Рано утром Нинель собрала вещи и вышла из комнаты в полумрак пустого и тихого коридора. Она посмотрела на дверь комнаты Кима. Нинель понимала, что надо зайти попрощаться и рассказать о своем решении. Набравшись смелости, она постучалась. Никто не откликнулся. Нинель постучалась еще раз. Тишина. Девушка дернула ручку, но дверь была заперта.

Нинель с досады начала пинать дверь и колотить в нее кулаком, но Вестник так и не вышел. Наконец до девушки дошло, что Кима нет в комнате. Она не сможет с ним попрощаться. Фыркнув, она пошла прочь. Обида на Вестника Зла придала ей уверенности.

В обеденном зале ее ждали эльфы, готовые отправиться в путь. Роультин весело ей подмигнул, и они вместе вышли из таверны.

— Я рад, что ты присоединилась к нам, — сказал эльф.

Нинель натянуто улыбнулась. Она не могла ответить эльфу тем же, поскольку еще была раздосадована отсутствием Вестника в комнате.

Эльфы шли по улицам, стараясь вспомнить дорогу до городских ворот. Мужчины весело переговаривались, но Нинель даже не улыбалась. Каждый новый шаг давался ей все труднее. Ее сердце словно наливалось раскаленным железом. В конце концов она остановилась.

— Нинель? — удивился Роультин.

Нинель посмотрела на него глазами, наполнившимися слезами.

— Я не могу идти с вами, — дрожащим голосом сказала она.

— Почему? — удивился эльф.

— Не знаю, — ответила девушка. — Я должна продолжить путь с Вестником Зла.

— С чего ты взяла?

— Чувствую.

Эльф пристально посмотрел на нее и вздохнул. Что же ему делать? Он посмотрел на своих друзей, которым все рассказал. Они тоже были встревожены, но тоже не знали, как поступить правильнее. При взгляде в полные слез глаза эльфийки у Роультина сжалось сердце.

— Я так не хочу тебя отпускать, — произнес эльф, положив руку на плечо девушки.

Нинель вздрогнула от этого прикосновения, которое было ей неприятно. Да, она перестала любить прикосновения к себе. Но почему-то прикосновения Вестника Зла не вызывали неприязни…

— Прости, Роультин, но я покину вас, — твердо сказала она. — При возможности я буду отправлять вести в Одрелоун. И расскажите эльфам мою историю. Возможно, они найдут ответы на наши вопросы.

Роультин тяжело вздохнул:

— Нинель, будь осторожна, пожалуйста. Я отпускаю тебя с тяжелым сердцем, и это решение мне дается очень тяжело. Если почувствуешь, что Вестник Зла пытается тебе навредить, — беги от него.

— Роультин, я обязательно буду осторожна, — улыбнулась девушка. — И у меня есть к тебе просьба.

— Что пожелаешь, Нинель.

— Найди эльфа по имени Оверли, сын Надриона. Он работает конюхом. Скажи ему, что я жива и что у меня все в порядке. Передай ему, что я скучаю и очень его люблю. Но я должна продолжить свой путь, ради которого я ушла из леса.

Роультин кивнул, сжал руку девушки на прощание и отпустил ее в опасный путь. Девушка обернулась перед поворотом и махнула рукой провожающим ее взглядами эльфам. Ее лицо озаряла улыбка, но Роультин тревожно смотрел ей вслед.

Нинель же чувствовала себя намного лучше. С сердца словно камень упал — стало легко и свободно, и поднялось настроение. Теперь Нинель точно знала, что ее судьба связана с Вестником Зла и той дорогой, которой он пойдет.

Уже издалека Нинель заметила около таверны большое скопление людей. Толпа громко галдела. Подгоняемая любопытством, Нинель чуть ли не бегом направилась туда. Змейкой проскользнув в первые ряды, она встала рядом с человеком, забыв об осторожности.

В центре круга, образованного зеваками, стоял черный конь невиданной красоты и размера. Он был просто огромен! Шерсть блестела, хвост спускался почти до земли, грива полностью скрывала шею. Весь он просто сиял чистотой. Его мышцы рельефно выделялись в солнечном свете, что вкупе с размерами коня придавало его образу еще большую мощь. Его грудь и живот обхватывали ремни, на которые можно было бы прикрепить походные сумки, а седла не было.

