«Не может быть! Я как минимум лет на десять старше Альдо. Тем не менее, вы правы — по крайней мере в данный момент у меня нет оснований для мрачных размышлений».
«Почему по крайней мере в данный момент?»
«Разве это нуждается в объяснениях? Я с вами, и вы меня полностью очаровали».
«Опять галантные комплименты! — несмотря на прохладную усмешку, Джердиана была польщена. — Слова ничего не стóят. У вас, наверное, есть супруга и множество детей».
«Ничего подобного, откуда вы взяли? Я одинок, как перст».
«Как вы стали банкиром?»
«Я купил банк с особой целью».
«Банк не каждому по карману! Вы — богатый преступник?»
«Меня нельзя назвать преступником. По меньшей мере, не в общепринятом смысле».
«Тогда кто вы такой? Говорите правду, одну только правду и ничего, кроме правды!»
«Пожалуй, «космический бродяга» — самое точное определение».
«Кёрт Герсен, вы забавляетесь, приводя меня в замешательство — терпеть не могу разгадывать таинственные головоломки!» После чего Джердиана вежливо прибавила, как того требовало ее метленское воспитание: «Впрочем, мне не подобает интересоваться вашими секретами».
«Вы правы, — Герсен отвернулся, глядя куда-то вдаль, не на площадь, а в сумрачный простор пустыни. — По сути дела, мне не следовало даже завязывать с вами разговор. Все это ничем хорошим не кончится, я только распаляю свое воображение».
Джердиана молчала не меньше минуты, глядя ему в лицо, после чего вдруг рассмеялась: «Какую чудесную драму вы разыгрываете! Искатель рискованных приключений, банкир, умудрившийся перехитрить моего отца, аристократ в обличье праздного туриста, а теперь еще — изнывающий от страсти юноша, с благородной тоской отказывающийся от любви!»
«Говорят, ночная пустыня прекрасна. Особенно в лучах луны. Вы намерены прогуляться?»
«О нет! Нас повезут в шарабане с открытым верхом. А теперь мне пора идти. Мой интерес к вашим делам носит мимолетный характер — не придавайте ему слишком много значения».
«В этом отношении наши чувства взаимны, так как я не хотел вам ничего рассказывать».
«Даже так? — Джердиана не двигалась с места. — Почему же?»
«Вы могли бы проболтаться, и тогда... тогда неприятностям не было бы конца».
Джердиана нахмурилась: «Вы считаете, что я разболтаю приятелям все, что знаю?»
«Не обязательно. Но, как вы сами заметили, наш взаимный интерес носит мимолетный характер — впоследствии вы могли бы сделать безразличное замечание, а оно в конечном счете достигло бы обрезанных ушей человека, вовсе не безразличного. Я провожу вас к друзьям», — Герсен сделал шаг в направлении ресторана.
Джердиана упорно продолжала стоять: «Давайте лучше присядем и поговорим. По существу, вы хотите, чтобы я ушла — а это мне вовсе не льстит. Куда испарилась ваша хваленая галантность?»
Герсен медленно опустился на стул у ближайшего столика: «Я не притворялся галантным. Я говорил первое, что приходило в голову».
Джердиана присела напротив и обиженно обронила: «Вас нисколько не беспокоит мое тщеславие».
«В моем обществе вашему тщеславию ничто не угрожает! — заявил Герсен. — Могу ли я выразиться откровенно?»
Джердиана задумалась: «Что ж... Вряд ли вас что-нибудь остановит, в любом случае».
Герсен наклонился над столом и взял ее за руки: «Скажу вам правду: на окраине города — мой звездолет. Больше всего в жизни я хотел бы, чтобы вы улетели со мной — чтобы мы любили друг друга среди всех созвездий Вселенной! Но я не могу себе позволить даже мечтать об этом».
«Неужели? И — опять же, позвольте задать такой вопрос исключительно из праздного любопытства — почему нет?»
«Потому что мне нужно завершить срочное и опасное дело».
«А если бы я согласилась, вы бросили бы свое дело?» — шаловливо спросила Джердиана.
«Даже не упоминайте о такой возможности! Мое сердце останавливается, когда я слышу ваши слова».
«Вы снова любезничаете вовсю».
Герсен наклонился ближе к ней — Джердиана не сделала никакой попытки уклониться. Когда их лица почти соприкоснулись, Герсен замер и внезапно отпрянул. Он почувствовал, как вздрогнули руки Джердианы.
