— Как же вы собираетесь действовать? — спросил Даня. — Не думаю, что они выйдут из-за стены, чтобы сразиться с вами в честном бою. Стражники, скорее, застрелят вас из луков еще на подходе.

Юрий хитро ухмыльнулся:

— Есть отличный план, который мы уже реализуем больше года. Но вы извините, я вам не настолько доверяю, чтобы сразу раскрыть все карты.

— Они вырыли подкоп, — тут же выдал Вестник Зла, вызвав удивление и негодование Юрия. — И наткнулись на шахту и шахтеров-рабов.

— Откуда ты все знаешь?! — воскликнул Юрий. — Неужели Морусу и это известно?

— Вряд ли, — покачал головой Вестник. — Морус все докладывает Нарету, а лорд не позволил бы каким-то простолюдинам сделать подкоп в шахту с магическими кристаллами.

Послышался сдавленный ехидный смех Томина:

— Теперь я понимаю, почему именно ты нужен Заудену. Уж не знаю, кто твои осведомители, но они действительно хороши! И я уверен, что ты знаешь, как пробраться за стену и убить Нарета!

— Знаю, — ответил Ким. — Нарета убью я. Лично. Он маг, как и я, и у меня есть несколько причин убить его.

Юрий ждал этих слов, как спасения. Ему даже не пришлось договариваться с Вестником Зла!

— Тогда мы уже завтра поведем наших людей в шахты! — восторженно воскликнул Юрий. — Если Вестник Зла в схватке отвлечет на себя основное внимание, то мы сможем без труда освободить рабов и зайти с тыла, перерезав всех стражников и наемников, что живут за стеной!

— Я не собираюсь сражаться с простыми стражниками и наемниками, — скрестив руки на груди, отозвался Вестник. — Я займусь лишь Наретом. Все остальное — это ваши проблемы, и меня они не касаются.

— Но, Вестник, — взмолилась Нинель, — с тобой мы сможем без труда прорвать их оборону! Пожалуйста, помоги людям!

В глазах Кима отразились такая боль и печаль, что Нинель мгновенно осеклась и замолчала, опустив взгляд. Сегодня Вестник вел себя странно, но он ничего ей не говорил, находясь среди людей. Возможно, им стоит обсудить какие-то события наедине?

Томин заметил, как осеклась Нинель, и начал осознавать, что она знает о Вестнике гораздо больше, чем говорит. Как-то бы подобраться к этой девчонке поближе, чтобы выяснить, что же за демон этот Вестник Зла.

— Если честно, Нинель, я тоже не хочу в этом участвовать, — неожиданно произнес орк. — Мне не хочется терять жизнь ради людей.

— Тебя никто не просит нам помогать, орк, — фыркнул Юрий.

— Но если мои друзья последуют за восставшими, — продолжил Гарэл, глядя в глаза Юрию, — я пойду с ними, чтобы защитить их.

Предводитель восстания удивленно поднял бровь — он никогда не слышал, чтобы орки были такими благородными.

Воины посмотрели на Саню, который задумчиво почесал отросшую щетину.

— Будем ли мы участвовать в этом мероприятии — я дам ответ завтра, — произнес он после некоторого молчания. — Торопиться с этим не стоит, надо все взвесить.

— Я тоже считаю, что надо все четко продумать, — добавил Даня, — поэтому если наш командир даст добро на участие, то завтра вечером мы соберемся и все обсудим.

Юрий кивнул. Он не был знатоком военного дела, и ему очень бы пригодилась помощь реальных воинов.

Ким задумался. Сейчас, блокировав всю свою силу, он не мог просчитать варианты будущего, не мог чувствовать мир так, как раньше. Находясь в виде смертного, он мог лишь предполагать события на основе тех знаний, что у него имелись. По его расчетам, стража из «Сытого Дракона» уже прибыла в Раздольный с сообщением о появлении в округе Вестника Зла. Что же предпримет Нарет? Попробует с ним связаться? Или, наоборот, уйдет в оборону, опасаясь за свое положение и шахты с магическими кристаллами? Отправит ли он на разведку своих людей или для него все эти события не будут иметь никакого значения? Ким решил, что оставит все как есть и не будет пока вмешиваться в решения людей. Возможности простых смертных по обману злого рока были гораздо сильнее, чем они могут себе представить, и именно это свойство всегда поражало и восхищало Вестника Зла.

