– Ты узнал имя этого чародея?

– Да, господин. Наши люди уже отправились по его следам. Потому-то я и просил немного времени.

– Хорошо. Как только появятся новые факты, сразу ко мне.

– Слушаюсь!

Вздохнув облегченно, юноша покинул кабинет.

Саргонт был крайне строгим учителем. В случае невыполнения заданий нерадивых учеников ждали серьезные наказания. Они были довольно изощренными, начиная от телесных и заканчивая наиболее мучительным – магическим бичеванием, когда из начинающих магов очень медленно выкачивали их энергию, после чего те три дня залечивали раны.

И даже бичевание было не самым страшным наказанием. Иногда, отправляясь на особо ответственные задания хозяина таверны, ученики попросту исчезали. Обычно это происходило перед началом работы Саргонта над очередным магическим существом, если у экспериментатора под рукой не имелось необходимого «строительного» материала.

Два дня назад так пропала одна из новых учениц. Гаруну, как звали девушку, после посещения кабинета мага никто больше не видел. И Пуарт переживал больше всех, поскольку буквально накануне он с большим трудом добился благосклонности юной волшебницы. Парень догадывался, куда могла исчезнуть его возлюбленная, особенно после того случая, когда хозяину не удалось заполучить так необходимую ему странствующую охотницу. Впервые за пять лет учебы Пуарт начал смотреть на своего преподавателя и кумира другими глазами. И в этом новом взгляде практически не осталось восхищения и почитания, зато появилась жажда мести и затаенная ненависть.

«Если моя Гаруна не вернется, я найду способ поквитаться с тобой! – поклялся он, выходя из комнаты Саргонта. – Но сначала мне необходимо выяснить, зачем тебе понадобились эти чужаки и маги, работающие с животными. Я обязательно все выясню, но вот тебе, дорогой учитель, сообщу лишь то, что посчитаю нужным сам».

Приняв такое решение, Пуарт уверенно направился к себе. Ему предстояли два выходных дня, которые одаренный ученик собирался посвятить выполнению появившегося у него плана.

Утром отряд собрался за завтраком, чтобы поздравить молодоженов. К столу также пригласили хозяина, его жену и повара – в Кантилиме брак считался состоявшимся, если его засвидетельствовали не менее десяти человек.

– Первую чашу муж должен принять из рук жены, – заявила Марита, поднимаясь со своего места.

«Ничего себе, чашечка!» – мысленно возмутился Сомов, взглянув на глиняный кубок объемом не меньше литра.

– Я должен все это выпить? – игнорируя протянутый ему тяжелый сосуд, скептически спросил новобрачный.

– По нашим обычаям… – начала было брюнетка.

– Минуточку! – остановил ее Михаил, который уже досыта «наелся» чужими традициями. – Ты теперь кто?

– Твоя женщина, – не понимая, к чему он клонит, автоматически ответила жена.

– Верно. И теперь обязана жить по моим обычаям. Тебе все ясно?!

– Да, мой воин, – озадаченно произнесла она, невольно прижимая к себе чашу.

Марита вышла к завтраку в новом платье, которое сначала категорически не хотела надевать. Она ужасно расстроилась, узнав, что Михаил сжег в камине ее старую одежду. Попробовала даже скандал устроить, но не тут-то было: не повышая голоса, ее покладистый до этого момента муж оказал на женщину такое моральное давление, что ей пришлось сдаться. Помня рассказ Гравза, Сомов с первого дня решил сделать все от него зависящее, чтобы ускорить день развода. Правда, в его арсенале имелось не слишком много средств: обидеть женщину он не мог себе позволить, а вот заставить ее красиво одеваться, вести себя прилично в обществе – это запросто. Ей же на пользу. А не нравится – скатертью дорога. Насильно мил не будешь.

– Тогда давай сюда свою чашу. Предлагаю выпить за мою леди.

Присутствующие его активно поддержали, и новобрачный, отпив несколько глотков, с размаху швырнул кубок об пол.

– Ты чего? – спросил Скальнов, заметив резкую перемену в лице друга.

– Все в порядке, – с секундной задержкой ответил Сомов, хотя на самом деле так не думал. Парень выпил грамм двести поданного женой вина, но был твердо уверен, что ни единой капли не прошло дальше горла, словно кто-то, сидящий внутри него, выкрал напиток прямо из пищевода.

