Повисла тишина, они неверяще на меня смотрели.

– Не нужно считать меня дурой, – стало даже как-то обидно. – Я считаю, что, когда каждая женщина останется со своими истинными, сколько бы у нее их ни было. Она начнет должное внимание им уделять. И тем самым начнут спла́чиваться семьи. У вас же получилось снять брачные браслеты с неистинных мужей Милисы. Так вот возьмите ее шаблон семьи за правило и сами увидите, сколько счастливых существ вокруг будет.

– А что же делать с теми мужчинами, которые тоже хотят семью? – осторожно спросил Фарго.

Они, конечно, не говорили мне в открытую, что мои идеи бредовые, но, по всей видимости, так и считали. И меня это стало злить.

– Вы что, правда считаете, что то, что сейчас имеют женщины этого мира, – это семья? – я почти уже шипела. – Нет! Это идолопоклонение, культ женщин, которые могут делать из здоровых, сильных, смелых мужчин хоть тряпки, хоть трупы. Они стервозны, эгоистичны и агрессивны! И то, что случилось с Милисой, – это не исключение, это правило! И если завтра какой-то очередной самоучке попадется очередная книжечка или хотя бы идея, то не будет никакой гарантии, что все не повторится!

– Не злись, Мари, – ко мне подошел Алан и, усевшись на подлокотник кресла, принялся поглаживать мне руки, плечи, затылок. – Мы не хотим сказать, что ты неправа, просто мы так живем слишком долго, да даже до войны были у женщин наложники.

– Аланчик, – я тоже погладила по руке своего мужа, который всегда меня понимал с полуслова. – Так дальше не может продолжаться, все, что произошло с вашим миром, это неспроста. В этом мире есть лишь одна Богиня, и это Энелия. И женщины должны тоже помнить об этом, а не возвышаться над теми несчастными мужчинами, которые только от одного вялого знака внимания готовы растечься лужицей.

– Мари, – привлек к себе внимание Белир. – Как ты предлагаешь поступить с теми, кто лишится хоть и мнимой, но семьи?

Белир задал правильный вопрос, наверное, именно этого вопроса я и ждала.

– Вы мне говорили, что сильная кровь – это не только название, но и реальная сила. Вы воздействуете на свою расу, делая ее более счастливой и гармоничной. Что вблизи от вас связи зверя и человека укрепляются. Что они чувствуют себя в безопасности, защищенными, и это благоприятно сказывается на любой расе.

– Да, это так, – ответил Белир. – И не только у барсов и драконов, но и у нагов, и эльфов. Мы меняем свою суть, они живут со своей сутью всегда вместе.

– Так вот почему бы всех нестабильных не держать возле себя? – улыбнулась я, но меня так и продолжали не понимать.

– Ты предлагаешь приглашать в замки толпы созданий? – тут уже даже эльф не выдержал. Очевидно, он до сих пор никак не мог отойти от бесконечных визитеров.

– Я предлагаю построить новый замок, – спокойно начала рассказывать я. – У нас с вами получилась удивительная семья, я слышала, что это большая редкость, когда вот так все расы собираются вместе. Но так решила Богиня, я приняла ее решение, и даже больше, я каждому из вас открыла свое сердце. И как вы с ним поступите, зависит уже от вас. Я больше не хочу никого принимать в свое сердце, в свою семью, поэтому мне не нужны еще какие-то мужья или наложники и тем более давать приглашения посторонним мужчинам на свою ночь. Все это слишком для меня дико.

У мужей горели глаза, они были счастливы, что им не придется стоять в очереди на мое внимание. И теперь ловили каждое мое слово.

– Мы построим не просто новый замок, а большой дворец, в котором будет много гостевых крыльев, где всегда смогут останавливаться высокопоставленные семьи, которым необходимо воздействие сильной крови. А вокруг выстроим город.

– Город? – удивился Налиш.

