– Я бы целовался с тобой не прекращая, если бы ты только позволила это.

– Денли! – засмеялась я, потому как он принялся целовать меня везде, куда мог достать, и при этом еще умудряясь щекотать. – Постой, – когда мы отошли уже от галереи, я подумала о том, что меня зацепило из слов мужа. – А сколько же тебе лет, если ты говорил, что война закончилась около семисот лет назад?

– Вот семьсот лет мне и есть, – он щелкнул меня по носу.

Я не стала делать вид, что шокирована или еще что-то в этом роде. Я потом пошокируюсь и подумаю об этом, а пока пыталась понять несостыковку.

– Так если твои родители погибли в конце войны, а Алан младше тебя, тогда сколько же было ему лет в то время и как он спасся?

– Алан не родной мне брат, – спокойно объяснил Денли. Мы тем временем вышли в красивейший зимний сад, который находился на последнем этаже замка – одной из главных его частей. – У нас разница в возрасте около пятидесяти лет. Я нашел его еще ребенком, чей он сын, никому так и не удалось узнать. У оборотней не принято бросать своих детей, а его подкинули в одну из академий, где обучаются мальчики. Его силу альфы я почувствовал не сразу, тогда как раз объезд делал по всем академиям, а он там учился уже несколько лет. Чья-то драка тогда спровоцировала меня применить силу, и я надавил на разбушевавшихся подростков. И когда все вокруг пригнулись, чувствуя мою силу, он стоял как перст и непонимающе оглядывался по сторонам.

– Ого, – удивилась я.

– Да, было забавно, – он подвел меня к панорамному окну, из которого открывался потрясающий вид на долину, леса и горы, увенчанные снежными шапками. – Я присматривал за ним, пока он учился там, навещал, забирал на каникулах. Он тогда еще удивлялся, почему глава края о нем так заботится, но страшно гордился, ведь с тех пор он стал не побродяжкой, а уважаемым названным братом главы. А когда окончил обучение, то я забрал его с собою и в замке провел древний ритуал приема в свой род.

– А почему у него имя рода другое? – мне стало любопытно, все же давно хотела об этом узнать.

– Это он сам так захотел, имя было у него еще из детских воспоминаний, и он не стал что-то менять, а для того, чтобы принять его в мой род, нужна была только моя и его кровь, – он усмехнулся каким-то своим воспоминаниям. – Я думаю, что он где-то в глубине души еще надеется, что его найдут и он узнает, почему остался один.

– Думаю, ему повезло, что ты тогда его заметил, – я улыбалась такому большому и сильному мужчине с не менее большой и сильной душою.

– На самом деле это мне повезло.

– Почему? – я не поняла ход его мыслей.

– Ты просто не представляешь, как одиноко жить без единой родной души.

– Представляю, – тихо ответила я, опуская голову.

Он нежно поднял мое лицо за подбородок, и я в очередной раз выпалила то, что наболело.

– Я хоть и жила в большой семье, но никогда никому не была по-настоящему нужна. Даже в тот день, когда я попала в этот мир, я шла по парку, не зная, куда мне деться, потому как меня никто и нигде не ждал.

– Я очень рад, что ты попала сюда, ты здесь очень нужна, – и опять его горячие губы погрузили меня в мир чувств и ощущений, такой пьянящий и умопомрачительный поцелуй просто кружил голову, не оставляя в ней не одной мысли.

Осторожно приподняв, Денли понес меня к одному из дальних диванчиков и уложил на него.

– Ты не возражаешь, если мы сейчас воспользуемся этим замечательным диванчиком? – его глаза горели так, что немного даже пугали своим безумством.

– Денли? – удивилась я.

Но его губы уже вовсю меня целовали, а наглые руки приподымали край платья, чтобы добраться до маленьких панталончиков. Да, трусиков тут не было, и с этим я как раз намеревалась что-то делать, потому как страдать совершенно не собиралась.

– Да, родная, – выдохнул он мне в губы, опять накрывая их поцелуем.

