– Понял, спасибо, – вежливо поблагодарил его Никита, хотя полезных ответов мы не добились.

– Суворовцы, за мной! – наконец‑то показался полковник.

Он с лёгкостью раздвинул стройные ряды репортёров всего лишь взглянув на них. Не пришлось даже голос повышать, те моментально устроили нам широкий коридор. Даже вытянуть никого не пытались для интервью, просто снимали и несли какую‑то свою ересь про гусар.

Двигались мы очень долго, чуть ли не полностью обошли этот лагерь по окружности, прежде чем достигли двухэтажного барака. Куда больше времени это заняло бы, если бы мы пытались прорваться через центр. Там реально самые настоящие толпы праздно шатающегося народа.

– Условия суровые, одна половина женская, другая – мужская, да. Не ныть, иначе было никак, все делалось в условиях строжайшей секретности за последние пару месяцев, да! Располагайтесь и никуда не уходите, вернусь через пару часов, проведу небольшую лекцию! – приказал полковник.

Мы с ним и не спорили. Да и вряд ли у кого‑то из нас найдётся столько наглости, чтобы перечить ему. У меня, наверное, получилось бы. Но только в том случае, если ситуация реально серьезная, маяться фигнёй по пустякам я не собираюсь.

Про условия он не соврал. В первый раз я увидел кровати аж в три яруса! Надеюсь, что тут неплохая вентиляция, иначе мы задохнёмся ночью. Пусть и аристократы, но проблема вонючих носков никуда не делась.

«А, да, кондиционеры работают», осознал я. На улице очень жарко, а тут прохладно и хорошо. Я бы наружу не вышел даже в том случае, если бы полковник ничего не сказал, свариться заживо можно, пусть наш парадный костюм и активно работает. Воздух‑то вокруг нас он не охлаждает, так что дышать тяжело и непривычно.

Мы с Никитой и Колей заняли одну многоэтажную кровать. Мне досталось место на самом верху, внуку начальника тайной стражи – посередине, а сыну императора – нижнее. Даже не спорили, просто молча закинули туда вещи.

«Вроде выспался, а в сон всё равно клонит», удивился я, забираясь на свой третий ярус. Так и задремал, даже не снимая одежды. А толку? Она с функцией самоочищения, не мнётся, да и в ней очень удобно…

– Так! Всем подъем, собираемся около меня, да, чтобы не пришлось кричать! – разбудил меня громкий голос полковника.

Умудрился выглянуть в маленькое окошко неподалёку от меня. Ого, уже темнеет! Я, получается, целый день проспал. Что поделать, люблю я это дело, а сон любит меня.

Полковник говорил очень долго, разжёвывая нам всё, что можно. Где‑то повторял по два раза, где‑то – по три.

«Ну и хорошо, что я не тратил своё время зря, пытаясь почитать про эти турниры», сделал я для себя коротенький вывод по завершению его речи. Это можно было понять куда раньше.

– Забудьте всё, что читали про эти соревнования. Император и его советники, да, целиком и полностью изменили всю его составляющую… – такими были первые слова нашего руководителя.

Занятно, что эту лекцию нам проводит он. С нами ведь приехали и другие учителя. Тот же Минин, например. А, стоп, я слышу его голос в женской части общаги.

Первый момент. Длительность самого турнира увеличена чуть ли не в два раза. Вместо стандартных двух недель мы будем куковать тут практически месяц.

Скажу честно – у меня это не вызвало никакой радости. Успел я уже глянуть на местных душ, это просто огромная бочка воды сверху. Интересно даже стало, каким образом её умудряются тут наполнять. Общие туалеты, стеснённые условия… Блин, даже с моими «С» нигде не уединиться! В лес, что ли, придётся сваливать, если совсем прижмёт? Вот уж реально новые впечатления!

Первого сентября начнётся личный турнир, который продлится семь дней. Принимать участие будут абсолютно все ученики, начиная с первого, заканчивая последним курсом. Разделены мы просто будем по разным категориям, так что встретиться с курсантами вторых и далее годов обучения точно не выйдет.

