«Вот лично тебе голову лучше не повреждать! Твои оркам можно, а тебе — нет!» — немного обеспокоенно сказал дневник.

«Это из-за того, что Бессмертная Орда — моя техника? Если повредить мне мозг, она может нарушиться?» — предположил парень.

«И это тоже, — хмыкнул дневник. — Но я больше просто за твою голову тревожусь. У остальных-то она хоть иногда работает, а вот твоя, похоже, только для хлебушка! Как говорится, о больных и убогих надо беспокоиться!»

«Эй!» — возмутился Никита, заканчивая этот мысленный диалог, который в реальности не занял и секунды обычного времени.

Меч костяного шара еще двигался вперед, когда парень в противоход ему начал поворачивать в сторону, соскальзывая с вражеского клинка. Еще мгновение, и оружие мертвого воина выскочило из раны, и та, как и положено, тут же закрылась. Теперь Никита мог продолжать сражаться дальше, но дневник еще не сказал все, что хотел.

«И чего ты возмущаешься? — продолжала болтать древняя книга. — Думаешь, я шутил про твою голову? А ты подумай все-таки… Кто сейчас посреди боя? Вокруг кого кипит энергия? И что он делает? Пропускает через себя, прокачивая свой духовный кристалл? Нет, он машет мечом, словно дорвавшийся до желанной игрушки ребенок!»

— Я понял, — Никите много чего хотелось сказать в ответ об учителе, который слишком редко вспоминает о том, что своим учеником надо заниматься, но в то же время он понимал, что сейчас дневник прав. И нельзя терять ни секунды.

Парень продолжил сражаться, но если до этого он просто упивался своей силой, то теперь основное его внимание было сосредоточено на том, что за ней стояло. Никита старался почувствовать каждую струйку духа, что поднималась из замирающих после ударов орков и людей нежити. Он следил, как энергия проходит через него, через его духовный кристалл — вернее, теперь уже солнце — и распределяется по всей его армии, связывая всех в единое целое. Сначала это был довольно топорный процесс, но стоило парню в него погрузиться, как он смог подправить некоторые узкие места, о которых изначально даже не подозревал.

— А-ха-ха-ха! — рядом раздался дьявольский смех Киры-Вер.

Шаманка с ног до головы покрылась Красным пламенем и как будто с удивлением водила по себе руками.

— Вот, значит, как это бывает у воинов… — до Никиты долетел ее тихий шепот. — Я никогда так не чувствовала нашу стихию! Кажется, теперь я понимаю, почему вожди так любит сражаться сами…

Не договорив, она выставила руки вперед, выпустив перед собой одного из пойманных заранее духов. Тот парализовал троицу оказавшихся перед девушкой костяных шаров, и та в три удара — каждому ровно по одному — голыми руками пробила их броню и спрятанные внутри сердца из духовной силы, заставив рухнуть на землю без движения.

«Неужели шаманы не могут полноценно использовать Красное пламя?» — не забывая о работе с энергией, Никита задал вопрос дневнику.

«Такова плата за умение повелевать духами, — отозвался тот. — У воинов одна природа духовного кристалла, у шаманов — другая. У людей или дварфов все отличается еще больше, но ты молодец, смог и их подстроить под свою силу вождя. А знаешь, почему это у тебя получилось? Ответ прост — власть… Власть твоего нового титула!»

Дневник замолчал, а Никита, выкинув из головы рассуждения о том, как круто карьерный рост в Ордене Западной Розы влияет на его возможности, поспешил проследить за тем, как сражаются те, кто до этого вообще никогда не имел дела с Красным пламенем. Изначально оно только защищало людей, но после недавней калибровки и доработки способности, тот же Джел-Лу начал бить в разы сильнее, Парсонс смог разорвать своего очередного противника голыми руками. А Ульф… Молодой Кайзенс смог запитать от Красного пламени созданный из придуманной Арией стали клинок и теперь крутил его в воздухе, делая похожим на разогнавшиеся лопасти вентилятора. Словно и не было в том пары центнеров веса…

— Победа! — когда последний костяной шар упал, и на поле боя не осталось никого из прислужников Мятежной королевы, этот клич словно сам вырвался из глоток всех сражавшихся сейчас вместе людей и орков…

— Победа! — Никита не забывал пропускать через центр своего внутреннего мира и новый тип энергии.