Когда Юрий покинул пристройку, а люди вновь улеглись спать, Нинель подползла к свернувшемуся в комок Киму и затормошила его за плечо. Он медленно открыл глаза и, приподняв голову, вопросительно посмотрел на нее.

— Объясни мне, что происходит с тобой? — шепнула она, потянув его за ткань балахона. — Вы с Блэком ведете себя странно.

— Нинель, солнце, я очень устал, давай обсудим это завтра, — сонно отозвался Ким.

Нинель оторопела. Солнце? Нет, он точно не в своем уме!

— Что с тобой происходит? — хмуро повторила вопрос Нинель. Она даже не знала, беспокоиться о нем или нет — он ведь бог!

— Спи, все завтра, — отозвался Ким и отвернулся. Нинель недовольно буркнула что-то неразборчивое и ушла спать в землянку к Пане, которая и слышать не хотела о том, чтобы девушка ночевала с мужиками.

Утром Томин оповестил всех о своем решении, что отряд не будет участвовать в восстании. Виктор ушел из отряда днем. Их разговор с Саней заставил забеспокоиться даже Гарэла, который старался не вмешиваться в отношения людей. Виктор сказал, что будет участвовать в восстании и поможет родному городу, Саня же был против этого. Он приказал не вмешиваться в дела селян и не рисковать своей жизнью. Только командир не учел того, что из-за Нарета Виктор потерял не только имущество, но еще и дочь, и что его семья слишком долго терпела свое положение, которое можно назвать выживанием, а не жизнью.

Виктор забрал доспехи и оружие и ушел. Саня и до этого предполагал, что он пойдет к предводителю восстания, но мешать ему не собирался. Остальные члены отряда были подавлены этим событием, их эмоции брали верх над разумом, особенно у Кенира и Раша. Гек и Даня были более сдержанны и понимали, что восстание может быть провалено просто из-за отсутствия среди крестьян нормальных воинов.

— Уговори Саню присоединиться к восстанию, — просил Гарэл Вестника. — С твоей помощью мы свергнем Нарета!

— Мне очень не хочется влиять на их выбор, Гарэл, — ответил ему Ким. — Я смогу убить Нарета без их помощи, поэтому для меня вообще нет смысла в восстании. Возможно, после того как я убью Нарета, эта земля излечится от тьмы и постепенно все встанет на свои места.

— А может, нет? — хмыкнула Нинель.

— Может, нет, — кивнул Ким.

Вестник еще утром рассказал эльфийке, что сейчас он не использует свою силу и почти сравнялся по возможностям со смертными. Он больше не чувствует мир, не знает будущего и подвержен усталости и голоду. Нинель так и не поняла, зачем прятать силу от Нарета, но решение друга она приняла как должное. Ким был немного подавлен и задумчив, и девушка не стала докучать ему лишними расспросами.

Днем Нинель возилась со штопкой одежды, выстиранной накануне и успевшей подсохнуть. Мужчины тоже занимались кто чем, приводя в порядок себя и снаряжение. Два пленника оставались в пристройке. У Томина было желание отдать их местному люду, но охранявший пленных Вестник останавливал его. Ким лежал на соломе, экономя силы, и находился в глубоких раздумьях относительно своих желаний и будущих действий. Он уже давно не испытывал ощущений, приходящих с отсутствием силы. Ограничение в знаниях, в пространстве и времени, а также в возможности отрешаться от своих чувств и окружающей реальности. Многие чувства смертных хлынули в его сердце, вызывая смятение. Он отмахивался от них и старался сосредоточиться на своей цели — на Нарете.

За стеной города заунывно запел горн. Нинель выскочила из землянки и посмотрела в сторону, откуда доносился звук. Люди же многозначительно переглянулись и продолжили каждый свое занятие. Звук повторялся монотонно и призывно.

— Что происходит? — спросил встревоженный Гарэл. Он, как и сестра, не понимал, что случилось.

— Похороны скоро будут, — ответил Гек. — Вы совсем не знакомы с людскими обрядами и богами?

— Нет, — ответила Нинель. — Я знаю только то, что у вас за последние сто лет произошел раскол в вере.