Полковник сказал очень интересную вещь. В первых раундах не курсантов из одного вуза будут разводить по разным сеткам, но вот чем дальше, чем выше шанс столкнуться со своими сокурсниками.

На этих словах мы с Никитой и Колей переглянулись и задумались. Лица у них почернели, явно понимают, к чему это идёт. Всё просто – они не смогут использовать против меня все те заклинания, которые нарабатывали последние пару месяцев!

«Зато я дальше пройду… Не, так некрасиво и нечестно. Надо попробовать узнать, есть ли возможность на некоторое время отменить парочку ограничений», пораскинул я мозгами.

Это надо будет на Никиту повесить. Уж кто, как не сын императора, сможет найти информацию о всём, что нам надо?

После последних финальных боёв нас ждет два‑три дня перерыва. Всё зависит от того, в каком состоянии будут финалисты. Дальше стартует групповой этап, на который заложено целых три недели.

– Полностью всё я вам рассказать не могу. Слышали про игру «Зарница», да? Можно сказать, что вас ждёт примерно похожее… – ещё сильнее заставил нас задуматься полковник.

Был я разок в лагере. Вроде помню такую игру. Нам приходилось гоняться друг за другом и срывать нарисованные погоны, которые заранее нам наклеили на плечи.

Если это тоже самое, то я начинаю опасаться за жизни всех участников. Тут, блин, не дети играть будут, а маги!

– …пока что сам не знаю, одновременно все курсы стартуют или нет, они ещё думают. Больше информации, да, будет к моменту начала этого соревнования. Так, теперь по поводу тренировок. За нами закреплены пару тренировочных полей, отведу вас туда утром. На остальные не поглядывайте, тут всё забито до упора. А, да, ещё один момент…

Тут полковник начал задвигать про взаимоотношения с остальными участниками соревнований. Времени убил куда больше, чем рассказывая про сам турнир.

Тоже можно его понять. Куча подростков и молодых людей в самом расцвете сил и юношеского максимализма. Одно неосторожное слово, случайное столкновение – вспыхивает ссора, которая легко может перерасти в сражение с применением магии.

Стращает он жестко, добив нас потенциальными штрафами за нарушение. Любой, кто будет замечен в чем‑то плохом, моментально вылетает из училища, лишаясь всех шансов продолжить обучение хоть где‑нибудь ещё. В дополнение он получает штраф, где минимальная сумма – сто тысяч рублей, да лишается возможности занимать любые руководящие посты на ближайшие двадцать лет.

Сурово? Да, очень. Справедливо? Тут тоже скажу «да». Слышал я про дедовщину в своем предыдущем мире, пусть и не служил сам. Если подобными методами получилось её избежать, то я только рад этому.

– …Закончу. Всё тоже самое, что и у нас. Никакого, да, разделения на аристократов и простолюдинов. Все вы – курсанты, которые должны беспрекословно подчиняться командам вышестоящего руководства! Вопросы, да, есть?

– Да! – вскинулся я, решив уточнить очень важный пункт. – Природа тут красивая, можно ли по ночам в лес выходить?

– Можно. Главное – быть на утреннем и вечернем построении, да. Тебе, «Бедовый», я бы не советовал, очень давно проблем от тебя не было, как бы тут все на твою, да, голову не свалились, – беззлобно пошутил полковник.

Все посмеялись, да и я тоже присоединился к этому. Что сказать, он вполне прав, надо быть осторожнее.

– Всё, на сегодня отбой! Построение в шесть тридцать около этого… – руководитель Суворовского слегка запнулся, пытаясь подобрать адекватное слово.

– …Говнища! Свободны! – у него не получилось, так что он решил резануть правду‑матку.

«Так, он свалил. Минин тоже. Есть смысл выбираться наружу и искать наших девушек, либо дождаться утра? Ай, пойдём лучше спать, завтра, судя по всему, будет очень интересно…»

Получается, что весь вчерашний день я проспал. Почему, в таком случае, глаза закрываются, а челюсть пытается открыться до нереальных размеров в порывах зевания?

Ладно, сейчас доберёмся до тренировочного полигона, после чего энтузиазма у меня прибавится, а сонливость полностью пропадёт.