Если начальный этап развития духовных кристаллов был нацелен на то, чтобы собрать как можно больше энергии и не важно каким путем, то на среднем этапе нужно было, наоборот, стараться установить как можно больше связей с окружающим миром. Познавать каждую из существующих там энергий, пропускать через себя и учиться влиять на них… Когда Никита смог бы делать последнее по своему желанию, это бы стало знаком того, что он дошел до ранга мастера среднего уровня. Впрочем, как казалось парню, до этого было еще далеко.

Закончив праздновать победу, отряд Никиты занялся кое-чем гораздо более утомительным, но не менее приятным. Они принялись проверять тела убитых в поисках добычи — и пусть те и были всего лишь нежитью, но порой на костях, из которых они были собраны, попадались простенькие артефакты. Кира-Вер нашла осколок шаманского посоха, Ульф потребовал себе все некромантские клинки, которых тут валялось тысячи и тысячи, орки пошли потрошить тела демонических псов, вернее то, что от них осталось после того, как по ним прокатились легионы нежити… А Никита грустил.

— Жалко, для светлых тут ничего нет, — поделился он со своим дневником. Парень каким-то новым чувством осознавал, что тот хочет ему что-то сказать, но сомневается. И попробовал таким вот образом вывести древнюю книгу на разговор.

«Идиот, — тут же отбросил все свои сомнения дневник. — Вот ничего ты без меня не можешь! Смотри — бой закончился, но энергии вокруг еще много. Обычно ее забирают себе сильные вожди, уже взявшие этап мастера среднего уровня, вот только среди вас таких нет. Энергию могли бы поглотить демоны, но опять же — не вижу тут никого подобного! В слабых мирах они отслеживают подобные схватки и почти сразу приходят собрать самое сладкое, но не в Эдеме! Здесь им никто не позволит развернуть нормальную сеть слежения… И тогда остается еще одна сила, которая могла бы все это поглотить и переработать».

Дневник замолчал, ожидая реакции Никиты.

«Я могу видеть истинные имена как те же демоны, — осторожно начал тот. — Ты хочешь сказать, что я смогу и энергию собрать, как они? Это тоже сила Света?»

«Не совсем, — осторожно ответил дневник, — но это сейчас и не важно. В целом, ты угадал — Свет может поглощать энергию, подобную той, что сейчас вокруг нас. Это риск, это может его изменить, но для нас еще больший риск оставаться слабыми! Так что слушай меня — сейчас ты откроешься… Призовешь крылья и через них, будто через приемники, начнешь собирать силу Смерти, Жизни, Победы — все, что есть вокруг! Собирай ее и концентрируй в одной из своих двадцати сот под способности — попробуем открыть тебе новый прием!»

Дневник снова замолчал — было видно, что он на самом деле не уверен в правильности этого решения. Никита тоже сомневался, особенно после слов о том, что подобное поглощение может изменить его Свет, а потом неожиданно понял, что выбора у него и нет. Страх, сомнения — они ведь тоже меняют его. А если нет разницы, то не лучше ли измениться и стать сильнее, чем просто загнать себя в тупик?

— Кит… — до парня долетел голос Ульфа. — Я тут подумал: если сделать из демонических костей котел, то я мог бы переплавить в нем мечи нежити и получить чистую серую сталь. Да, обычным людям ее использовать не получится, но того же Парсонса мы закуем в нее с ног до головы.

— Делай, — ответил дварфу парень, а сам раскинул руки в стороны и выпустил свои крылья.

Не костяные и демонические, а свои родные — воплощение его особой формы. Созданные из духовной энергии светлого кристалла сначала они походили просто на белесые отростки, но по мере того, как Никита начал пропускать через них отражения всех скопившихся над полем боя сил — они начали светиться.

«Я лечу! Я орел!» — на мгновение мелькнуло в мыслях парня, когда собранной им силы оказалось достаточно, чтобы оторваться от земли.