– Да, город. С улицами домов, магазинами и парками. Мы построим академии, где будут обучаться все желающие существа любой расы, сплачиваясь уже с самого детства. Драконам придется поделиться своими знаниями. И каждый сможет заниматься своим любимым делом. Если у существа всегда была тяга шить, то он может открыть свою мастерскую и там принимать всех желающих. Оружейники, ювелиры, кожевники – да мало ли чем каждый захочет заняться. Главное, чтобы отвлеклись и переключились со своих главных проблем в поиске истинной. А когда первая дочь родится в этом мире, то ее душа станет якорем для ушедших других женских душ. Начнут рождаться девочки и в других семьях. Так вот я хочу, чтобы к тому моменту эти девочки в нормальных семьях рождались, где отцы заботятся о своей жене, а она их любит.

Когда я замолчала, молчали все. Каждый углубился в свои мысли и раздумья.

– Драконы готовы поделиться своими знаниями, думаю, что нашим старцам, да и многим молодым это будет интересно, – сказал свое слово Фарго.

– Наги тоже могут открыть свои знания и умения, – величественно произнес Дашен. – Мы поможем строить новые пути, объединяя четыре края.

– У барсов тоже есть что открыть, – улыбнулся Денли. – Думаю, мы начнем с того, что все наши академии мы перенесем в новый город и там начнем принимать все четыре расы.

Я начинала светиться, как светлячок.

– Эльфы все сделают, что будет в наших силах, – смотрел на меня Сульгенэль. – Мы подарим городу жизнь.

– Где будем проектировать город? – с блестящими глазами спросил Алан, уже горя энтузиазмом.

Я уже видела карту мира и знала ответ на этот вопрос.

– Позвольте мне выбрать место нашего будущего города, – я была довольна решениями моих мужей и теперь просто дождалась их утвердительных кивков. – Это будет территория всех четырех краев, где граничат они все вместе. Нейтральная территория, где каждая раса будет чувствовать себя как дома.

Сульгенэль Лавридани, эльф

На следующий день было принято решение начать составлять новый свод законов и правил нового объединенного мира, где каждая женщина обязана будет подчиняться жестким правилам и ограничениям. Конечно, могут быть выражения недовольства. Но мы условились, что наши решения будут закрепляться словом Богини.

Я смотрел на Мари и просто не верил, что она у меня такая чудесная, даже в самых смелых мечтах я не мог себе представить ее такой. После обеда, как она и попросила, мы переоделись и пошли в мой кабинет, где она могла подобрать себе нужную литературу. Она не просто хотела быть любимой женой, она хотела помочь этому миру, изучив для этого все порядки и историю. Новые единые законы для всех – это тоже она придумала, и нам даже стало любопытно, что из этого будет, ведь расы все же так различаются между собою. Но Мари была уперта, и мы не сомневались, что она добьется задуманного.

– Сульгенэль, – Мари потянулась за очередной книгой, когда мы с ней уже перерыли большую часть моей личной библиотеки. – Как ты думаешь, будет много протестов?

– Конечно, всегда найдутся недовольные, – согласился я, присаживаясь на краешек стола, потому как глаза все никак не могли оторваться от хрупкой фигурки любимой.

Я до сих пор помнил ту пустоту, в которой я существовал все эти годы, и сейчас просто не мог насмотреться.

Книги в руках у Мари наклонились, и я тут же подскочил поймать их, но вместо них поймал Мари и сильно сжал в своих объятиях.

– Мари, ты мой свет, – мои губы шептали сами. – Я не знаю, что бы со мной было, если бы ты не появилась в этом мире. Мне так страшно тебя потерять, так хочется вот так прижать тебя и никогда не отпускать.

– Так не отпускай, – она развернулась в моих объятиях и, ведя ладошками по груди вверх, зацепила в замок свои ручки у меня на шее.

– Можно? – то ли прохрипел, то ли простонал я.

– Тебе – всегда.

Ее голос был словно колокольчик, прозвеневший где-то у меня за гранью сознания. Я опустился с Мари на пол, прямо там, где стоял. И принялся жадно пить ее поцелуи. Мне ужасно хотелось ее просто поглотить, всецело и полностью завладеть ею, чтобы она растворилась во мне, а я в ней.