Его наглые руки уже стянули с меня последнюю преграду, и он, удобно устроившись на мне, принялся доказывать, что здесь лучшее место, какое только можно представить.

В течение целого месяца он мне это доказывал еще в сотне всевозможных мест, где только удавалось уединиться. Даже как-то пришел со мной на руках к уставшему Алану, который сидел в кабинете и пытался всячески продлить каникулы брата.

– Вообще оборзели, – он разместил меня на диванчике и принялся раздевать.

– Кто? – сразу и не понял Алан.

Мы с Аланом проводили все жаркие ночи вместе, но вот так, чтобы где угодно и в любое время, еще не пробовали. Так что я усердно отодвигала от себя руки Денли, потому как было немного стыдно. Но разве ж оборотня можно остановить и тем более переиграть в ловкости?

– Да ходят за нами все по пятам, никакой личной жизни, – Денли умудрялся даже нервничать, никак не справляясь со шнуровкой моего корсета. – Мы пришли в спальню, чтобы передохнуть.

– Днем? – удостоверился Алан, что все правильно понимает.

– Днем, – подтвердил брат. – А там затеяли уборку, да такую, что часа на три, не меньше. Так что я приказал к тебе никого не пускать, и у нас есть эти самые три часа.

– Обалдеть, – подтвердил Алан мои мысли.

Он вообще очень сильно прикипел к моей душе – не просто чувствовал меня, он был моей душою. Потому что так тонко чувствовать другого – это нереально.

– Слушай! – уже начинал закипать Денли. – Ты или помогай, или не мешай!

Конечно, Алан тут же принялся помогать: он всегда выполнял приказы своего старшего брата, даже, можно сказать, с какой-то маниакальной исполнительностью.

К слову сказать, за три часа мы не справились, и слугам пришлось мою одежду нести прямо в кабинет. И да, я все же приняла портных, причем, когда я зарисовывала эскизы, они, как малые дети охали и ахали, но с энтузиазмом принимались за работу. А когда подошло время для нижнего белья, тут уже охала и ахала я, потому как подключился к работам Денли, и его запущенная форма извращенца показала себя во всей красе.

Но теперь я носила нормальное белье, и мужчины от этого еще сильнее возбуждались. Когда первый раз его увидели на мне, то сломали кровать. А потом при каждом удобном случае ныряли под юбку, чтобы убедиться, что я именно в тех кружавчиках, которые им так понравились.

Я вообще много нового вводила в жизнь замка. Поварам рассказала множество блюд и технологий приготовления. Садовникам поведала, как можно скрещивать деревья или же создавать из них живые узоры. Тут все было проще: каждый барс имел магию, и никому не составляло труда ускорить процесс или рост. В общем, я была дома и мне очень нравилась такая жизнь. До тех пор, пока Денли не пришло приглашение.

Алан Дебарго, черный барс

Работа копилась снежным комом, проблем в мире становилось все больше, а известия о новых смертях или ушедших в зверя подкашивали едва проросший росток надежды.

Моя девочка принялась мне помогать. Она рассказывала, как они в своем мире строили мосты, как делали развязки дорог, как использовали саму природу, чтобы она помогала людям. Ее было интересно слушать, а когда она еще принялась все это зарисовывать с детальными пояснениями и даже некоторыми расчетами, то оказалось, что ей просто цены нет. Мы с братом очень быстро привыкли к ее присутствию в нашей жизни, и уже ни он, ни я не смогли бы влачить прежнее существование. Она покоряла наших подданных, уже каждый мечтал стать ее мужчиной, но она со всеми дружила и даже в мыслях не позволяла себе что-то другое.

Умная, начитанная, сообразительная и находчивая девочка, она стала бесценной помощницей днем и потрясающей строптивой кошечкой ночью. Мы никак не могли ею насытиться, а она нами. Всегда такая чуткая и отзывчивая, она сводила нас с ума одними только глазками, смотрящими в те самые выдающиеся места, куда приличные девочки не должны смотреть.