— Нет, не намерен. Просто хотел поговорить с вами, сообщить о том, что происходит.

— В таком случае предлагаю вам уйти по-хорошему, пока я не вызвал полицию.

Ян решительно двинулся вперед, обогнул Гиффорда и зашагал к двери.

— Погодите!

В грубом окрике было столько внутренней силы, что Ян невольно остановился и повернулся к бородачу.

На лице Гиффорда, прежде просто мрачном, ничего не выражающем, кроме туповатой угрюмости, сейчас был написан животный ужас. Голубые глаза утратили настороженную пытливость. Это были глаза затравленного, до смерти напуганного человека. Губы в зарослях бороды дрожали, как у ребенка, которому приснился кошмарный сон.

— Я и не надеялся, что вы мне сразу поверите, — сказал Гиффорд. — Но я обязан был попытаться. — Тут он быстро вернулся к столику, за которым сидел во время семинара, схватил свой блокнот и принес профессору. — Вот. Вы просто прочтите. Я больше ни о чем не прошу.

— Что здесь?

— Моя диссертация. Она касается зла, которое атакует этот университет, и того, как с ним бороться.

— Ваша диссертация? — удивленно переспросил Ян. — А разве вы...

Гиффорд проворно сгреб книги со своего столика, затем повернулся к профессору.

— Я взрывник и поджигатель, — сказал он и двинулся к двери.

От этих слов Ян вздрогнул. Милый человечек! Хотелось бы знать, это в каком же смысле он "взрывник и поджигатель"?

У самого выхода Гиффорд оглянулся. Казалось, он пришел в себя, но его лицо все еще было искажено страхом.

— Номер моего телефона на первой странице. Позвоните мне. В любое время. Я буду с нетерпением ждать вашего звонка.

Гиффорд вышел в коридор и через пару мгновений уже затерялся в толпе студентов, идущих в сторону лифтов.

Ян повертел блокнот в руках, открыл его и прочитал на первой странице: "Исследование типичных паранормальных явлений в американских университетах". Ниже стояло: "Выводы и рекомендации". И наконец фамилия автора — Гиффорд Стивенс.

Ян мгновенно вспомнил: та антология, которой он пользовался для подготовки семинара, составлена профессором Г. Стивенсом.

Нет, подумал он, не может быть. Это слишком невероятно!

Ян проворно открыл портфель, вытащил антологию и прочитал рекламное объявление на задней обложке: "Профессор Стивенс имеет степень доктора философии, занимался сравнительным литературоведением, в настоящее время — эксперт в области горючих и взрывчатых веществ. Живет в штате Нью-Мексико со своей женой Пэт".

Закрывая портфель и идя по коридору на следующую лекцию, Ян снова и снова обдумывал происшедшее. Но ничего понять не мог. Лишь в одном он был , почти полностью уверен — на руке загадочного бородача не было обручального кольца.

Когда Фейт впервые явилась на работу, прошло добрых два часа, прежде чем ее повели на ознакомительную экскурсию по библиотеке.

На прошлой неделе, только что приехав в студгородок, она прочитала на доске объявлений, что требуется помощник библиотекаря, и тут же побежала предложить свою кандидатуру. А пару дней назад из библиотеки пришел положительный ответ.

Даже на собеседование не понадобилось ходить. В письме девушку просили явиться в понедельник после занятий к некоему Филу Лангу, который будет поджидать ее на выдаче книг.

В понедельник случилось так, что преподаватель культурной антропологии отпустил их на четверть часа раньше, и Фейт уже в час тридцать отправилась на новое место работы.

Фил Ланг, высокий и рыжий, выглядел сухим педантом — галстук-бабочка, очки в металлической оправе.,. Он стоял за стойкой выдачи книг и что-то втолковывал трем девушкам — похоже, сотрудницам библиотеки. Фейт подождала, пока он не закончил разговор, затем представилась. Он оглядел ее с ног до головы, солидно кивнул и попросил обойти стойку и следовать за ним в дальний конец зала — в его кабинет Она ожидала, что он тут же поставит ее на рабочее место — и пошло-поехало. Но Ланг заставил Фейт заполнить целую пачку анкет и формуляров, потом пойти с ними в отдел финансовой помощи, где пришлось стоять в длинной очереди студентов, которые тоже ожидали разрешения совмещать работу и учебу. Усталая женщина средних лет просмотрела одну из анкет, расписалась на ней, оторвала себе желтый листок копии и направила Фейт дальше — в отдел кадров. Там тоже выстроилась длинная очередь желающих работать студентов. Наконец Фейт как временная служащая подписала отказ от медицинской страховки и получила все нужные бумаги.

