В очередной раз знала куда идти. Дверь была открыта. Тихонько приоткрыла и просунула голову внутрь. Вроде никого. Значит ремонтные работы идут снаружи.

Глубоко вдохнула, переступая порог. Не от страха, не очень боялась быть пойманной, просто сердце слишком болезненно реагирует. Перемещаясь на цыпочках, прошла в гостиную. Голова мгновенно закружилась, ещё чуть-чуть, и потеряю сознание. Облокотилась о стену, чтоб собраться с силами. Всё сложнее справляться с эмоциями.

На ватных ногах побрела к лестнице. Поднимаясь по ступеням не в силах была оторвать глаза от любимого дома. Руки начали неметь от пронизывающей душу горечи. Каждый скрип, каждый предмет, вплоть до резных деталей мебели мне отлично знакомы. Боль давила на виски. Все мои чувства принадлежат Элизабет, но я уже перестала разбирать где её, где мои. Мне уже не нужны видения, чтоб ощущать переживания рыжей.

Всё вокруг такое родное. Касалась руками разных поверхностей, вспоминая какие они на ощупь. Даже подушечки пальцев хорошо помнят, каковы они. Бродила, заглядывая во все уголки, боясь хоть что-то упустить. Чутьё привело в комнату, по-видимому, хозяйскую спальню. И она никак не изменилась. Будто этих двухсот лет и не было.

Пахнет свежей краской, лаком и мебель выглядит как новая. Думаю, дому не только внешний вид возвращают, но и внутренний восстановили.

Слеза скатилась по щеке, когда нашла зелёное платье Элизабет. Прижала к груди, радуясь, что снова могу прикасаться к своим вещам. Стоп! О чём я? Они не мои.

Но выпустить платье из рук не смогла. Гладкая ткань и любимый цвет приносили такой душевный покой. Закрыла глаза, пытаясь разделить наши эмоции, но мы с рыжей похоже срослись.

Душа вопит, буквально всё кажется родным. Я здесь чужая, но сердце отказывается принимать это. Изнутри рвётся крик: «Я дома, наконец, дома».

Элизабет не показала пока ни одно воспоминание, но на подсознательном уровне думала о поместье, как о собственном доме. Все детали вычерчены в памяти.

Вдруг услышала голоса, они быстро приближаются в мою сторону. Подскочила, ища где спрятаться. Единственное укрытие шкаф. Залезла внутрь и прикрылась этим необыкновенным платьем. Сидела тихо, боясь даже дышать. В конечном итоге уснула. Разморило в темноте, усталость из-за учёбы взяла верх.

Проснувшись первым долгом, посмотрела на часы. Включила экран телефона. Чёрт, уже так поздно, и от Айрис куча звонков. Как же теперь вернуться в университет? А вдруг волк шёл по следу. Что же мне делать?

Хотела уже вылезти, надеялась, что рабочие давно ушли, но вновь услышала шаги, и они стремительно приближаются к гардеробу. Внезапно дверь открылась, кто-то схватил меня за шиворот и выволок оттуда.

Оказавшись в чьих-то руках, стала отбиваться, старалась вырваться. В темноте не сразу поняла, кто так крепко сжал меня. Но когда глаза привыкли, разглядела знакомые черты.

Пульс сразу стал набирать обороты. Сердце забилось о грудь. Ощутив его пленительный запах, растерялась.

Мы молчали и просто смотрели друг на друга. Чёрные глаза при таком тусклом освещении из окна выглядят как-то мистически. Мои ладони, застывшие на его груди, не проявляли сопротивление, они горели из-за жара его кожи, который чувствуется и сквозь ткань рубашки.

Руки же Кристиана плотнее притянули к себе. Ощущая столь откровенную близость с ним, мысли стали путаться. Он склонил голову почти касаясь своими губами моих. Затаила дыхание. Но ничего не произошло, он резко оттолкнул меня и включил свет.

Увидев его сердитое лицо, не смела произнести ни слова. В конце концов вторглась в его владения, да ещё копалась в личных вещах. Как мне оправдать своё поведение? На ум ничего не приходит.

— Что вы тут делаете Джиллиан? — потребовал он объяснений.

В голове лихорадочно перебирала варианты, которые могли мне помочь.

— Я жду! — Солсбери повысил голос.

— Хотела увидеть старинное поместье. — само сорвалось с языка.

