– Что ты знаешь об этом, – привставший на хвосте Дашен протяжно зашипел слова, – брат?

Но Налиш не смутился и тоже приподнялся, смотря прямо в глаза старшему брату.

– Мне когда-то, еще в детстве, попалась необычная книга. Книга обрядов на крови. Мать мне тогда объяснила, что любая такая магия под большим запретом.

– Какие там были обряды? – опять зашипел Дашен.

– Много всего, но один меня удивил, – Налиш запнулся и повернулся ко всем остальным, которые молча слушали их разговор. – Это обряд привязывания к женщине истинного.

– Этого не может быть! – все равно уперся старший брат.

– Не знаю, – твердо отчеканил Налиш. – Но там рассказывалось, что древние именно так пытались решить проблему с обретением истинной, чтобы больше пар сделать. Только вот там были последствия, и эту магию признали запретной, отказавшись от нее вообще.

– Где эта книга, брат? – Дашен бил по парковой дорожке хвостом, и камни принялись рассыпаться, превращаясь мелкую крошку.

– Она пропала, – запнулся Налиш. – Когда ты согласился на свадьбу с эльфийкой, ты ходил сам не свой, вот я и припомнил слова из книги, там как раз и было написано об этих последствиях – что разум поглощается темнотой. Я не знал, как этот обряд работает, и решил еще раз заглянуть в книгу, но ее уже не было. Я потребовал, чтобы замок нашел мне ее, но пришло лишь сообщение, что такой книги нет. Но я же не ополоумел, я знаю, что она была, да и матушка мне рассказывала об этом.

Налиш замолчал, немного опускаясь на своем хвосте и понуро раскладывая кольца.

– Может, матушка уничтожила книгу, если она являлась запретной? – предположил Шерон.

– Мать любила книги, – нервно отполз Дашен от младшего брата. – Она их собирала, но не уничтожала. Стоит обыскать покои самозванной королевы.

Сульгенэль Лавридани, эльф

Уже который день я словно в тумане: вроде бы и происходит со мной все наяву, только вижу я сон, и в нем идет время своим чередом, а я не могу ни на что повлиять. Даже руки не могу поднять, если во сне этого не должно произойти.

Иногда яркие вспышки, словно озарения, меня посещают, но вот с каждым днем все меньше. Я перестал видеть солнце, я не чувствую запахов. Моя Мари, как она? Рассматривая ее в замке нагов, я наслаждался ее нежностью, изяществом. Она как хрупкий цветок, который нужно оберегать. Таких красивых и утонченных эльфиек не бывает, хотя во всем мире эльфийки и признаны самыми красивыми женщинами. Но Мари – она другая, она изящнее эльфиек, грациознее дракониц, пластичнее нагинь и сексуальнее барсов. Она сочетает в себе черты всех, но красивее каждой.

Я сутками думал о ней, перебирал в памяти все те минуты, когда наблюдал за ней. И вот теперь в одной из вспышек я опять увидел ее. Сквозь боль и темноту я стал продираться к своим глазам. Я кричал и стонал, умолял свое тело позволить увидеть ту, что уже мною любима, что так нужна мне.

Смазанный образ роскошной женщины, локоны ее волос в красивой прическе блистают от магических огоньков, черное платье с золотом, словно вторая кожа, струится по ее телу. Ее величественный стан, плавность движений и бесконечная теплота, окутывающая всех, кто рядом с ней. Все мое естество просто восстало в желании обладать этой красотой.

А потом ее глаза согрели мою душу, такую истерзанную и уже не принадлежащую мне. Но мне на миг стало не так больно, я смог приблизиться, пытался ей что-то говорить. Хотелось кричать, что она нужна мне, что я с первого взгляда влюбился в нее, что она самое лучшее, что когда-либо было со мной. Но губы непослушно молчали, лишь некоторые слова выговаривали, а я смотрел и не верил, что мне подарили еще несколько минут, чтобы впитать в себя ее образ. Чтобы его лелеять внутри себя, как и тот, первый ее образ в воздушном аквамариновом ворохе юбок, словно один из цветов, которые показывают свою красоту только раз в несколько тысячелетий.

