Вокруг стояла толпа мужчин. Все они были на одно лицо. Стояли и таращились на нее.

Гленна поняла — спасения не будет.

Студенты выстраивались в очередь!

Она видела, как первый в очереди расстегивает ремень штанов...

— Не-е-ет! — закричала она. Но тот, что уже лежал на ней, ухмыльнулся и молча вогнал свой член ей между ног.

Эленор позвонила Яну из его дома, из кухни, оторвав профессора от подготовки к семинару. Она готовила какие-то особенные мексиканские блюда и ждала его к ужину. И хотя Яну в этот вечер было не до мексиканской кухни, он не нашел в себе сил отказаться и спровоцировать ссору. Он даже хотел соврать, что его просили заменить заболевшего педагога и провести вечером какую-то лекцию, но именно эту причину всегда выдвигала Эленор, когда хотела ночевать у себя дома, поэтому он не стал прибегать к обману. Был соблазн сказать правду — что он вместе со Стивенсом встречается с преподавателями, которые озабочены происходящим в университете. Но в этом случае Эленор пожелала бы участвовать в собрании и примчалась бы в Бреа.

В итоге Ян пошел на компромисс: сказал, что в семь у него заседание кафедры, и предложил превратить ужин в поздний обед. Он приедет в четыре, отведает ее мексиканскую стряпню, а затем вернется на работу.

При общении с Эленор было трудно избегать бесед о злом духе, заправляющем в Бреа. Эленор "нарыла" новую информацию об университете — вышла на какие-то темные финансовые махинации, в которых были замешаны наряду с администрацией и некоторые профессора. Похоже, все это не столько пугало Эленор, сколько возбуждало ее любопытство. А Ян хотел, чтобы она боялась Бреаского университета как огня, а не испытывала к нему досужий исследовательский интерес. В данном случае неосторожное любопытство до добра не доведет...

Примерно на середине обеда в дверь позвонили. Ян встал из-за стола и пошел открывать неизвестному гостю.

Пока он шел через холл, звонок вызванивал какую-то мелодию. Дожевывающий Ян узнал любимую песенку Бакли. Так вот, значит, кто пожаловал! Надо полагать, Бакли сильно под мухой — такие штуки со звонком он проделывает лишь будучи очень пьяным.

Набравшийся Бакли — только его тут не хватало! Так и есть. Бакли опирался одной рукой о стену, чтобы не упасть. От него разило виски. Не здороваясь и не спрашивая разрешения, он ввалился в прихожую и сразу же завопил:

— Я разгадал, что к чему! Я все понял! Я их вычислил!.. Республиканцы — они, голубчики, стоят за всем этим!

Ян метнул быстрый взгляд в сторону столовой, где Эленор вставала, чтобы приветствовать гостя.

— Ты нажрался! — возмущенно прошипел Ян. — Какого черта! Именно сегодня, перед важным делом!

— Очень хорошо, что все собираются. Я им скажу всю правду. Пусть знают; что это фашистский заговор! Правые не пройдут!

Подошла Эленор.

— Кому вы расскажете правду? — вкрадчиво спросила она. — Куда это вы сегодня вечером намыливаетесь, ребятки?

Бакли стрельнул глазом в сторону Яна и до него дошло, несмотря на хмель, что надо придержать язык.

— Ник-куда, — сказал он, бесшабашно взмахнув рукой. — Это я просто выпускаю пар и говорю хрен знает что.

Эленор нахмурилась и повернулась к Яну.

— Слушайте, не держите меня за идиотку!

— Господь с тобой, мы к тебе с полным нашим уважением... — залепетал Бакли.

— Я не ребенок!

— Эленор... — смущенно начал Ян.

— Если ты намерен поддерживать со мной какие бы то ни было отношения, то изволь проявлять ко мне должное уважение, не юлить и не считать дурочкой, которой что-то можно сказать, а что-то нет!

Ян бросил на Бакли испепеляющий взгляд.

— Это не его вина, он только проболтался, — сказала Эленор. — По-настоящему виноват ты!

— Сегодня вечером в университете состоится встреча. Мы со Стивенсом пригласили всех обеспокоенных профессоров. Хотим собрать побольше мнений. Возможно, у кого-то появятся действительно интересные мысли.

