– Где ты видел убийство? Подумаешь, какой-то пьяный вояка забрел в чужой дом и уронил факел на хозяйскую мебель. – Марита хладнокровно вытащила кинжал из жертвы, затем подошла к потрескавшейся стене, сняла масляную лампу и вылила ее содержимое на дрова, еще недавно бывшие комодом. – Поджечь сможешь?

– Ага.

– Ну так действуй! Чего уставился?

Стражник вытянулся в струнку и едва не сказал: «Слушаюсь, госпожа!»

Годы тренировок и способность на подсознательном уровне распознавать опасность, выработанные в ходе многочисленных операций по устранению неугодных рундайскому правительству лиц, заставили легионера очнуться, несмотря на воздействие усыпляющего тумана. Шагрид приподнялся, услышав шепот с чердака. Он мысленно вызвал в голове пару образов, которые заставляли настроить организм на экстремальные условия. Обострившийся слух позволил различить более половины сказанного наверху, а резкий прилив адреналина прогнал дурман и заставил разум проанализировать сложившуюся ситуацию.

К тому моменту, когда внутри помещения начал подниматься ветер, легионер нашел решение, ведущее к спасению – погреб. Его он приметил еще накануне вечером, но не стал говорить о находке попутчикам. Все были настолько уставшими, что даже не пожелали ужинать. А тут еще новая идея Тируанда, которая рундайцу очень не понравилась. Что еще за разделение на сильных и слабых?

Сейчас погреб действительно оказался единственным путем к спасению. Шагрид проскользнул в комнатку, где спала Руена, и рывком поднял крышку лаза. Женщину он сносил вниз, когда стены избушки уже ходили ходуном. Тем не менее легионер не поленился выскочить еще раз и забрать с собой пса. Закрывал крышку погреба рундаец под грохот сыплющихся бревен избушки.

«Похоже, господа волшебники, вы нас не просто кинули, а решили от нас избавиться самым надежным способом. Нехорошо это, ой как нехорошо!»

– Руена, проснись! – Легионер похлопал женщину по щекам.

Не помогло. Тогда он в темноте пошарил руками в той стороне, где, спускаясь, заметил какие-то бутылки. Ладонь наткнулась на емкость. Душ из крепленого вина оказался более действенным.

– Ой, где я? Почему так темно?

– Мы в погребе. А наверху, судя по треску, большой костер.

– А наши как?

– О них не беспокойся. Тируанд, похоже, снова вызвал ураган. Я успел заметить, как снесло крышу нашего домика. Знаешь, мне почему-то кажется, что паренек решил от нас с тобой избавиться. Причем так, чтобы мы никому ничего не смогли рассказать. А визит огарцев использовал в качестве благовидного повода.

– Что, опять? Как они смогли нас найти?

– Интересный вопрос. Но пока у меня нет даже предположений. Честно говоря, мысли больше заняты нашим блондином.

– Думаешь, он меня раскусил после того случая в лесу? – сообразила охотница.

– Не исключено. Заметила – он стал с тобой еще любезнее? Наверное, понял, что ты догадалась о его встрече с посредником.

– Ну и черт с ним! – разозлилась охотница. Она даже не заметила, что использовала одно из любимых выражений Гоги. Парень как-то пытался объяснить, кто такой черт, но получилось не очень удачно. Они тогда сошлись на упрощенном толковании: злобный бессовестный колдун с рогами и хвостом. – Устала я от их компании. Не знаешь, от кого ожидать большего подвоха.

– Ты как хочешь, а я все равно их найду. Мне очень не нравится, когда от меня пытаются избавиться как от надоедливой мухи. Да и парнишка заинтриговал. Непонятно, что ему нужно от этих двоих. И главное – кто за ним стоит?

Основную причину, которая заставляла рундайца до сих пор следовать рядом с огарским послом, Шагрид озвучивать не стал. Но именно угроза возникновения войны между Огаром и Рундаем, к которой так стремились те, кто хотел уничтожить Архаза, тревожила легионера больше всего. После новых назначений во властных структурах и роспуска серого легиона его держава имела все шансы оказаться под пятой черных колдунов.

– Как же ты их отыщешь? – спросила Руена.

– Что ж я, зря рисковал жизнью, спасая Гронуда? Пес обязательно найдет след хозяина.

– Ну и что? Чероуз давно намеревался покинуть компанию.

