Впервые он не испытывал робости перед университетом. Бояться соучеников он привык с раннего детства. Рос он тщедушным неуклюжим коротышкой. По настоянию отца у него вечно была старомодная стрижка. Слабость маленького Брэда и его дурацкая стрижка были вечным источником насмешек. Ребята постарше, а порой и одногодки, глумились над ним, изредка и поколачивали. Однажды несколько мальчишек схватили беднягу и крепко держали, пока их товарищ стаскивал с Брэда штаны. Парень заходился от крика, весь покраснел от стыда и злости, но справиться с обидчиками не мог. Они забросили его штаны и трусы на дерево. Пока он прыгал, пытаясь сорвать их с ветки, мальчишки позвали девчонок, и Брэд битый час скакал с голым задом под деревом под хохот небольшой толпы зевак.

В школе, а потом и в университете он неизменно выступал в роли легкой жертвы.

В младших классах его нещадно преследовали более сильные ребята. Несколько раз макали головой в корзинку для мусора — прямо в банановую кожуру, остатки бутербродов и грязные салфетки. Поэтому последнюю ночь каникул он всякий раз проводил без сна: идти в школу мучительно не хотелось, он страшился извергов-одноклассников.

Хотя родители Брэда не были религиозны, мальчик каждый день произносил перед сном свою особую молитву: "Господи, сделай так, чтобы меня завтра не били, чтоб не стаскивали с меня штаны и не совали головой в мусор. Аминь".

В университете, где он отучился уже почти три семестра, Брэд мог бы прибегать к той же молитве. Разумеется, там с него больше не стаскивали штаны и не совали головой в корзинку для мусора. Однако унижения продолжались — они просто стали утонченнее. Ему предстояло узнать, что словом можно причинить гораздо большую боль, чем тычком в спину или плевком в лицо. Однокурсники быстро раскусили его слабость, и Брэд с первых же недель стал "мальчиком для битья" — на нем студенты оттачивали свое остроумие.

Однако сегодня впервые он шел в аудиторию без страха. Вечером накануне он радостно предвкушал поход в университет — совершенно небывалое дело!

Брэд пересек аллею между биологическим корпусом и корпусом ИВИ и вышел на центральную площадь. В руке он по-прежнему сжимал пистолет. Площадь была почти пуста.

Брэд остановился и посмотрел на здание биологического факультета. Было приятно сознавать, что внутри сотни тел, в которые можно всаживать пули. Сейчас эти придурки сидят за столами, строчат за профессорами или скучающе смотрят в окна, не подозревая, что он уже здесь, что он может выбрать любого. Шесть этажей мяса! Только выбирай!

Нет, это будет не здесь.

Брэд ускорил шаги. Немногочисленные студенты, шедшие ему навстречу или сидевшие на лавочках, не обращали внимание на пистолет в руке молодого человека. Если кто и заметил оружие, то не обеспокоился: Брэд нес его так невинно, что у студентов никаких дурных мыслей не возникало. Очевидно, парень несет бутафорский пистолет на занятия по криминалистике или в театральную студию.

Брэд решительно направился в сторону библиотеки, для чего пришлось пересечь всю площадь. Именно в библиотеке он впервые услышал Голос. Именно там к нему обратился Хозяин и объяснил, что необходимо сделать. Свой высокий долг Брэду предстоит исполнить в библиотеке.

Он поднялся по ступеням и вошел в холл. У стойки на проходной стоял его знакомый Майк Фернандес и лениво сортировал карточки читателей. Увидев Брэда, парень презрительно искривил губы и сказал:

— Привет, ослиные уши!

Пистолет был заряжен. Брэду оставалось только поднять его и прицелиться. Майк даже не успел толком испугаться. Его брови испуганно взлетели вверх, а в следующий момент пуля оставила дыру на месте его носа. Фонтан крови — и тело ударилось о белую стену. Упало, как мешок с дерьмом, и даже не дернулось.

Брэд удовлетворенно усмехнулся и пошел дальше, больше не интересуясь Майком Фернандесом. В холле было человек пять-шесть, но никто из них и слова не промолвил. Даже девицы не взвизгнули. Все присутствующие просто застыли на своих местах. Ни один из них не поднял глаза на Брэда, пока тот шел через весь холл к лифтам.

