— Ну и дела! — пробормотал Бакли, выглянувший из двери.

Ян отодвинулся, чтобы все его друзья насладились жутким зрелищем.

— Что, дерутся? — спросил Стивенс со своего места во главе стола. Он единственный из всех не потрудился встать и посмотреть на то, что происходит в коридоре.

— Да, рубятся на мечах, — пояснила Фейт.

— Поверьте мне, без трупов не обойдется, — спокойно сказал Стивенс. — Будут биться до конца. Закройте дверь. И хорошенько заприте ее. А может быть, и шкафчиком подстрахуйтесь...

В конференц-зале они просидели до полудня. Из коридора доносились дикие крики, предсмертный визг. Что-то там падало, кого-то тащили волоком, разбивались какие-то стеклянные предметы.

Даром что дверь была толстой и ее забаррикадировали шкафом, находиться в такой близости от коридорного бедлама было не слишком приятно.

Однако постепенно "заговорщики" увлеклись инструктажем Стивенса и полностью сосредоточились на тех важных вещах, которые он им втолковывал. Он объяснял, как подготовить к установке, разместить и взорвать бомбы. Затем провел с каждым практические занятия. Хотя нужные проводки не были присоединены, от операций, которые они по очереди проделывали, мурашки бегали по спине...

Открыв наконец дверь и выйдя в коридор, они не увидели груды мертвых тел и гор отрубленных рук, ног, ушей и носов. В коридоре не было ни души. Только пятна крови на полу и полосы крови на стенах напоминали о том, что происходило здесь на протяжении двух часов.

— Похоже, ребятки потянулись в другое местечко, где еще веселее, — сказал Бакли.

— Не расслабляйтесь, — отозвался Стивенс. — Они могут затаиться за любым углом.

Друзья плотной группой двинулись к лестнице. Стивенс шел впереди, держа наготове револьвер. Он останавливался на каждой лестничной площадке — прислушивался и приглядывался. Но засады нигде не было, и они благополучно спустились на первый этаж.

Однако то, что они увидели, оказавшись вне здания, могло присниться лишь в самом кошмарном сне.

Университетская территория превратилась в огромную палату для буйнопомешанных.

Их глазам предстали те разрушения и ужасы, которые они ожидали увидеть в коридоре. Только масштабы безобразий были намного больше. На дорожках и газонах валялись в несметном количестве искореженные телевизоры, кинопроекторы и компьютерные мониторы, разбитая научная аппаратура. В десятках и сотнях мест асфальт вздыбился, взломанный и развороченный корнями деревьев, которые, похоже, взбесились точно так же, как и люди. На центральной площади несколько деревьев ушагали со своих мест и росли — или стояли? — там, где прежде были ровные травяные газоны. Повсюду ходили группы студентов и преподавателей — сотни, тысячи причудливо одетых людей. Как будто сейчас праздник Хэллоуин! Но в настроении ряженых не было ничего праздничного. Они кричали друг на друга, ссорились и дрались.

Неподалеку от здания, из которого вышел Ян и его друзья, лежал труп мужчины — Ян узнал в нем одного из охранников. Мертвеца поедали невиданно крупные белки размером с зайца. Одна из них с упоением волокла его кишки.

— Боже! — взвизгнула Недра и разрыдалась. — О Боже, Боже!

— Да в задницу все! — сказал Фарук. — Не хочу иметь с этим ничего общего. Я иду домой.

— Вы не сможете уйти отсюда, — произнес женский голос.

Они замотали головами и увидели испуганную девушку, которая выглядывала из-за угла здания.

Яну ее лицо показалось знакомым. Быть может, одна из его студенток?

— Почему мы не сможем уйти домой? — спросил он. — Что тут происходит, черт возьми? Девушка нервно кусала губы.

— Все выходы с территории университета перекрыты. Выбраться никак нельзя.

— Кто? Кто перекрыл все выходы?

— Студенческие братства. Отряды студентов отсекли университет баррикадами от города. Все дороги и дорожки блокированы вооруженными парнями. Никого не пускают внутрь. Никого не выпускают наружу. Мы в ловушке. Мы пропали...