– А ты заметь: как только он собирается нас оставить, обязательно что-нибудь да случается.

Действительно, вчера утром маг из предгорий Апанча снова завел старую песню о своем уходе.

– Точно. – Волшебница даже попыталась встать, но ударилась головой о балку. – Ой! Долго нам еще здесь торчать?

– Не дольше чем наверху прекратит бушевать пламя.

– Так может пока позавтракаем? – Руена вспомнила, что имеет возможность несколько скрасить их положение, и сотворила небольшого светлячка. – Ты погляди, какие тут запасы! Эх, Гогу бы сюда. Он у меня большой ценитель…

А Гога в это время брел по разгоряченной пустыне, проклиная на чем свет стоит все красное. Досталось и припасенному вину, которое так быстро закончилось, и мясу, оказавшемуся чересчур соленым.

– Мы когда-нибудь выйдем из этих песков или нет?! Солнце скоро скроется.

Следуя подсказке кристалла, они двигались как раз на запад. Небесное светило заставляло щурить глаза, но ветер, к счастью, дул в спину, иначе было бы совсем невмоготу. Хорошо еще, что песок оказался довольно плотным, и ноги в нем вязли не так глубоко, как на пляжах Анапы.

Мишка чувствовал себя ничуть не лучше друга.

– Если я не ошибаюсь, ночью в пустынях бывает ужасно холодно.

– Это не пустыня, а настоящий ад. А в аду комфортных условий не бывает! – Скальнов безапелляционно вынес приговор красному «морю», по которому они топали почти половину дня.

– Ты когда там последний раз был?

– Несколько часов назад. В тот момент, когда Зерг прикончил мужика, явившегося с твоей Маритой в ложу, мне показалось, что я в аду, а он – самый настоящий бес. Бешеный взгляд, звериный оскал, только рогов не хватало…

– Какая Марита, когда? – остановил не в меру разыгравшееся воображение «гнома» Сомов.

– Ой, совсем из головы вылетело! Грунзонка заявилась к нам перед началом финального боя. Притащила с собой чародея, наверное, чтобы он помощь оказал. Но тот не разобрался в ситуации, с кинжалом на Зерга прыгнул…

– Черт с ним, с мужиком. Что седой с Маритой сделал?

– Отправил в свой особняк под охраной. Сказал, потом с ней разберется.

– Нет, я эту подругу точно когда-нибудь прибью. Куда она полезла, зачем? Знаешь, Гога, она, наверное, рождена для того, чтобы создавать мне проблемы в этом мире. На каждом шагу. Что теперь делать? – Мишка даже остановился.

– Для начала – выбраться из этой пустыни, – не останавливаясь, спокойно ответил Скальнов.

– С тобой трудно не согласиться. А потом?

– Давай будем решать наши проблемы поэтапно.

– Не возражаю.

– Тогда не стой на месте.

– Действительно. – Сомов продолжил движение, моментально забыв о недавней усталости.

Тем временем солнце окончательно спряталось за горизонт. Пустыня отметила переход дня к ночи усилением ветра, который стих так же резко, как и возник.

– Может, немного пробежимся? – предложил Михаил.

– Давай не будем торопиться. Если, как ты обещал, похолодает, тогда и побегать не грех.

Путники слегка ускорили шаг. Гога старался держаться направления, которое указывал своим светом кристалл. Подарок Руены стал для них и путеводителем, и фонариком.

– Представляю, что бы ты без меня делал ночью. – «Гном» решил прервать затянувшуюся на несколько минут паузу. – Идти в кромешной тьме – удовольствие не из приятных.

– Особенно не зная дороги. Если мы с тобой отсюда выберемся, с меня однозначно причитается.

– Не «если», а «когда», – поправил друга Скальнов. – Может, перекусим? У меня еще осталось немного мяса и хлеба.

– Предлагаю сделать это на рассвете, – ответил чемпион кантилимских игр и вдруг резко толкнул «гнома».

Свет в темноте не мог не привлечь внимания обитателей красных песков, о которых путешественники совершенно не подумали. Им казалось, что никакая тварь по собственной воле сюда не забредет, но безжизненная днем пустыня после захода солнца оживала. И первыми на охотничьи тропы выбирались огненные скорпионы. Свое название они получили от светящегося огонька на конце смертоносного хвоста. Его-то и заметил Мишка, поскольку сам хищник двигался практически бесшумно.