Естественно наёмники сразу доложили, что оборотни часто пасутся у университета, простая слежка, внутрь пробраться не пытались. Но это, конечно, до поры, до времени.

В дневное время, когда зверьё покидало университетскую территорию, я занимался реставрацией поместья. И каково было моё удивление, когда в один из дней учуял запах девчонки в доме. Его ни с чем не перепутать, но его воздействие немного притупляется из-за духов. От части мне выгодно.

Она прошлась по всему дому. Шёл по шлейфу аромата, он присутствовал во всех уголках, на каждом предмете. В голове возник целый хоровод вопросов. Что вообще происходит?

И представить не мог, что найду Джиллиан в вещах Элизабет. Хотел устроить скандал, но стоило прижать к себе хрупкое тело, вся злость моментально улетучилась. Ощущая её тепло и маленькие ладошки на груди, испытывал целую бурю разнообразных чувств. Меня прям закрутило в этом водовороте. Прекрасные глаза гипнотизировали. Но как хозяин должен был расспросить обо всём, она же всё-таки пробралась на частную собственность. Правда всё закончилось потоком слёз, к которым совершенно не был готов. Джиллиан горько плакала, а с ней моя душа. Скатившаяся слеза по моей щеке вообще выбила из равновесия. Считал, что слёзы высохли после смерти Элизабет и потому не ожидал, что рыдания девушки найдут отклик внутри меня. Ей было больно, и эта боль эхом отдавалась в моём теле. После каждого всхлипа сердце вздрагивало. Не понимаю, почему так воспринимаю, происходящее с ней? Мы ведь никто друг другу. Но смотря на заплаканное милое лицо, готов был разнести всё вокруг, только, чтоб она перестала плакать. Меня будто рвут на части изнутри. Невозможно терпеть.

Сказать честно, лучше бы не спрашивал, что её так расстроило. От ответа Джиллиан стало совсем паршиво. Её нежелание выходить за меня замуж, задело сильнее чем хотелось бы. Злость так и кипела, вроде и сам не жажду стать окольцованным, я ведь вдовец, но слова очень ранили.

Столкновение с новым, да ещё молодым лектором, вообще выбило почву из-под ног. Взгляды, которые тот бросал на свою студентку в неформальной обстановке, говорили о многом. И это невольно пробуждало во мне зверя. Ему она явно интересна, и парень был не в восторге, что приехала со мной. А может они тайно встречаются? Меня кажется занесло. С ней, давно забытое чувство, ревность, атаковало вновь и вновь. Против природы вроде не попрёшь, а у меня получилось, она не моя истинная, но меня выворачивало от присутствия этого лектора. К тому же волчье чутьё подсказывало, что он не просто преподаватель. Только взглянув на него, можно сказать это. Почти такой же высокий как я, одежда не скрывала хорошо натренированное телосложение. Даже походка, выдавала в нём хорошего бойца. Плюс ко всему множество шрамов на руках не бутафория. Кто же он такой на самом деле? Есть предположения, но надо перепроверить.

А главным открытием стало, что кто-то напал на Джиллиан в университете. Догадался, что речь идёт не о человеке. Девушка постоянно отводила глаза, чтоб не расспросил подробности, всячески старалась перевести тему. Постоянно скручивала пальцы на руках.

За учебным учреждением следят братья, оборотень не смог бы проникнуть незамеченным, а значит он один из учащихся. Необходимо поговорить с Итаном. Договорился с ним о встрече. Не хотел, чтоб кто-то ненароком услышал наш разговор, потому пригласил в поместье. Чувствовалось нежелание друга приезжать сюда, здесь его поймали и неподалёку убили Элизабет.

Самому тяжело, просыпаюсь всегда в поту, кошмары не отпускают, а тут они только участились, видно будут преследовать до конца моих дней, или пока не отомщу за жену.

К парадному входу подъехала дорогая спортивная машина. Друг в своём репертуаре. Любитель повыпендриваться, поддерживает статус эдакой золотой молодёжи и похоже ему нравится.

