Потом прикинул, что, когда началось переселение и продукты первой необходимости начали выдавать по списку бесплатно, у многих завалялось немало монет. Сегодня же монеты могли пригодиться только для выпивки и всякой чепухи, вроде тех же фигурок.

- Роткир, - послышался вкрадчивый голос Ирии.

Роткир замер. Кажется, она впервые назвала его имя.

- А ты можешь не держать меня за руку?

Он опустил взгляд и заметил, что ладонь девушки осталась прямой. Разжал пальцы, ладонь исчезла. Ну и где, скажите на милость, воспитывалась эта принцесса?

- Спасибо, - кивнула Ирия.

- Тогда шагай рядом, рыжая. Не хочу тебя потерять.

- Я тоже не хочу. Потеряться.

Пришлось сбавить шаг. Роткир не любил ходить медленно. Роткир не умел ходить медленно. В его представлении такая скорость ходьбы имела право на существование только вкупе с объятиями, поцелуями и прочим. Чтобы хоть как-то занять свой живой ум, Роткир обрушился на Ирию с допросом:

- А что тебе в парнях нравится?

Наверное, пора уже было привыкать, но Роткир все равно опешил, когда Ирия завертела головой и спросила: "В каких?" Пришлось собрать все силы, чтобы сдержать сначала удивление, а потом - гигантскую волну сарказма.

- Я к чему... Ну, знаешь, мальчикам и девочкам иногда приходится гулять, взявшись за ручки, целоваться, делать прочие веселые гнусности, потом - жениться и заводить детей. Впрочем, ты, наверное, слышала. Так вот, обычно все это происходит, когда мальчик и девочка друг другу симпатичны. Я и спрашиваю, что тебе нравится в мальчиках? Ну, вот этот твой парень, который где-то далеко, но однажды вернется. За что ты его любишь?

- Как - "за что"? - изумилась Ирия, замедлив шаг еще больше. - Люблю и все, потому что по-другому не бывает.

Роткиру захотелось плакать. Его спутнице было лет семнадцать на вид, и не имей он раньше дел с девушками такого возраста, подумал бы, что так и должно быть. Но опыт говорил об обратном. Ирия вела себя как ребенок. К тому же в мыслях явно витала где-то далеко.

- Ладно, договорились, по-другому не бывает. Но что-то же тебя в нем привлекло? Что-то во внешности? Или умеет он что-то лучше всех?

Ирия думала около минуты, пока они не вышли на площадь поменьше. Здесь собирался простой народ, и Роткир надеялся встретить кого-нибудь из старых знакомцев, скоротать время за разговором. Как назло, лица сплошь оказались незнакомые.

- Умеет меня терпеть, - засмеялась вдруг Ирия. - А еще - рисовать. И стрелять. Из самострела.

Тут Роткир споткнулся на ровном месте.

- Ладно, - сказал он. - Слушай, давай немного начистоту, а? Я вижу, ты просто не хочешь обратно в гостиницу и потому готова меня терпеть. Я не спрашиваю, почему так вышло, и ты не спрашиваешь, почему я соглашаюсь продолжать тянуть кота за ус. Сейчас покажу фокус. Смотри!

Роткир резко выбросил ладони перед лицом Ирии, сопроводив жест возгласом: "Бах!"

- Видишь? Свершилось чудо, мы превратились в двух взрослых людей, которые без толку убивают время. Ты говорила, что твой парень стреляет из самострела. Я об этом не знал. Но когда шел сюда, предполагал, что мы потратим пару минут вот на это заведение.

Ирия посмотрела, куда он показывал, и увидела вытянутое полуоткрытое здание тира. Несколько самострелов лежали на прилавке, за которым скалился довольный тем, что его заметили, усатый мужчина. Далеко за его спиной висели мишени. На крюках под потолком - понурые мягкие игрушки.

- Позволь выиграть тебе плюшевого зайчика! - Роткир приложил руку к груди. - Клянусь, я не попытаюсь занять место твоего избранника у тебя в душе.

Свершилось чудо. Ирия улыбнулась. Ирия засмеялась, прикрыв рот ладошкой. В этот самый момент Роткир понял, что "начистоту" не получилось. Потому что когда засмеялась она, засмеялся и он.

