- Это не все, - уверенно заявила И. - Просто полной карты нет.

- Да как же нет? Вот она!

- Да? - Принцесса толкнула книгу к Роткиру, палец ткнулся в клочок моря на западе. - Покажи тогда, где соединяется это, - открыла вторую карту, показала пустыню на востоке, - и это? Куда делось море, если здесь его нет? Тот, кто карту рисовал, даже близко к нему с этой стороны не подошел!

Роткир посмотрел на карту, перевел взгляд на торжествующую девушку.

- И что? Хочешь сказать, он где-то там? Миленькая, да ты бредишь. Ни один человек туда не доберется, даже через лес не пройдет. Ты понимаешь, какие здесь расстояния? - Он снова показал ей первую, потом вторую карту. - Сплошная пустыня. Даже рек нет. Я не говорю, что где-то там не живут люди. Я говорю лишь, что даже вампир не одолел этот путь.

- Слышали мы уже это! - Девчонка засмеялась, а Роткир содрогнулся: в этот миг она была не одна, кто-то третий незримо сел между ними, и от него повеяло холодом. - Знаю, про кого говорю. Он - дойдет и вернется ко мне и через пустыню, и через лес, и никакие волколаки его не остановят. А этот твой вампир - трус и ничтожество. Вот. - Палец ткнулся в горную гряду наверху карты. - А дальше - что?

- Да ничего, пусто, - пожал плечами Роткир.

Принцесса расхохоталась:

- Да у тебя куда ни ткни - всюду пусто! Там одной степи на три дня пути конного, а потом начинаются владения Реки. Где все это? То-то же.

- А ты, можно подумать, сама там была, - усмехнулся Роткир. Улыбка поблекла, когда принцесса посмотрела ему в глаза. Впервые за два дня.

- Была. И он был. Потому и говорю тебе: не рассказывай, что он может, а чего нет. Может быть, Река нас обманула. Может, забрала больше, чем подарила. Но мы до нее дошли, а ничего тяжелее просто не бывает.

Она вышла из кухни, оставив Роткира одного. Он закрыл книгу, прикурил папиросу. В комнате заскрипела кровать.

- Я так понял, ужинать ты не будешь, - сказал Роткир.

- Нет, - отозвалась принцесса. - Хватит с меня ужинов. И так уже штаны едва налезают.

Помолчав, она добавила:

- Вампиры так гордятся, что сильнее людей. Только не знают или позабыли, сколько сил нужно, чтобы человеком оставаться.

Роткир молча стряхнул пепел в жестяную миску. Надо будет о многом подумать. Сегодня его подопечная разговорилась не на шутку и выдала столько, что и за ночь не передумаешь.

Юг

От хруста шейных позвонков Рэнт содрогнулся.

- Чего морщишься, ублюдок? - раздался рядом голос Милашки. - Жизнь для тебя слишком сурова?

Он не ответил. Вообще старался с ней не разговаривать и триста раз проклял тот миг, когда согласился на подлый план Варта.

Люди еще спали. От Мертвого Яра отошли еще ночью так далеко, как смогли, и повалились только под утро. Сцену кровавого пиршества, последовавшую за этим, никто старался не вспоминать. Были те, кто понимал - да. Но большинство от пережитого ужаса посходили с ума. Визжали, отбивались...

Вампира со сломанной шеей Аммит уволок с собой, и вот теперь пришло время допроса. Солнце, взбираясь на небосвод, уже окрасило лес в серые тона, птицы беззаботно щебетали, перепрыгивая с ветки на ветку - будто и не было ночью никаких битв, будто не гибли с пугающей скоростью десятки людей.

Все теми же цепями, которыми сражались Сардат и Сиера, Аммит связал вампира, притянув за спиной лодыжки к запястьям, и подвесил на толстом суку. Только после этого повернул ему голову в нужном направлении. Этот-то хруст и нагнал на Рэнта дурноту.

Пятеро вампиров отошли от людей подальше и теперь полукругом стояли перед пленником, ожидая пробуждения. Рэнт покосился на Милашку - эта в полном порядке. Достаточно взглянуть на ее суровое лицо, чтобы угрызения совести поутихли. Посмотрел на Сиеру. Сложно что-то по ее лицу понять - горцы хорошо умели прятать истинные чувства. Но она здесь. Стоит, правда, рядом с этим распроклятым Сардатом, зато не одна, не убегает, как раньше. И на том спасибо.

