вокруг зрачков до этого момента? Не помню, хоть убей, точно не голубая, как в прошлом мире. Сейчас же нет ни самой радужки, ни белков, ни зрачка. Вместо них на месте глаз вольготно расположилась какая-то жидкость, в которой явно различается смесь всех трёх цветов от моих сил. Прикольно выглядит, какой-нибудь косплейщик кучу бабок за такие линзы отвалил бы.

Мне не особо нравится, хочу, чтобы всё вернулось так же, как и было. Ладно, раз наш «учитель» пообещал, что хорошо будет, значит жду этого момента.

Проверил внутренний резерв, забит под завязку. Получается, что это самое магическое зрение вообще ничего не тянет? Или надо побольше времени, чтобы…

— Получилось! — довольно воскликнул один из простолюдинов, уставившись на меня своими изумрудными глазами.

— Отлично, очень немногие способны совершить такой прорыв на первом же уроке, — сквозь сон пробурчал лектор.

Ничего полезного больше не было. Мы ещё минут двадцать посидели, после чего меня отправили восвояси, оставив четвёрку подписывать какие-то ещё бумаги.

— Артём, стой, — практически у самой казармы нагнал меня один из парней. Тот самый, у которого вышло вторым активировать «магическое зрение».

— Да?

— Куратор сказал, что нам надо как можно чаще тратить энергию, не позволяя ей застаиваться в резерве, иначе роста самого резерва не добиться.

— Спасибо, учту, — искренне поблагодарил я и пожал руку своему сокурснику.

«Вот, уже в каком-то плюсе по итогу своего решения», самодовольно подумал я. Не сказать, что я подобном не догадывался, но получить точное подтверждение и гадать — две разные вещи.

— Ты чего встал? Обед пропустить хочешь? — легонько стукнул меня по плечу выходящий из общежития Коля.

Ух ты, уже и обед? Странно, мне показалось, что мы совсем недолго пробыли на лекции. Думал, что ещё свободный часок остался.

— Ну, что, ты теперь в армии на ближайшие двадцать лет? — заинтересованно спросил меня Никита, тоже появляющийся на выходе из казармы.

— Не, я отказался, — ответил я, развернулся и пошёл вперёд…

Так, что-то не то. Оглядываюсь — эти два дурня стоят на месте и с открытым ртом пялятся в мою сторону.

— Что ещё? — удивлённо уточняю я. Неужели они так поразились из-за моего поступка? Бред же полный.

— Реально отказался?

— Да, идём, — скептически сказал я, продолжая путь.

Я даже задумался, не совершил ли ошибку, если и аристократы реагируют подобным образом. Не, бред полнейший, прорвусь.

— Почему? — нагнал меня Никита.

— Свободу предпочитаю. Люблю, знаешь ли, выйти ночью в поле с конем, звёзд благодать, никого не видать, златая рожь, кудрявый клён… — в голове закрутилась песня, чьи слова я и переиначил. Вроде неплохо получилось.

— Пахать будешь? — спросил Коля, показывая абсолютное незнание того, как работает сельское хозяйство.

— Кто ночью пашет? Так можно и ноги коню переломать. Это я образно выразился, не задумывайся. Не улыбается мне двадцать лет в армии проторчать, выполняя чьи-то команды.

На подобное мне никто и ничего не ответил. Или задумались о моих словах, или начали сомневаться в моей адекватности.

Ну и пусть, меня не переубедить. Я уже увидел, как местный «учитель» объяснял материал своим ученикам, пришлось самому догадываться, что и как работает. Нет, спасибо, такое меня не устраивает, не вижу смысла тратить часть своей жизни на подобное.

Ели мы в полной тишине, даже присоединившиеся девушки не решили нарушить молчание, подозревая, что произошло что-то непонятное.

— Хочешь на службу к кому-то идти? — предположил Коля, допивая свой квас. Хороший квас, пару градусов в нём точно есть, много ли нам надо на такой жаре, да ещё и после физических упражнений?

— В плане? — слегка замешкался я. Только успокоился, блин, начал вкус пищи ощущать, а тут прилетает очередной вопрос.