— Зачем? Только не говорите, что вас интересуют средневековые строения.

— Не меня, это для реферата. — лгать не умею, но надеюсь номер пройдёт.

— Я же предупреждал, что чую ложь.

После столкновения с оборотнем, слово «чую» стало меня напрягать.

— Думайте, что хотите, мне больше, нечего сказать.

Попыталась изобразить гнев, но как его проявить, если на тебя смотрят таким опасным взглядом. По телу волнами пробегают мурашки.

— Или вы сейчас же говорите правду, или я вызываю полицию. Пусть сами разбираются в вами.

— Не посмеете.

Как раз он посмеет.

— Испытайте меня.

Он достал телефон с кармана брюк и начал набирать номер. Кристиан развернул его экраном ко мне, чтоб увидела напечатанные цифры. Кто-то ответил на том конце.

Подскочила к нему и схватила за руку.

— Прошу, не надо, я расскажу.

Не знаю, что собираюсь говорить, но совсем не хотелось оказаться в камере.

Солсбери извинился перед сотрудником полиции, сказав, что сенсор заел и сам выполнил звонок.

— А теперь надеюсь последует правда.

Ладно скажу часть, это ведь тоже считается.

— Мы с подругой смотрели старые поместья и нашли его. Когда увидела фамилию хозяев, а особенно старую фотографию молодой пары, очень заинтересовалась. Хоть и изображение не очень хорошего качества, но уверена, что там вы, точнее ваш родственник, с которым вы похожи как две капли воды.

Густая бровь парня взметнулась вверх.

— Вот и проснулось любопытство, не смогла устоять. Напридумывала разное и решила проверить. Всех нас манят загадки.

— Вы вообще соображаете? А если бы вас поймал кто-то из работников? Тогда без полиции точно не обошлось бы.

Виновато опустила голову, понимая, что он прав. Чтоб не смотреть на Кристиана перевела взгляд на зеркало. И в этот момент накрыло воспоминание. Элизабет смотрится в него, гладит животик и мечтательно улыбается. Ещё не заметны изменения в фигуре, но я точно знаю, рыжая беременна. И сразу прекрасное видение заменило то самое, когда она бежит спасаясь от убийцы, желая уберечь своё ещё не родившееся дитя. Перед тем как выстрелить, мужчина что-то сказал, но не успела услышать, меня кто-то вырвал из воспоминаний.

Посмотрела по сторонам. Взглянула на Кристиана, который сжав мои плечи с беспокойством смотрит на меня. По щекам потекли слёзы. Внезапно нахлынула вся боль потери. Её дитя, они убили ни в чём неповинное дитя.

Разразилась рыданием, не могла остановиться. Плакала до бессилия. Тело сотрясалось от криков. Боже, как же больно. Горе утраты поселилось в душе. Меня выворачивает от этих невыносимых ощущений.

— Джиллиан, что с тобой? Не плачь. — он попытался успокоить, крепко обняв.

Но не в силах была остановиться. На сколько жестоки могут быть люди, чтоб убить молодую беременную девушку. Застрелить так хладнокровно. В чём же она виновата, что настигло её такое наказание? В голове никак не укладывается.

Убийца что-то сказал перед тем как нажать на курок. Уже не в первый раз вижу в видениях, но мой мозг словно не готов принять правду и потому блокирует эту часть.

Рыдала зарывшись носом в грудь Кристиана. Только в его сильных объятиях чувствую себя немного лучше. Если так, можно сказать. Разрывающие душу эмоции невозможно описать. Тело содрогается от каждого всхлипа.

Почему так близко к сердцу восприняла произошедшее? Я когда-нибудь смогу докопаться до правды? А хочу ли вообще? Чем глубже погружаюсь в истину, тем больнее мне.

Грудную клетку царапало, словно острыми когтями. Прижала ладони в надежде уменьшить боль, но она становилась только сильнее и сильнее.

Подняла глаза, ища спасение в бездонных глазах Кристиана. По его щеке потекла слеза, которую он скинул пальцами, а потом в недоумении уставился на влажное пятнышко на ладони.

— Прошу остановись. — взмолился он. — Мне так больно.

Его слова помогли выбраться из лап страданий. Вглядывалась в красивое лицо. Он всем телом окаменел. Приложила к его груди ухо. Сердцебиение срывалось, с большими провалами. Резкие выпады, прямо как у меня. Солсбери будто чувствовал, что со мной происходило.