И лишь после этой нудной процедуры смогла вернуться в библиотеку.

Ланг поджидал ее у той же стойки.

— Все улажено? — спросил он.

Девушка кивнула и, как было велено в отделе кадров, вручила ему копии всех формуляров. Он небрежно просмотрел бумаги и унес в свой кабинет. Через минуту он появился снова и сказал:

— Хорошо, сейчас я проведу вас по этажам. Я не надеюсь, что вы все запомните за один раз. Сегодня устроим только обзорную экскурсию. В дальнейшем вам необходимо самостоятельно закрепить полученные знания и побыстрее освоиться со всем, что есть в библиотеке. Вам придется отвечать на самые разные вопросы читателей и негоже за каждым пустяком бегать к более опытным коллегам.

— Хорошо.

Снисходительная манера Ланга несколько раздражала Фейт, но она принудила себя улыбаться.

— Итак, вперед.

Ланг провел девушку сперва по тем коридорам первого этажа, где располагались кабинеты администрации. Затем они зашли в отдел абонемента, в зал внушительных размеров. Книги спускались сверху на вертикальном конвейере с лопастями. Одни студенты-ассистенты хватали заказанные читателями книги, сканером считывали индекс и с помощью компьютера производили первичную сортировку, после чего другие подхватывали готовые стопки и распределяли их на полках.

Когда они вернулись в главный холл, Ланг подвел Фейт к компьютерному терминалу.

— Наши читатели больше не пользуются картотекой, все компьютеризовано. Вы знакомы с компьютерной системой запроса нужной литературы?

Она отрицательно мотнула головой.

Ланг пустился в подробные объяснения, от которых у Фейт немедленно началась желудочная тоска: файлы, потоки информации, поддиректории, мегабайты... Она и пыталась слушать, но уши вяли от массы ненужных деталей. Такая скукотища, думала она. Неужели так же нудно будет каждый день?

И прежнее место работы — у фритюрницы в "Макдональдсе" — вдруг показалось ей куда более романтичным.

— Все понятно? — спросил Ланг. Девушка кивнула.

— Тогда поднимаемся наверх.

— Хорошо.

На лифте они поднялись сперва на второй этаж в отдел архивных документов, затем на третий, где располагался отдел периодики, и на четвертый, где был справочный отдел. Особенно долго Ланг водил Фейт по пятому этажу — там хранились специальные собрания и книги от "А" до "Р".

— Наш университет располагает самым большим в США собранием книг и документов на тему массового уничтожения евреев фашистами, — с гордостью сообщил Ланг. — У нас самое большое количество документальных свидетельств, дневников и фотографий, запечатлевших зверства немцев. Впрочем, студенты не имеют доступа к уникальной коллекции и прочим спецсобраниям; эти раритеты могут изучать лишь преподаватели, да и то лишь по специальному разрешению университетского начальства. — Он заговорщицки улыбнулся. — Но если вы проработаете достаточно долго, вас могут перевести в отдел спецсобраний, и вы вволю наглядитесь на все эти уникальные вещи.

Фейт изобразила на лице счастливую улыбку: дескать, сплю и вижу, как попаду в этот рай библиотечный.

Еще один подъем на лифте.

Разница с предыдущими этажами сразу бросилась в глаза.

Прежде всего — настоящая тишина. Повсюду в библиотеке, даже в читальных залах, она была лишь относительной. Шумы складывались из шепота и приглушенных разговоров, из шелеста страниц и шарканья обуви по коврам. Где-то звякнет, где-то брякнет, а где-то книга упадет. Поэтому истинное беззвучие шестого этажа производило сильное впечатление.