— Я тоже там буду.

— И не думай!

— Не нуждаюсь в твоей постоянной защите!

— Ты к этому не имеешь ни малейшего отношения. Дело касается лишь тех, кто работает в Бреаском университете. А ты...

— Я имею право быть там, потому что судьба вашего университета мне небезразлична. Что касается интеллекта, то я не глупее многих из ваших преподавателей. Может статься, и я внесу свою лепту в дискуссию.

Ян понимал, что его слова обострят ситуацию до предела, что он идет на риск возбудить в ней лютую ненависть к себе. Но лучше рискнуть добрыми отношениями с Эленор, чем подвергнуть ее жизнь неоправданному риску.

— Я не пригласил тебя на нашу встречу, — жестким тоном сказал Ян, — потому что это не твое дело. Она смотрела на него бешеными глазами.

— Да, ты не приглашена, — храбро продолжал он. — Мы не желаем, чтобы ты присутствовала. Ты нам не нужна. И ты туда не поедешь. Точка.

— Ты мне никто! Ты не можешь и не смеешь командовать мною!

— Могу и смею. Я снял зал для встречи. И я решаю, кого приглашать.

Ноздри Эленор угрожающе раздувались.

— Дружище, — процедила она, кривя губы, — ты сам постелил себе постельку, не плачь потом, что жестко спать!

Она величаво направилась в столовую.

Ян с тоской наблюдал за тем, как она собрала со стола грязную посуду и понесла ее на кухню. Оттуда раздался звон — что-то разбилось, когда Эленор в сердцах переставляла тарелки и бокалы с подноса в раковину.

Бакли стоял бледный, подавленный.

— Извини, друг, я не нарочно. Просто я напуган до смерти и для храбрости раздавил бутылочку. Ну мозги и поехали..

— Ладно, замнем, — устало ответил Ян. — Я по-быстрому собираюсь — и уматываем.

Бакли с сопением сунул руку в карман и вынул ключи от машины.

— Э-э, нет, — сказал Ян, — машину поведу я.

Пришли два человека.

Было яснее ясного, что их затея с треском провалилась. Но они все сидели и ждали — а ну как придет еще кто-нибудь... Целый час ждали — без результата. Ян подозревал, что будет "облом", но такого огорчительного финала даже он не предполагал.

"Огорчительного"?

Нет, такого удручающего, ошеломляющего, убийственного...

Со своего стула на сцене Ян с тоской обводил взглядом пустой кинозал.

Он мог бы предсказать все это заранее — признаков грядущей неудачи было более чем достаточно. Все, кто соглашался прийти, делали это обязательно с оговорками. Франсина, к примеру, сказала, что у нее вечером лекция и она придет, если выкроит время. Иоахим должен был сидеть дома с детьми, потому что его жена вечером работает, но обещал появиться, если... Примерно так же обстояло со всеми энтузиастами, которые поддержали их озабоченность странными происшествиями в университете.

В итоге в зале были только Бакли, Джим, Фейт, приятель Джима Фарук и Недра Осами, служащая из приемной комиссии. Вот и все. Из значительных персон никто не явился. И хоть бы один заранее позвонил, чтобы извиниться! На худой конец, если стыдно звонить, можно было записку оставить...

Именно повальная невежливость этих сплошь хорошо воспитанных людей и наводила Яна на дурные мысли. Тут что-то нечисто! Лишь часть приглашенных имела смутное представление о теме собрания. Но пятнадцать профессоров и двадцать пять студентов были введены в курс дела почти полностью и имели четкое представление о грозных масштабах происходящего. Это были люди, которым группа Яна доверяла в максимально возможной степени при данных обстоятельствах и считала "своими".

Однако и "свои", знающие о необычайной важности собрания, не явились!

Наконец не было и Стивенса! А он как-никак почетный гость, вокруг него они призваны сплотиться, он как бы духовный отец их движения. И что же? Он позволяет себе игнорировать собрание!

Этот факт казался Яну самым зловещим. Не мог Стивенс, невзирая на всю его хамоватость, проявить такое гнусное пренебрежение. Значит, остается только молиться, чтобы с ним ничего не случилось!