Замечательно.

Так и должно быть. Сразу поняли, слюнтяи, что с Брэдом Макдональдом шутки плохи!

Молодец!

Это произнес Голос — шепотом, где-то в глубине его мозга. Брэд был исполнен почтительного ужаса перед этим хрипловатым шепотом.

Теперь на четвертый этаж.

Снова властный тихий голос Хозяина. В самой глубине сознания Брэд панически его боялся. Однако на поверхности сознания царило раболепное уважение — хотелось исполнять все желания и приказы этой могучей силы, хотелось как можно лучше и полнее вершить волю Хозяина...

Брэд свернул в коридор, нажал кнопку вызова лифта и стал ждать, поигрывая пистолетом в руке.

Когда створки открылись и он зашел внутрь кабины, снаружи раздался крик:

— Обождите, пожалуйста!

К лифту бежала молоденькая латиноамериканка. Девушка появилась не со стороны холла, и было ясно, что она еще не в курсе происходящего. Красотка, ничего не скажешь: короткая юбочка, ноги голые по самые трусы, яркий макияж, как у шлюхи, под мышкой несколько книг. Когда ей оставалось сделать один шаг, чтобы оказаться в лифте, Брэд проворно поднял пистолет и нажал на курок.

Девушка удивленно охнула и упала на пол, зажимая рану в животе.

Она это заслужила, шлюха чертова!

Да, Хозяин прав: она заслужила. Как и Майк Фернандес. Как и те люди, на четвертом этаже.

Брэд нажал кнопку четвертого этажа.

Хозяин все ему рассказал о людях, которые находятся на четвертом этаже. Все девицы, которые там работают, развратные сучки. А все парни — вонючие пидеры.

С самого начала семестра Хозяин начал нашептывать ему самую интимную информацию о каждом из студентов, которые сидели в читальном зале рядом с Брэдом. Поначалу Брэд решил, что это чья-то подлая шутка, и тщательно осмотрелся в поисках источника голоса. Быть может, студенты незаметно установили магнитофон или еще каким-то образом воздействуют на его психику... Но нет, когда он вышел из библиотеки и стал перемещаться по территории университета, голос неизменно следовал за ним. Скажем, идя по аллее за эффектной блондинкой, Брэд слышал комментарий голоса: "А эта паскуда любит, чтобы ее жарили в задний проход".

Отчетливее всего Голос звучал в библиотеке. Поэтому Брэд туда зачастил.

Мало-помалу он привык к Голосу, перестал воспринимать его как розыгрыш... и полюбил его.

А потом Хозяин открылся ему. Брэд узнал, что это за голос, и осознал все его могущество. Хозяин ведал буквально все о Брэде — такие вещи, о которых мог знать лишь сам Брэд. При этом Хозяин его не осуждал. Он сочувствовал Брэду, он его жалел. И оберегал. Например, Хозяин всегда рассказывал о том, кто в библиотеке потешался над Брэдом, какие гадости говорили за его спиной. Голос снова и снова повторял, что все эти люди заслужили самого сурового наказания.

Брэду вдруг стало тесно в лифте. Его ладони вспотели. Но это был не страх. Скорее, взволнованное предвкушение. Он переложил пистолет на время в левую руку, вытер правую ладонь о штаны.

Убей их всех!

Да, он убьет их всех.

Его взгляд замер на панели, где рядом с квадратиками, в которых загорались номера этажей, находились их выпуклые обозначения для слепых — шрифтом Брайля.

Вспыхнула четверка, и лифт остановился.

Пальцы Брэда с силой сжали пистолет.

Пора.

Двери лифта открылись. Перед ними стояла небольшая толпа — человек восемь-десять.

Брэд вышел из кабины и начал стрелять — прямо от бедра.

Фейт работала в "клетке" на шестом этаже.

Толкая перед собой тележку, она не спеша раскладывала книги по полкам в алфавитном порядке. В этой отгороженной от остального зала комнатке девушка ощущала себя защищенной: она всегда запирала за собой дверь, и никакой чудак или чокнутый не мог застать ее врасплох. Вот и сейчас у нее было легко и спокойно на душе.