— Я хочу дать вам пару советов, Мильх… — продолжал Гитлер, великодушно улыбаясь. — Постарайтесь сработаться с Удетом и другими руководителями авиафирм. Юнкерс, Мессершмитт… Не надо всех этих интриг, жалоб друг на друга. Уверен, вы все умные люди и сможете найти компромиссы не в ущерб работе. Сконцентрируйтесь на тактической авиации — "Ju-87", "Ju-88", "Ме-109", "Ме-110", "Не-111"… Кстати, держите вот это! — передал фюрер папку которую держал возле себя. — Нет, сейчас её открывать не надо, рассмотрите позже, в своём кабинете. Учтите, там совершенно секретные данные! Ни в коем случае не оставляйте её на виду! Всегда кладите в сейф, если уходите.
— Мой фюрер, разрешите хотя бы мельком узнать что там? — спросил генерал-фельдмаршал, смотря на папку с нескрываемым любопытством.
— Если вкратце, то там несколько довольно оригинальных предложений по поводу усиления нашей авиации, путём модификации существующих машин и разработки новых. Если вы и ваши помощники сумеет разобраться в них и воплотить в жизнь то мощь "Люфтваффе" вырастет в несколько раз… — милостиво приоткрыл тайну Гитлер.
В папке находилось всё что смог вспомнить Шольке по поводу авиации. Последние модели "мессершмиттов", "юнкерсов", новые "фокке-вульфы", "арадо", "Хейнкель -177", реактивные "Ме-262" и так далее. Словом, столько подсказок для германских авиационных фирм что дух захватывало. Главное, чтобы эти умники смогли всё это воплотить в металле, а уж "птенцы Геринга".. точнее, уже Мильха, смогут донести волю фюрера до самых отдалённых вражеских стран.
— И ещё совет, Эрхард… Не пренебрегайте стратегическими бомбардировщиками! Совсем скоро они будут играть важнейшую роль в войне. Американцы и англичане уже сильно продвинулись в этом направлении, нам нельзя отставать от них! Кроме того, в папке есть предложения насчёт зенитных управляемых ракет "Вассерфаль" и "Рейнтохтер", они нам понадобятся если союзники решат бросить на нас армады своих бомбардировщиков! — размеренно говорил Гитлер, пытаясь заставить подчинённого осознать всю важность сведений.
— "Водопад" и "Дочь Рейна"? — переспросил заинтригованный Мильх. — Какие поэтические названия!
— Да, мне они тоже понравились… — согласился фюрер. — К сожалению, разработка этих ракет займёт не год и, скорее всего, даже не два, но всё равно форсируйте эти проекты, вам понятно, Мильх?
— Так точно! — снова вытянулся тот.
— Хорошо! У вас ещё есть вопросы ко мне, Эрхард? — спросил Гитлер.
— Я хотел спросить… Если возникнет нужда в ресурсах и финансах, то..
Фюрер понимающе кивнул:
— Министру финансов, графу Шверину фон Крозигу, будут даны надлежащие инструкции насчёт вас!
— Ещё раз благодарю вас, мой фюрер! — едва не поклонился сияющий от счастья Мильх. — Разрешите идти?
— Конечно, Эрхард, я вас не задерживаю! — махнул рукой Гитлер.
Генерал-фельдмаршал вышел, крепко зажав в руке папку. Что ж, одной проблемой меньше, подумал фюрер. "Люфтваффе" теперь в надёжных руках. Настало время решить проблему номер два. Кстати, недавно умерший граф Шверин не родственник ли фон Крозига? Надо бы узнать попозже.
Раздался осторожный стук в дверь кабинета и голос Гюнше спросил:
— Мой фюрер?
— Да, пусть заходит! — отозвался он, придвигая к себе ещё одну папку, гораздо толще чем ту что унёс Мильх. Через мгновение в помещение зашёл довольно моложавый 35-летний мужчина в гражданском костюме, который нёс в руке свою шляпу.
— Здравствуйте, Альберт! Как ваши дела? — тепло улыбнулся Гитлер, встречая своего личного архитектора Альберта Шпеера.
Ему нравился этот человек. Шпеер пришёл к нацизму ещё в самом начале 30-х годов. Впечатлившись речами Гитлера он вступил в "НСДАП" а потом и в СС, причём, даже до того как фюрер стал рейхсканцлером, что было только плюсом для его карьеры, потому что одно дело примкнуть к победителям когда те уже на самом верху и совсем другое когда исход борьбы ещё не ясен. Именно ему Геббельс поручил перестройку своего здания рейхсминистерства пропаганды, а потом и рейхсканцелярии. В его послужном списке также значатся оформление партийного съезда "НСДАП" в Нюрнберге, реконструкция штаб-квартиры партии в Мюнхене, переработка проекта Олимпийского стадиона для Игр 1936 года. В 1937 году он был назначен генеральным инспектором по строительству имперской столицы Мира. Шпеер был инициатором создания архитектурного проекта гигантского Зала Народа, который, к сожалению, из-за войны был вынужден отложить. Впрочем, кое-что уже было сделано. Альберт лично предложил принудительно выселить десятки тысяч берлинских евреев, чтобы снести их дома для осуществления его грандиозных планов. Конечно, Гитлер с удовольствием утвердил его решение и наградил верного, инициативного соратника "Золотым партийным знаком".