А вот в Сардате после битвы что-то изменилось. Рэнт пока не мог подобрать слов, чтобы объяснить это. Как будто ожесточилось и без того суровое лицо. Как будто в глазах ярче запылал недобрый огонек. Как будто, помогая Аммиту вешать вампира, без всякой нужды грубо оттолкнул Учителя. Как будто Сиера попыталась коснуться его руки, а он - отдернулся.

- С добрым утром! - прикрикнул Аммит. - Посмотри, какой прекрасный день настает, а ты все спишь. Как не стыдно?

Вот уж кто точно ни на грош не изменился, да оно и неудивительно. Что такое для перворожденного эта потасовка? Смех, да и только. Сколько ему тысяч лет? Что это вообще такое - тысяча лет? Рэнт не представлял, чем можно заниматься такую прорву времени. С ума сойти. С другой стороны - это ж скольких баб можно...

- Кровь, - просипел пленник, оборвав мысль Рэнта на середине. - Пожалуйста, хотя бы глоток...

Черные с красным глаза умоляюще смотрят на Аммита, на Сардата.

Аммит захлопал по карманам с озабоченным видом.

- Знаешь... Нету. Вся закончилась. Извини, придется как-нибудь так.

Вампир застонал, принялся раскачиваться. Рэнт услышал смешок - Сардат ухмылялся, глядя на эти качели. Вроде бы покосился на Милашку, и та, подбрасывая копье, ответила на улыбку. Похоже, какое-то воспоминание посетило их одновременно.

- Я буду говорить, - начал Аммит, - а ты перебей, если где ошибусь. Начнем с простого. Ты - внебрачный сын кобеля и шлюхи.

- Мой отец был...

- Достаточно, - оборвал его Аммит. - Вижу, суть ты уловил. Продолжим. Обделавшись на тракте, вы поползли на коленях к графу. Описали ему меня. Он понял, о ком идет речь...

- Не знаю, - пробулькал пленник. - Говорил... Глардот. Глардот и Леррат, они двое только и видели графа. А потом сказали нам, что... - Он сплюнул черной спекшейся кровью. - Что мы свободны от присяги. И, если хотим остаться в живых, надо отбить людей барона, разделить их и владеть...

- А вы, такие умники, предпочли их всех убить, - кивнул Аммит. - Поистине проклят тот день и час, когда вампиры поняли, что бывает, если дать человеку свою кровь. Как по мне, перворожденных бы вполне хватило. Люди - никудышный материал...

Сардат повернул к нему голову и сверкнул глазами.

- Может, еще костерок разложим, да начнем байки травить? Ты вроде что-то важное узнать хотел, так давай, не тяни кота за ус.

- На севере говорят про ус? - удивился Аммит.

Сардат смешался:

- Ну... Да, а что?

- Так... В Кармаигсе слышал про хвост. Здесь, на юге, про другое место говорят, если не ошибаюсь. Да, Рэнт? Ладно, хватит лыбиться, у нас тут допрос, между прочим. - Аммит перевел взгляд на пленника. - А главные ваши где? Того, с кем говорил на тракте, вчера не видел.

Вампир долго собирался с силами, прежде чем ответить.

- Глардот... И Леррат... - Приступ глухого кашля и еще несколько сгустков черной крови. - Их послали на защиту фургона.

- Двоих? - переспросил Аммит.

- Вроде бы. Они не объясняли. Говорил Глардот. Только самое основное. Что, мол, кто-то очень хочет освободить Ратканона, и его надо любыми силами остановить...

Аммит, хмыкнув, опустил голову, руки сложил за спиной.

- Граф Кэлпот... - пробормотал он. - А этот негодяй всегда был умен. Надо же... Но если и так. - Он посмотрел в мутные глаза пленника. - Что еще говорил Глардот? Давай, напрягись, любая мелочь пригодится.

Вампир застонал, из глаз потекли слезы - такие же черные, как слюна.

- Ничего, - прошептал он. - Сказал отбить людей, и все. Сказал, что больше нам не командир.

- Попрощался как?

- Так и сказал: "Прощайте".

- Ясно. - Аммит повернулся к своим. Заговорил, обращаясь, в основном, к Сардату. - Их отправили на убой. Ну или по-другому скажу: на пробу. Толпа посредственных вояк, которых никому не жалко. Пощупать, из чего скроен Аммит. Я говорю это для того, чтобы все вы лишний раз поняли: минувшей ночью мы одолели ничто. И это ничто стоило нам восьмидесяти человек. Дальше будет только хуже.