***

Перед ними в очереди стояли еще три пары, позади пристроилась четвертая. Ирабиль оглянулась на них, а когда посмотрела вперед, успела заметить, что стоящая впереди девушка окинула равнодушным взглядом их с Роткиром.

Сначала она не понимала, отчего вдруг становится так легко и уютно, почему хочется улыбаться. На нее никто не таращил изумленные глаза, не шептал, не показывал пальцем. Растаяло с детства преследовавшее чувство: "Ты особенная!" Сейчас, стоя с Роткиром в очереди к тиру, посреди единственного живого города, принцесса Ирабиль впервые в жизни почувствовала себя обычной.

"А ведь этот подарок тебе Кастилос сделал", - прошептал кто-то в голове, и добрую половину легкости и уюта словно ветром сдуло.

Послышался знакомый щелчок - спущена тетива на самостреле. Тут же подал голос хозяин тира:

- Мимо! Две попытки, уважаемый. Дорогая, поцелуй милого на счастье.

Девушка с пепельно-серыми волосами чмокнула парня в щеку, и он тут же разрядил второй самострел.

- Ах, опять мимо! - всплеснул хозяин руками. - Ну, дорогая, кто ж так целует? Этак никакого счастья парень не дождется с тобой.

Очередь засмеялась. Пристыженная девушка поцеловала парня в губы. Вокруг зааплодировали.

Третья стрела тоже улетела в стену. Хозяин отпустил пару утешительных шуточек, посоветовал девушке учиться целоваться и принялся перезаряжать самострелы, подмигивая следующей паре.

Ирабиль осмотрела площадь. Должно быть, в дни расцвета Варготоса здесь и помимо тира было много интересного. Остались следы других павильонов, очевидно разобранных на топливо или для постройки домов. Теперь же лишь несколько торговцев, не поместившихся на рынке, предлагали купить рыбу, яйца, пучки подвядшей зелени. Да еще одна старуха сидит прямо на земле, скрестив ноги. Если и продает что-то - ничего не видно.

К старухе подошла не снискавшая счастья в стрельбе парочка. Заговорили о чем-то неслышно. Звякнула, покатилась монетка, и старуха быстро накрыла ее ладонью. Девушка протянула руку, и принцессу передернуло. Казалось немыслимым позволить прикоснуться к себе этим сухим, сморщенным рукам. Старуха, улыбающаяся беззубым ртом, с белесыми волосами, выбивающимися из-под грязного серо-зеленого платка, превратилась для принцессы Ирабиль в саму Смерть. "И я такой же буду!" - подумала она. В глазах потемнело.

- Ну, почти, почти попал! - воскликнул хозяин. - Эх, дорогая, да поцелуй ты его покрепше, видишь, у парня руки ходуном ходят от твоего равнодушия!

Ирабиль бросило в жар. Это что, ей тоже придется Роткира целовать? Она покосилась на спутника - тот в задумчивости смотрит куда-то в пустоту. Может, для того и привел сюда, знал обычаи хозяина?

- Кто это? - спросила И, указав взглядом на старуху.

Роткир посмотрел.

- Гадалка. По руке гадает. Хочешь попробовать?

- Хочу!

- Держи тогда, далеко не убегай.

В ладонь высыпалось несколько медных монеток. Не веря своему счастью, И вышла из очереди. Она-то думала, что Роткир заупрямится, или, в лучшем случае, они пойдут к старухе вместе. А тут все так просто...

Ирабиль споткнулась. А если он надеется, что она успеет вернуться? Всего одна пара в очереди, и парень уже приноравливается к самострелу.

"Нет, не успею!" - твердо решила принцесса и медленно, изображая светскую прогулку, двинулась к старушке. Разумеется, она уже не увидела, как побледнел хозяин тира, встретившись взглядом с Роткиром, не услышала их быстрого и тихого разговора, в котором явственно прозвучали слова "старый жулик" и "снова сядешь". Уж подавно не видела и не слышала, как Роткир взял, наконец, самострел и сказал хозяину, заставив вытянувшуюся за ним очередь расхохотаться: "Ну, поцелуй, что ли, на удачу, добрый человек?"

В принцессу Ирабиль впились страшные белые глаза. Когда-то они имели цвет, но теперь сливались с белками. Старуха будто была вампиром наоборот. Белизна вместо черноты. Вечная смерть вместо вечной жизни.