С началом войны на Шпеера дополнительно возложили задачу строительства и перестройку объектов военной авиационной промышленности, благодаря чему он стал тесно работать с организацией Тодта. И теперь у фюрера были на него новые планы, с которыми, несомненно, Альберт справится.
— Здравствуйте, мой фюрер! Благодарю, как нельзя лучше! — улыбнулся в ответ мужчина. — С праздником вас!
Гитлер с досадой поморщился. Хоть 1 мая и считалось в Германии праздником, как и в СССР, но фюрер его не любил.
— Бросьте, Альберт! Я не считаю этот день праздником… И вообще, давайте приступим к делам!
— Я весь во внимании, мой фюрер! — Альберт сел по другую сторону стола и приготовился внимательно слушать.
— Недавно я задумался о том что вы, мой дорогой Альберт, сможете принести большую пользу нашему Рейху не только в качестве архитектора но и в роли организатора, причём в государственном масштабе! — начал Гитлер, постепенно воодушевляясь. — По словам Фрица Тодта и ещё нескольких людей, вы — очень способный человек, Альберт, и поэтому я принял решение… Назначить вас рейхсминистром вооружения и боеприпасов! Также вы станете генеральным инспектором дорог, водных и энергоресурсов. И первым вашим заданием на новом посту станет строительство нашего испытательного полигона в Пенемюнде.
Гитлер замолчал и уставился на Шпеера с широкой улыбкой. Альберт отреагировал несколько странно. Он непроизвольно встал, поправил галстук, волосы… и затем огорошил его:
— Я вам очень благодарен, мой фюрер, но я не могу принять эту честь..
— Что? — изумился Гитлер. Меньше всего он ожидал что Шпеер будет ему возражать. Уж кто-кто но исполнительный Альберт? — Вы с ума сошли, Альберт? Почему?!
— Мой, фюрер, неужели вы не понимаете? — попытался объяснить Шпеер. — Я же архитектор! Я не разбираюсь в строительстве военных объектов и, тем более, производстве вооружения и боеприпасов! Поставьте передо мной все наши танки и я даже не смогу вам назвать их характеристики! С самолётами и пушками то же самое! То что я справляюсь со строительством сооружений господина Геринга не моя заслуга а множества моих помощников, которые наблюдают за ходом работ! Я же лишь подписываю документы и выделяю ресурсы, людей, технику! Вы представляете что будет если на меня взвалят такую чудовищную ответственность а я не справлюсь? Ведь от меня же станет зависеть вся военная промышленность Германии, каждый солдат и матрос будет надеяться что его оружие, созданное на наших заводах, не подведёт в бою и поможет ему выжить, победить! И если я что-то напортачу, создам оружие или технику которая не оправдает ожиданий и станет причиной гибели множества наших людей..
Он передохнул и уже тихо закончил:
— Словом, это для меня слишком большой груз, мой фюрер… Я… Я боюсь что не справлюсь с вашим доверием.
Гитлер умилился и едва подавил желание подойти и дружески потрепать соратника по плечу. Вот кого он полностью приблизит к себе вместо трусливого, некомпетентного Геринга и интригана Гиммлера! Ему нужны именно такие как Шпеер! Ответственные, умные и… не карьеристы. С умеренной инициативой, не лезущие в политику а просто делающие свою работу. Причём, делающие хорошо. Но больше всего порадовало его то что Альберт даже не задумался о том что Гитлер, таким образом, возвысил его, ведь новая должность означала не только гигантский объём работы но и множество привилегий. Помимо большого оклада, личной охраны, нового кабинета и всего что положено чиновнику высшего ранга Альберт теперь официально входил в высшую элиту Третьего Рейха и получал возможность каждый день общаться с ним, фюрером, давать ему советы и пользоваться огромной властью. Теперь от Шпеера зависела судьба десятков миллионов немцев, гражданских и военных, судьбами которых он мог распоряжаться почти самостоятельно. Многие из людей за такую возможность не только бы отдали всё что у них есть но даже части тела. А Альберта прежде всего волнует то что он не справится с работой, из-за чего могут пострадать германские граждане. Да, несомненно, Шольке прав — именно Шпеер и должен занимать эту должность, по крайней мере, по своим человеческим качествам точно. А опыт? Он придёт со временем.