«Что за ерунда!» – Михаил строго взглянул на брюнетку, и та буквально съежилась под его взглядом.

– Что-то не так, мужественный мой? – испуганно спросила она.

– Да нет, все нормально. Просто я не очень люблю белое вино. Гога, плесни мне красного.

Наполнив бокалы, Топор предложил тост за молодых.

Вторая попытка выпить оказалась более успешной. Вернулись привычные ощущения, и Сомов успокоился.

– Горько! – крикнул студент, забыв, что находится совершенно в другом мире.

– Молодой человек. – Сидевший рядом с ним хозяин заведения побледнел от обиды. – У меня в заведении вино не бывает горьким.

– Да при чем здесь… – Измученный бессонной ночью Эдуард не сразу сообразил, о чем говорит трактирщик. Марицкий почти не спал, и только под утро сумел убедить себя, что жуткий кошмар просто приснился.

– Не вино горькое, – быстро вмешался Гога. – Горько сознавать, что мы теряем друга.

Скальнов принялся популярно объяснять местным традиции российских свадебных застолий.

– Ты чего вся дрожишь? – спросил Михаил, взглянув на новобрачную.

Женщина действительно выглядела какой-то затравленной. Сначала строгий взгляд мужа, затем слова силача о потере друга. Сегодня ее все настораживало. Складывалось впечатление, что она ожидает наказания за преступление, в котором ее уличили. По сравнению с вчерашними выходками грунзонки ее сегодняшнее поведение выглядело более чем странным.

– Неуютно себя чувствую в этом платье, – тихо пробормотала она, пряча глаза.

– Ничего, нам скоро выезжать. Надеюсь, в дорожном костюме тебе будет удобнее.

Долго засиживаться за трапезой у команды Гравза времени не было, и уже через полчаса они снова отправились в путь.

– Завтра вечером, если опять чего-нибудь не случится, мы будем в Кантилиме, – сообщил князь.

– Скорей бы уже. – Сомову не давали покоя мысли о здоровье друга. Прошло больше недели после начала их путешествия по городам и весям, и за это время с больным могло случиться что угодно.

«Держись, Володька!» – эту фразу парень часто повторял про себя как молитву.

– Не волнуйся, у нас еще останется три дня на подготовку. Не так уж много, но для того, чтобы отдохнуть после дороги и нормально выспаться, вполне достаточно. Марита, ты меня поняла? – обратился Гравз к сидевшей сзади Сомова женщине. – Чтобы по ночам не отбирала у парня все силы. Они ему пригодятся для важных дел.

– Как будет угодно моему воину, – мрачно ответила женщина, сделав особое ударение на слове «моему».

– Впереди какие-то всадники перегородили дорогу, – взволнованно сообщил Марицкий, доставая стрелу из колчана.

– Не горячись, сейчас разберемся. – Князь выехал вперед, жестом остановив своих спутников.

– Ваша светлость, мы ищем девушку, сбежавшую от князя Родана. Вы ее, случайно, не встречали? – обратился к Гравзу командир всадников. Он выделялся среди других необычным черным шлемом с загнутыми вниз рогами.

– В моем отряде девушек нет, – спокойно ответил бывший сотник. – А кто сбежал?

– Прачка. Невзрачная брюнетка со смуглой кожей и вздорным характером.

– И зачем такое «добро» повелителю Росхина? – усмехнулся повелитель Сунгима.

– Наше дело найти и доставить! – не стал вдаваться в подробности воин.

Зря он повысил голос на обладателя княжеского медальона…

– Князь так дорожит своими прачками, что снарядил целый отряд? – Гравз пристально взглянул на собеседника.

– Да, ваша светлость. Наш господин бережет свое имущество.

Сотнику это показалось подозрительным. Во-первых, с трудом верилось, что скупой вельможа, отправивший своего сына вместе с отрядом Ромкуша, чтобы сэкономить на сопровождающих, пошлет десять воинов за обычной крестьянкой. Во-вторых, настораживало, что парни сумели так быстро обогнать сунгимскую команду, и при этом измотанными они явно не выглядели.