ТЕТКОУБИЙЦА
Перевод В. Швыряева
Я тетку свою угробил.
Моя тетка была стара.
В секретерах и гардеробе
Прокопался я до утра.
Монеты падали градом,
Золотишко пело, маня.
А тетка сопела рядом —
Ей было не до меня.
Я подумал: это не дело,
Что тетка еще живет.
И чтоб она не сопела,
Я ей ножик воткнул в живот.
Было тело нести труднее,
Хоть улов мой и не был мал.
Я тело схватил за шею
И бросил его в подвал.
Я убил ее. Но поймите:
Ведь жизни не было в ней.
О судьи, прошу, не губите
Молодости моей!
СТЕФАН ГЕОРГЕ
Стефан Георге(наст. имя — Генрих Абелес; 1868–1933). — Вождь и кумир неоромантиков. Учился у французских символистов, имел, в свою очередь, большое влияние на символистов русских (В. Брюсова, Вяч. Иванова). Его слава «надмирного витии» была опошлена нацистами, которые воздавали посмертные почести поэту, с презрением отказавшемуся от их наград и титулов при жизни и покинувшему из-за нпх страну. Причина интереса нацистских идеологов к Георге — их вульгаризированное, хотя и но совсем превратное, истолкование некоторых элементов философской и творческой концепции поэта. Важнейшие книги стихов: «Год души» (1897), «Ковер жизни, или Песня о сне и смерти» (1900), «Седьмое кольцо» (1907), «Звезда Союза» (1914). Среди переводчиков стихов Ст. Георге на русский язык были Вяч. Иванов, С. Радлов, Г. Петников и др.
«Парк называют мертвым…»
Перевод В. Микушевича
Парк называют мертвым, но взгляни:
Синеют небеса вдали светлее.
Как в эти неожиданные дни
Пруды блестят и пестрые аллеи!
Возьми седины мягкие берез
И желтизны глубокой. Сколько роз!
И поздним розам время отцвести.
Поторопись венок себе сплести!
Последних наших астр не забывай.
Багрянцем диких лоз на этой тризне,
Останками зеленой летней жизни
Осенние черты перевивай.
* * *
«Искать ее мне память поручила…»
Перевод В. Микушевича
Искать ее мне память поручила
Среди ветвей, покинутых листвою.
Безмолвно покачал я головою.
В стране лучей любовь моя почила.
Явись она, как летом, в жаркой сини,
Когда Эротам весело резвиться
[49]И робкая решалась мне явиться, —
Я был бы счастлив ей поверить ныне.
Перебродить пора бы винограду,
Но поздних злаков я не пожалею,
И полными горстями перед нею
Я расточу последнюю отраду.
* * *
«Благословенна ты в своем уделе…»
Перевод В. Микушевича
Благословенна ты в своем уделе.
Утихло сердце, боль превозмогая,
Покуда ждал тебя я, дорогая,
Когда в смертельном блеске шли недели.
В объятьях наших праздник нашей встречи,
Как будто бы далекая со мною,
И я постигну тайны нежной речи,
За солнцем следуя хвалой земною.
СЛОВО
Перевод В. Микушевича
Нашел я клад бесценных грез,
До рубежей родных довез,
И Норна
[50]в глубине времен
Искала для него имен,
Чтобы своим вручить я мог
Неувядаемый цветок.
Домой вернуться был я рад.
Богат и нежен дивный клад.
Седая Норна шепчет мне:
Имен достойных нет на дне.
Разжал я руки, как больной,
Лишился клада край родной.
И вот печальный мой завет:
Все тщетно там, где слова нет.
* * *
«Я на окне, храпя от зимней стыни…»
Перевод Арк. Штейнберга
Я на окне, храня от зимней стыни,
Цветок взрастил, но, вопреки старанью,
Меня печаля, он поник, а ныне
И вовсе покорился умиранью.
Дабы забыть судьбу его былую
Цветущую, я, на решенье скорый,
Бестрепетно сорвал напропалую
Увядший венчик, безнадежно хворый.
Нет, мне не надобно цветка больного!
Что толку в этой новой жгучей ране?
Вот возвожу пустые взоры снова,
В пустую ночь тяну пустые длани.
ЛАНДШАФТ-2
Перевод Арк. Штейнберга
Ты помнишь ли октябрь, когда мы двое,
Сквозь пламенную киноварь листвы,
Сквозь черноту стволов и зелень хвои,
Брели, внимая смыслу их молвы?
К деревьям подступали не однажды
Мы, в нежном споре, врозь; тебе и мне
Молчалось. В шуме листьев чуял каждый
Весть о своем невоплощенном сне.
Смешок ручья прыгучий и зовущий,
В проводники пригодный по нужде,
Стихал и отдалялся в хмурой пуще
И, наконец, пропал безвестно где.
Забвенно странствуя в блаженной розни,
С тропы мы сбились. Вот и день погас;
И лишь ребенок, сборщик ягод поздний,
По верному пути направил нас.
На ощупь, продираясь меж колючих
Кустов, мы вязли в глине и песке
И увидали сквозь просветы в сучьях
Широкий дол и кровлю вдалеке.
Обняв последний ствол, к желанной цели
По склону вниз мы по цветам сошли,
Туда, где лучезарно золотели
Земля и воздух в заревой пыли.