Так и оказалось на самом деле. Университетская территория была блокирована со всех сторон. По периметру студгородка расхаживали отряды студентов, вооруженных револьверами и автоматами.

Хоть каким-то утешением служило то, что власти города были в курсе происходящего. Вокруг университета стягивалось кольцо полицейских машин. Но их было мало. И, судя по всему, полиция не решалась на активные действия. Посередине Томас-авеню стояли две изрешеченные пулями патрульные машины с открытыми дверцами. Убитые полицейские валялись на асфальте. Их товарищи не могли подобрать их — улица простреливалась студентами. Какие-то представители властей города толпились за металлическими щитами — полицейские тоже выстроили подобие баррикады. Но было ясно, что власти и полиция в полной растерянности и ждут подкрепления. А это ожидание может продлиться не один час...

Ходивший на разведку Джим ползком пробрался в заросли кустарника за главным административным корпусом, где прятались его друзья.

— Девушка права. Мы тут вроде как заложники.

— Хреново, — сказал Бакли. — Торчать нашим головам на кольях.

— Помолчите, оптимист вы наш! — одернула его Фейт. — Нечего каркать. И без того тошно. Не мешайте другим думать и искать выход из положения.

— Ох ты, какая умная!.. Никакая задница не лишит меня права высказывать вслух свое мнение — вплоть до моего смертного часа! Я буду говорить то, что мне нравится. А кому...

— Прекратите, — вмешался Ян. — Нашли время собачиться! Сейчас мы должны быть особенно дружны! Университет именно этого и хочет — чтобы мы все передрались и вцепились друг другу в глотку. Ситуация и впрямь хреновая. Нервы на пределе. Поэтому всем надо замолчать, сделать две дюжины глубоких вдохов и успокоиться.

Джим взирал на происходящее как-то отстранение, будто со стороны. Он ощущал себя не столько участником событий, сколько репортером, который внимательно наблюдает за происходящим, дабы в будущем изложить свои впечатления на газетной полосе.

Вот только будущего может не оказаться. Джим сидел на корточках рядом с Фейт и рассеянно гладил ее по руке.

— М-да, — пробормотал вдруг Стивенс, — я слегка ошибся в своих расчетах.

— Каких расчетах? — поинтересовался Ян. Стивенс никак не отреагировал на вопрос.

— События развиваются очень быстро. Неожиданно быстро. Давайте-ка положим конец всей этой свистопляске! — Показав рукой на ящик со взрывными приспособлениями, он добавил:

— Это все я оставляю здесь, в вашем распоряжении. А сам я попробую доставить сюда то, что еще осталось у меня в грузовичке. Он находится... — Стивенс задумчиво поводил головой из стороны в сторону. Представив себе план университетской территории, профессор сообразил, где что находится, и махнул рукой в сторону восточной автостоянки:

— ..вон там.

— И не думайте! — воскликнул Джим. — Там повсюду студенты с автоматами. Все проходы блокированы.

— Они контролируют периметр университета.

Насколько я понимаю, автостоянки они не оцепили?

— Точно не знаю, — сказал Джим. — Я не мог толком рассмотреть — далеко было.

— Что ж, вот я и проверю. Попытаюсь выехать со стоянки и спрятать машину в какой-нибудь аллее поближе — на служебной подъездной дороге. Оттуда я буду потихоньку таскать взрывчатку и оборудование.

— Я с вами, — сказал Фарук. — Вдвоем быстрее справимся.

Бакли подозрительно покосился на Стивенса и Фарука.

— Ребята, — произнес он, — а вы часом не слиняете?

— Теперь при всем желании никто не сможет "слинять", — мрачно сказал Стивенс.

Джим тоже уставился на Стивенса и Фарука. Но с совсем другим чувством. У него было тошнотворное ощущение, что за ними наблюдают, что их разговор подслушивают. Они как муравьи в прозрачном муравейнике — кто подглядывает за ними, кто готовится с улыбкой раздавить их сапогом?..

Яснее ясного, что Стивенс и Фарук не дойдут до грузовичка.