Конь стоял и всем своим видом показывал, что ему надоела стена зевак. Он раздраженно переминался с ноги на ногу, потряхивал длинной гривой и возмущенно пофыркивал, прижимая уши к голове. Тут из-за спин собравшихся донесся хриплый оклик:

— Что за собрание возле моего коня?!

Люди обернулись и бросились врассыпную, словно тараканы. Нинель отпрыгнула вбок и спряталась за бочкой, стоящей возле таверны. Но, увидев причину, усмехнулась: на мостовой, скрестив руки на груди, стоял Вестник Зла.

Толпа быстро разбежалась, и Нинель пошла к Киму, рядом с которым стояла рыжая лошадь.

— Какой у тебя красивый черный конь, — улыбнулась Нинель.

— Ага, красавец, — не слишком довольным тоном ответил Ким. Конь игриво всхрапнул. — Чего ухмыляешься? Я же просил тебя быть незаметнее.

Он обреченно выдохнул и обратил внимание на Нинель:

— Я тебе лошадь добыл.

Лошадь была ярко-рыжего цвета и сияла чистотой и ухоженностью. В отличие от черного коня, на кобыле было седло.

— Моего коня зовут Блэк, а лошадь зовут Лена, — сказал Ким, поглаживая Лену по упругой шее. Блэк что-то профыркал. — Да не ревнуй ты, — и тут же Вестник отпрыгнул, уворачиваясь от зубов своего коня. Рыжая кобыла всхрапнула.

— Ты понимаешь, что они говорят? — обратилась к Киму Нинель, поглаживая Лену по спине и восхищаясь грациозностью животного.

— В общем, я могу понимать животных, только эти кони не обыкновенные. Они прекрасно понимают нас, многое знают и многое умеют. И я не советую обращаться с ними как с обычными лошадьми.

Нинель удивленно приподняла бровь. Что еще умеет Вестник Зла?

— Ладно, пора собираться в дорогу, — сказал Ким. — Через час мы выезжаем.

Нинель в последний раз провела рукой по шее лошади и пошла за Вестником в таверну. Как она могла оставить Кима и пойти в Одрелоун? Он даже лошадь для нее купил. Он делал все, чтобы Нинель поехала с ним. Неужели он так к ней привязался? Это казалось странным. Самое интересное — Вестник ничего не требовал взамен. Он все делал бескорыстно. Нинель оставалось только теряться в догадках насчет его помыслов и действий.

Два всадника в капюшонах покинули город гномов. Стражники проводили их внимательными взглядами. Каждый понимал, что путников ждет нелегкое путешествие — надвигалась зима.

Вестник держал направление на восток. Они ехали по небольшой дороге вдоль леса. Голые, безлиственные стволы деревьев, как штыки, торчали из земли. Ветви покрывал толстый слой мха и лишайника. Птички летали в кронах, запасаясь на зиму кормом. Местность была довольно сырая и явно постепенно заболачивалась уже не одну сотню лет.

Нинель ехала на Лене и размышляла о будущем. Сколько времени пройдет, прежде чем она вернется в Одрелоун? Нинель не знала. Она грустила по приемной семье. Нинель вспоминала, как весело они проводили время вместе. Беззаботные дни детства! Их больше не вернуть. Впереди — неизвестность, позади — невозвратимое, а настоящее слилось в постоянные вопросы о происходящем. Ким ехал чуть впереди и, судя по движениям головы, оглядывал окрестности. Нинель доверила свою судьбу Вестнику Зла, о котором почти ничего не знает. У нее еще оставалось к нему некоторое недоверие, но с ним было спокойно и легко.

За всю дорогу Вестник не проронил ни слова. Нинель это не напрягало. Она сама пока раздумывала над своей дальнейшей судьбой и делиться своими переживаниями не была готова. Они ехали молча, в полной тишине, а их кони ступали бесшумно, словно призраки. Вообще, странные это были животные. У них не было уздечек, и лишь у Блэка был кожаный ремень, обхватывающий грудь и живот, к которому Ким прикреплял дорожные сумки. Управлять такими лошадьми было неудобно, однако они словно чувствовали, чего от них хочет всадник.

Когда стемнело, они наконец остановились. Нинель спрыгнула с лошади и потянулась. С непривычки у нее от верховой езды ныли спина и ноги. Пока Нинель разминалась, Вестник разжег огонь. Они продолжали молчать. Девушка села напротив Кима, который длинной палкой ворошил костер.