Неужели моя девочка рядом? Неужели она пришла ко мне? Но почему же так тяжело ее увидеть, что со мной?

Я брел по коридорам дворца, пытаясь сбежать от кого-то. Ноги не слушались меня, и я через боль направлял их в неведомом мне направлении. Как же больно. Я уже давно не видел ничего, не ощущал и не чувствовал – только эта всепоглощающая боль, которая стала верным моим спутником.

Шерон Гасаш, аквамариновый наг

Прижавшись к стене, я затаился в тени, прислушиваясь к погружающемуся в сон замку. Эльфийки я не застал в ее комнатах, поэтому смог быстро все проверить, но так и не обнаружил магии своего рода, которой напитывается любая книга, когда-либо попавшая в библиотеку замка нагов.

Но звуки, донесшиеся из соседнего коридора, меня поразили: там кто-то стонал, но не от наслаждения, а от боли.

Приблизившись, я осторожно выглянул и поразился увиденному. Стоявший посередине помещения Сульгенэль уже приподнял ногу, чтобы сделать шаг, но так и замер в этой позе.

– Боль, – сквозь сжатые зубы я расслышал его очередной стон.

Я уже намеревался выйти к нему, но меня остановил приближающийся стук тонких каблучков.

– Вот ты где! – выдохнула раскрасневшаяся королева. – Какой нехороший мальчик, ты меня заставил побегать за тобой!

Она согнулась и принялась глубоко дышать, чтобы перевести дух.

– Зачем ты меня так пугаешь? Ты же знаешь, что балованных мальчиков нужно наказывать, – она уже отдышалась, подошла к своему мужу и осторожно погладила его грудь. – Любимый, давай вернемся в постельку, я знаю, как тебя накажу.

– Мари, – простонал эльф. – Мари!

– Что ты привязался к этой девчонке! – она сильно ударила его по груди.

– Мари! – опять стонал эльф.

– Не смей произносить ее имя, слышишь, не смей! Я твоя жена, и только мое имя должно срываться с твоих губ.

– Мари, – все равно стонал он.

Звук хлесткой пощечины раздался по всем коридорам, но эльф даже не пошевелился, да и ноги не опустил, все еще замерший в позе шага.

– Я приказываю тебе идти за мной! – она резко развернулась и пошла по направлению к своим комнатам, а эльф послушно пошел за ней.

Дождавшись, когда они скроются, я быстро пополз к собратьям. В кабинете, прилегающем к гостиной, уже собралась немалая толпа. Помимо всех собратьев, исключая только Риара, который остался с Мари, были тут и главнокомандующие всех четырех отрядов, которые путешествовали с нами, да и те, кто помогал в поиске Мари, когда она умудрилась перенестись в неизвестном направлении.

Позавидовав Риару, который уже вторую ночь подряд будет проводить с нашей девочкой, я отогнал от себя все эти ненужные сейчас образы. Потому как уже мог себе представить, как слетаю с катушек и набрасываюсь на малышку.

– Нам нужно действовать! – я оборвал все разговоры. – У нас слишком мало времени.

Когда меня выслушали, на какое-то время повисла гробовая тишина, но уже через миг все принялись предлагать свои варианты.

– Ее нужно казнить! – горячо воскликнул Эриниэль. – Она погубила нашего короля!

– Потише, остыньте, – Алан сидел за столом и смотрел на трех эльфов, которые за всю свою немаленькую жизнь, не проявляли столько эмоций, сколько сейчас. – Мы уже однажды убивали женщин, и чем нам это откликнулось?

– Алан прав, – тут же поддержал его старший брат Денли. – Мы не имеем права распоряжаться ни одной жизнью женщины, только Богиня вправе ее судить.

– Эриниэль, – обратился Фарго к эльфу, который сейчас держал под охраной весь замок. – Ты и твои эльфы сейчас должны под благовидным предлогом вытащить из покоев Милису. И по-тихому – я повторю еще раз: по-тихому, чтобы, не дай Богиня, кто-то из служащих и тем более ее мужей или наложников не услышал или не увидел это – поместить ее в темницу. Выберите комнату получше и кормите как следует. Только убедитесь перед этим, что на ней не будет ни одного артефакта, которым она сможет воспользоваться.