“Он хочет мои земли,” ответила Аша. “Он хочет Железные Острова.” Она знала, что это значит. Она видела то же самое и раньше, в других женихах. Собственные наследственные земли Мэсси, находившиеся далеко на юге, были потеряны, и у него оставался выбор между выгодным браком или судьбой межевого рыцаря. Станнис разбил надежды сира Джастина на брак с принцессой одичалых, как слышала Аша, и теперь он нацелился на нее. Без сомнения он мечтал усадить её на Морской Трон на Пайке и править через нее как ее как господин и хозяин. Это потребовало бы избавиться от ее нынешнего господина и хозяина, конечно… не говоря уже о дяде, который и женил ее по-своему. Вряд ли Аша ошибалась. Вороний Глаз мог проглотить Сира Джастина, даже не рыгнув.

Это не имело значения. Земли ее отца никогда не стали бы ее, за кого бы не вышла она замуж. Железнорожденные не были забывчивым народом, а Аша понесла поражение дважды. Один раз на королевском вече от ее дяди Эурона, и в Темнолесье от Станниса снова. Более чем достаточно, чтобы заклеймить ее неспособной править. Замужество за Джастином Масси, или за любым из лордиков Станниса Баратеона, принесло бы больше вреда, чем пользы. Дочь кракена оказалась просто женщиной в конечном счете, сказали бы капитаны и короли. Посмотрите, как она раздвигает ноги для этого мягкого зеленого лорда суши.

Все же, если сир Джастин хотел снискать ее расположения едой, вином и словами, Аше не стоит препятствовать ему. Его компания была лучше, чем неразговорчивая Медведица, и в ином случае она оставалась бы одна среди пяти тысяч врагов. Трис Ботли, Кварл-Девица, Кромм, Роггон, и остаток ее кровавого отряда остались позади в Темнолесье, в темницах Галбарта Гловера.

В первый день армия покрыла двадцать две мили, так считали проводники, которых дала им Леди Сибилла, а также следопыты и охотников из темнолесных кланов Форрестеров и Вудсов, Бранчей и Боулов. Во второй день войско сделало уже двадцать четыре мили, и их авангард прошел земли Гловеров и углубился в самую гущу Волчьего Леса. "Р’глорр, направь свой свой свет, чтобы вести нас через этот мрак," молились верующие, собравшись той ночью вокруг ревущего пламени за королевским шатром. В основном южные рыцари и солдаты. Аша назвал бы их людьми короля, но другие, пришедшие из Штормового Предела и королевских земель, назвали их людьми королевы… хотя королева, за которой они следовали, была красной в Черном Замке, а не женой, которую Станнис Баратеон оставил позади в Восточном Дозоре у Моря. “О, Бог Света, мы умоляем тебя, бросить свой пламенный взгляд на нас, охранить нас и обогреть,” пели они огню, "ночь темна и полна ужасов".

Большой рыцарь по имени Сир Годри Фарринг привел их. Годри Убийца Великанов. Большое имя для маленького человека. Фарринг обладал широкой грудью и развитой мускулатурой под своим панцирем и кольчугой. Он также был высокомерен и тщеславен, как показалось Аше, жаждущие славы глухи к осторожности, ненасытны к похвале и презирают маленьких людей, волков и женщин. В последнем он не отличался от своего короля.

— Дайте мне лошадь, — попросила Аша Сира Джастина, когда он приблизился на расстояние в полкорпуса. — Я схожу с ума в этих цепях. Я не буду пытаться бежать. Я даю слово.

— Если бы я мог, миледи. Вы пленница короля, а не моя.

— Ваш король не примет слово женщины.

Медведица зарычала.

— Почему мы должны доверять любому из Железных Людей после того, что твой брат сделал в Винтерфелле?

— Я не Теон, — настаивала Аша… но цепи остались.

Когда сир Джастин ускакал в конец колонны, она стала вспоминать свою последнюю встречу с матерью. Это было на острове Харло, в Десяти Башнях. Дрожащий огонь свечи освещал покои матери, но ее большая резная кровать была пуста под пыльным балдахином. Леди Аланнис сидела у окна, пристально глядя на море.

"Ты привезла ты моего малыша?" — дрожащими губами спросила она. "Теон не смог приехать" — ответила она ей тогда, глядя на развалину, в которую превратилась женщина, давшая ей жизнь, на мать, потерявшую двух своих сыновей. А третий…

Посылаю тебе кусочек принца.