Вышел на встречу, но увидев выражение лица Итана, не стал приглашать внутрь, ждал пока он свыкнется и зайдёт сам. Он смотрел на средневековое здание с каким-то разочарованием, глаза были полны горечи и тоски. Эмоции выражались даже в движениях, друг напрягся и сжал кулаки, ощущение словно идёт на собственную казнь. А когда-то с удовольствием приезжал в гости, проводил много времени с нами.

Его грудная клетка постоянно вздымалась от учащённого глубокого дыхания. Неужели чувство вины настолько сильное? Итан закрыл глаза, ещё какое-то время постоял, и с трудом переборов себя, переступил порог.

— Чай, кофе?

— Зачем ты позвал меня? Думал смогу справиться, но слишком тяжело.

— Так же реагировал первое время, но потом смог превозмочь боль, всё-таки с поместьем связано много счастливых моментов.

— Из-за этого ты его восстановил? Даже мельчайшие детали, как двести лет назад. — Итан вертел головой, лицо исказила злость. — Только это не вернёт её.

— Знаю. Но она очень любила это поместье.

— И оно же её погубило.

— Не оно, а охотники, которым помогал предатель. Не сдай он нас, моя жена была бы жива.

Стеклянный пустой взгляд друга встревожил. Он уставился перед собой. Проследил за взглядом. Сегодня я вернул на место портрет Элизабет. Картину тоже отреставрировали, выглядит как новая.

Друг не обращая на меня внимание, подошёл к ней, хотел прикоснуться, но в нерешительности рука повисла в воздухе.

— Будто живая. Она такая красивая. Эти огненные волосы ни забыть, ни стереть из памяти. — Итан будто говорил сам с собой. — Всего одна ошибка, помутнение разума и тебя не стало. Я очень виноват перед тобой, Элизабет. Прости!

— Ты ни в чём не виноват. — попытался его успокоить, состояние друга немного пугает.

— Виноват во всём, начиная с того, что познакомил вас и заканчивая тем, что не успел вовремя, и она погибла.

Больно слышать от него подобные слова, но от части Итан прав. Если б Элизабет не встретила меня, то, кто знает, как распорядилась бы судьба.

Друг всё же коснулся рыжих волос, но затем резко отдёрнул руку, словно обжёгся. Что с ним творится?

— Отведи меня на её могилу.

— Ты уверен?

— Да. — он кивнул, но я не увидел уверенность в его глазах.

Мы прошли к кладбищу. Но его так трудно назвать, всего два захоронения, и один гроб пуст. Я ведь ещё жив.

Итан подошёл к надгробию. Прошептал дату рождения и смерти Элизабет. Его губы посинели. И понятия не имел, что она настолько была дорога ему. Как он умудрялся, скрывать свои мысли от альфы?

Он упал коленями на сырую после дождя землю и заплакал, прижимая ладони к лицу.

— Это я виноват. Прости меня, родная, пожалуйста прости!

Смотреть на него было невозможно. Передо мной сломленный человек. Два века, целых два века, его грызла совесть.

— Итан ты ни в чём не виноват.

— Ещё как виноват. — закричал он.

Вдруг тело друга на глазах стало меняться, боль заставляет его обратиться. Только вижу перед собой не вервольфа, а оборотня. Ожидал увидеть крупного волка, каким помнил его всегда, а он стал тем же зверем, что и я.

Итан зарычал и рванул вглубь леса, тоже перекинулся и поспешил за ним. Запах показался знакомым. Получается тогда в лабиринте, он обращался. Видимо, чтоб догнать преследователя. Но там не было второго запаха.

Я гораздо крупнее друга, ведь всё-таки в моих генах течёт кровь альфы. То, что стал одиноким волком, не влияет на моё днк. Поэтому нагнать его удалось. Загородил ему дорогу, не давая бежать дальше. Итан рычал, но всё же остановился.

Все перенесённые пытки и издевательства, совершённые охотниками, отразились на его сущности, озлобили, и так же, как и во мне, пробудили чудовище. Я уже и позабыл каково быть вервольфом.

Итан скалился, но не нападал. В свои мысли тоже не впускал. Я больше не его альфа, а потому не могу прорваться через блокировку.

— Похоже мы стали теми, кого на самом деле отлавливают охотники. — всё же заговорил он. Но барьер ещё ощущается.

— Я ведь мстил.

— У каждого из нас есть веская причина.