Через несколько секунд Герсен сказал: «Может быть, вы помните — в Сержозе мы говорили о Ленсе Ларке».
Джердиана смотрела на него почерневшими глазами — ее зрачки расширились: «Он — воплощение зла! Хуже него нет никого во Вселенной!»
«Вы упомянули о неприятном эпизоде. Что тогда случилось?»
«Ничего особенного, просто своего рода инцидент. Мы живем в районе, который называется Льяларкно. Как-то раз дарш хотел купить соседний дом. Мой отец терпеть не может даршей; он ненавидит запах их пищи, не выносит их музыку. Увидев этого дарша, он разволновался и крикнул ему: «Убирайся, тебе здесь не место! Я не позволю тебе купить этот дом! Неужели ты думаешь, что я буду выходить в сад каждое утро только для того, чтобы видеть, как над оградой маячит твоя мерзкая даршская рожа? Пошел вон!» Дарш ушел. А потом нам сказали, что это был не кто иной, как Ленс Ларк».
«Как он выглядел?»
«Я видела его только издали. Высокий, грузный человек с длинными руками. У него большая гладкая голова, темные усы и коричневато-розовая кожа, бледная по сравнению с большинством даршей».
«С тех пор вы его видели?»
«Насколько мне известно, нет».
«Он никогда не забывает обиду — по меньшей мере, так о нем говорят. Кроме того, Ленс Ларк знаменит жестокими хитроумными проделками».
«Пусть придумывает все, что угодно. У нас безупречная охрана — мы никогда не забываем о том, что Запределье рядом. Но почему вас так интересует Ленс Ларк?»
«Я надеюсь его уничтожить. Но прежде всего мне нужно его найти. Поэтому я скупаю акции фонда «Котцаш» — чтобы привлечь его внимание».
Джердиана уставилась на Герсена с изумлением и ужасом. Она начала было говорить, но на стол легла длинная тень: высокомерно подняв голову и неодобрительно опустив уголки рта, на них смотрел Альдо. Отвесив Джердиане порывистый поклон, он сказал: «Прошу прощения, но ваша тетушка, ее благородие Мэйнесс, настаивает на том, чтобы вы к ней присоединились».
«Хорошо, я уже иду».
Герсен обратился к Альдо: «Вы собираетесь в поездку по пустыне».
«Собираемся».
«Куда вы едете?»
«К Шайесу, — ледяным тоном обронил Альдо. — Джердиана, пойдем!»
«Сегодня там будет много даршей, мужчин и женщин», — заметил Герсен.
«Нас это не беспокоит — постольку, поскольку они не будут попадаться на глаза».
«Они могут причинить вам неприятности».
«Мы наняли многоместный открытый пескоход. Водитель заявляет, что никаких неудобств не предвидится. Так или иначе, мы — метлены; дарши прекрасно знают, что от нас следует держаться подальше». Альдо настойчиво предложил руку Джердиане. Та медленно встала и машинально последовала за ним, словно блуждая во сне.
Герсен еще некоторое время сидел и размышлял, после чего направился к своему звездолету. Задержавшись у лесенки трапа, он стоял и смотрел на восток — туда, где над небом пустыни уже взошла луна. В полутьме из-под шатра потихоньку выскальзывали небольшие группы людей — одни на небольших пескоходах, другие пешком — женщины и девушки отдельно от юношей и мужчин. Оседлав видавший виды пескоход на высоких надувных колесах, выехал Дельфин в компании трех приятелей; все они надели легкие халаты и красочные головные платки. Когда они проезжали мимо, Герсен приветственно поднял руку. Дельфин резко остановил подпрыгивающую и качающуюся машину. Герсен подошел поближе: «Как дела?»
«Пока что все в порядке».
«Ты нашел еще какие-нибудь акции?»
«Нет. Вы были правы — Бель-Рук очень недоволен сегодняшними сделками. Он грозится отстегать насмерть и вас, и меня».
«Для этого ему сначала нужно нас поймать, — возразил Герсен. — А потом еще и замахнуться хлыстом».
«Верно. В любом случае, в Динкельстоне вы больше не найдете никаких акций «Котцаша». Бель-Рук приказал устроить большой хадол; приз — тысяча СЕРСов. Свальщики[48] должны делать ставки по сто СЕРСов или по двадцать акций «Котцаша». Само собой, все остающиеся акции будут поставлены на кон».