Чтобы ни произошло, когда в Винтерфелле произошел бой, Аша Грейджой не думала, что ее брат мог выжить. Теон Перевертыш. Даже Медведица хочет увидеть его голову на пике.

— У тебя есть братья? — Спросила Аша свою тюремщицу.

— Сестры, — как обычно грубо ответила Алисана. — Нас было пятеро. Все девочки. Лианна вернулась на Медвежий Остров. Лира и Джори с нашей матерью. Дейси была убита.

— Красная Свадьба.

"Да". Алисана на мгновение посмотрела на Ашу. "У меня есть сын. Ему всего два. Моей дочери девять". "Ты рано начала".

"Слишком рано. Но лучше так, чем будет слишком поздно".

"Шпилька в мою сторону", — подумала Аша, — "Ну и ладно". "Ты ведь замужем".

"Нет. Мои дети родились от медведя". Алисана засмеялась. У нее были кривые зубы, но в усмешке было что-то заискивающее. "Женщины Мормонтов оборотни. Мы превращаемся в медведей и ищем самцов в лесу. Все знают".

Аша улыбнулась в ответ. "Все женщины Мормонтов еще и бойцы".

Улыбка женщины угасла. "Мы такие, какими вы нас сделали. На Медвежьем Острове каждый ребенок учится бояться кракенов выходящих из моря".

Старая История. Аша отвернулся, цепи слабо зазвенели. На третий день лес зажал их, и разбитая дорога сузилась до переплетенья троп, став слишком узкой для их крупных фургонов. Кое-где они вела их мимо знакомых ориентиров: каменистой горы, которая немного напоминала голову волка, если смотреть под определенным углом, наполовину замерзшего водопада, арки из целого камня, заросшего бородой серо-зеленого мха. Аша знал их все. Она проезжала их прежде, направляясь в Винтерфелл, чтобы убедить ее брата Теона отказаться от своих завоеваний и вернуться с ней в безопасность Темнолесья. Мне этого не удалось.

За этот день они проехали четырнадцать миль и были рады этому.

Когда стемнело, возница направил повозку под дерево. Пока он распрягал лошадей, подъехал сир Джастин и снял кандалы с лодыжек Аши. Он и Медведица повели ее через лагерь к королевскому шатру. Хотя она и пленница, однако она все еще Грейджой из Пайка, а Станнису Баратеону доставляло удовольствие кормить ее объедками с его собственного стола, за которым он ужинал с капитанами и командирами.

Королевский шатер был велик, почти как общий зал в Темнолесье, но кроме размера, ничего выдающегося в нем не было. Его туго натянутые стенки из толстого желтого полотна выцвели и перепачкались в воде и слякоти, покрылись от снега пятнами плесени. На макушке его развевалось золотое королевское знамя с головой оленя внутри пламенеющего сердца. С трех сторон его окружали шатры мелких южных лордов, что прибыли на север со Станнисом, а с четвертой горел ночной огонь, выбрасывая в темнеющее небо завитки пламени.

Дюжина мужчин раскалывала кряжи, чтобы накормить пламя, когда Аша, хромая, пришла со своими охранниками. Люди королевы. Их бог был Красным Р’глорром, богом-ревнителем. Ее собственный бог, Утонувший Бог Железных Островов, был демоном в их глазах, и если бы она не приняла этого Владыку Света, то была бы проклята и обречена. Они с удовольствием сожгли бы меня как те кряжи и сломанные ветки. По слухам, после сражения в лесах некоторые призывали так и сделать. Станнис отказался.

Король стоял возле своей палатки, глядя в молитвенный костер. Что он видел там? Победу? Гибель? Лицо своего красного голодного бога? Его глаза глубокие ямы, его коротко подстриженная борода не больше, чем тень, проросшая через его впалые щеки и костистую челюсть. Все же была в нем властность, железная свирепость, которая говорила Аше, что этот человек никогда не свернет со своего курса.

Она преклонила колено перед ним.

— Сир, — я унижена достаточно, Ваше Светлость? Я обессилена, преклонена и сокрушена достаточно для вашей симпатии? — Освободите мои запястия от этих цепей, я прошу Вас. Позвольте мне ехать. Я не буду пытаться сбежать.