— К дворянчику высокородному за большие деньги, — странно, в его голосе выскочило какое-то презрение и осуждение.

— Тебе ли о деньгах рассуждать? Сам, небось, никогда проблем не испытывал, не представлял, что такое жить на нищенскую зарплату, едва сводя концы с концами, ещё и на лекарства тратясь…

Я вовремя успел остановиться, но свой тяжелый взгляд с его глаз не отвёл, а вот он не выдержал и отвернулся, будучи не в силах ответить мне.

— Куда больше смогу достичь в том случае, если никто не будет вставлять мне палки в колёса, а про армию так точно не скажешь. И, пожалуйста, давай закроем эту тему, — попросил я.

— Договорились, — с облегчением выдохнул Николай, моментально забивая рот оставшимся хлебом.

«А девчонки молчат, странно…», ждал, что они тут же забросают нас вопросами, но, нет, глазки в тарелочки опустили и молчат. Золото, блин, а не девушки, была бы возможность — женился бы на них… Лет через десять… Когда нагулялся бы. Но женился бы обязательно!

Каких-то новых тренировок сегодня не было, после обеда нас опять отправили на полосу препятствий. Я только за, плевать, где сливать энергию, лишь бы была возможность, а тут ещё и координацию движений можно отточить, мне полезно будет. Высокий, блин, неуклюжий слегка, если на углу стоит чашка или кружка, обязательно переверну её, даже если постоянно буду думать, что надо аккуратнее вести себя.

Кстати, на меня опять начал косо посматривать Любомир. Исподтишка, отворачиваясь, едва я переводил взгляд на него. Как-то его глаза светились мелочным и отвратным предвкушением. Блин, что эта скотина задумала? Уверен, мне это не понравится. И ведь не проняло даже то, что совсем недавно на базу было нападение, вот же гадина.

Предупредить кого-то из своих? Способен ли он на что-то плохое, помимо слов, по отношению к другим аристократам? Уверенно могу заявить, что способен. Да, надо оповестить.

— Девушки-красавицы, помните ту скотину, что обозвала вас столь неприятными словами? — в один удобный момент я оказался около Софьи и Софии, когда рядом никого не было. Да, конечно помнят, по глазам заметно. — Очень не нравится мне его поведение, смотрите аккуратнее, чтобы никаких проблем не возникло. И по одной не ходите никуда, только вдвоем.

— Думаешь, что он отважится что-то сделать? — не поверила Софья, а вот София призадумалась, не бросаясь в отрицание.

— Всегда лучше перестраховаться! — с максимальной уверенностью процитировал я свой главный жизненный девиз, который кучу раз меня выручал. В основном — наличием медицинской страховки, очень полезная тема, когда зубы выбивают в драке.

— Хорошо, глянем…

Ну и отлично, можно слегка расслабиться. Вряд ли он замышляет против девушек, они же ему ничего не сделали, а вот я конкретно так опозорил, причем ни один раз, а целых два! Не может он оставить это без внимания, прихлебатели не поймут.

Так, а где Макар? Что-то я этого пацанёнка давно не видел, как бы от него неприятности и не пришли…

Следующие несколько часов выбили у меня из головы все мысли. Я исправно сливал накопленную энергию, дожидался, пока восстановится резерв, снова спускал до нуля.

Если вчера у меня получилось пять раз активировать «Восстановление сил», но сегодня совсем немного не хватило, чтобы скастовать его семь раз.

— Бешеный темп, никогда о таком не слышала, — призналась Софья, когда я решил уточнить у неё, какая норма для роста резерва. — Идеал — десять процентов в неделю, но уже к концу первого месяца достигнуть таких результатов невозможно, все сводится к 2–3% в год. Посмотрим, вдруг ты раньше доберешься до этих чисел?

Блин, что не так с этим миром? Нет бы порадоваться за меня и заявить, что я — уникальный. Каждый пытается усреднить и сказать, что я — один из огромной серой массы, ужас какой-то. Моё бедное ЧСВ максимально недовольно, ему приходится опираться исключительно на мои собственные похвалы самого себя. Этого ему явно не хватает, страдает, бедняга.