ТРЕТИЙ РЕЙХ
Перевод Л. Гинзбурга
Высокий нужен идеал
тебе, германский муж,
чтоб ты бодрей маршировал,
приняв холодный душ.
Сердца германские зажглись
восторгом небывалым:
мы наконец обзавелись
достойным идеалом.
Первый рейх — ерунда,
рейх второй — ерунда!..
Мы ответим:
лафа — только в третьем!
А ну, скорей, а ну, сюда,
в третий рейх, господа!
Мы не хотим быть просто массой,
хотим быть избранною расой,
германской расой, расой рас,
и дух германский прет из нас!
Мы почвенны, а не безродны,
мы больше, чем народ, народны.
Кто в эту истину не вник,
тот пацифист и большевик!
Что? Третий рейх?
Ну, конечно — да!
Пожалте, скорей! Пожалте, сюда,
господа!
В третьем рейхе — сплошное счастье.
Мы вырвем братьев из волчьей пасти,
чтоб поселить среди немцев немецких
немцев саарских и немцев судетских,
немцев балтийских и немцев датских…
И — грянет грохот сапог солдатских!
На мир — плевать! Все мы дышим боем!
Ведь мы без войны ничего не стоим.
Третий рейх нам вроде родного дома,
где все так дорого, так знакомо: сабля,
плетка, розга, указка, орден, мундир, жандармская каска…
На всей подвластной нам территории
мы вспять повернем колесо истории,
а не повернется история вспять,
мы хором воскликнем: «Отчизна-мать!»
Ну, а перед лицом войны
в третьем рейхе все равны.
Все мы арийцы — кашубы и венды…
Мы делим поровну дивиденды!
Позвольте! А как же тогда пролетарии?!
О! В третьем рейхе они — не парии,
счастливчики бога благодарят
каждое утро
и говорят:
— Хоть мы та же самая серая масса,
все так же — ни денег, ни хлеба, ни мяса,
все так же нас голод сжирает живьем,
зато
мы в третьем рейхе живем!
Итак, процветай, возрожденная нация!
Что это: мистика?
Мистификация!
ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…
Перевод Л. Гинзбурга
Отец убит, и брат убит,
Другой в плену томится.
А мать все плачет, все скорбит!
Ну, как нам прокормиться?
И мы стоим, молчим стоим,
Мы боль и ненависть таим,
Всё знаем, всё мы видим —
И ненавидим!
Мы ненавидим прусский дух,
Смесь лжи и пошлых истин,
И — кто на падали разбух —
Орел нам ненавистен!
Он, с треском полетев с гербов,
Оставил нам сирот и вдов.
Как из нужды мы выйдем?
Мы ненавидим!
Признайся, брат, не ты ли сам
С покорностью бараньей
Служил преступным этим псам
И пал на поле брани?
Нас лихорадит, нас трясет.
Нас только ненависть спасет —
Иль света мы невзвидим.
Мы ненавидим!
Их мало, нам же — несть числа.
Взвей к небу наше знамя!
С земли сметем, сожжем дотла
Убийц, кто правил нами!
Во мгле, в грязи, в беде, в крови —
Мы не погибли для любви,
И клятву в сердце врубим:
Мы любим!
КЛАБУНД
Клабунд(наст. имя — Альфред Геншке; 1890–1928). — Сатирик; привлекался в кайзеровской Германии к суду за книгу стихов «Клабунд! зори! Клабунд! дней начало!» (1913). Под маской певца богемы и мастера эротической темы («Негр», 1920, и др.) скрывался гуманист антибуржуазного толка. Известны пацифистские выступления поэта.
СОЛДАТСКАЯ НЕВЕСТА
Перевод И. Грицковой
Душа болит, и грудь щемит…
Здоровьем я плоха…
Пусть к свадьбе колокол гремит…
Все-это-че-пуха…
Любила парня одного.
Все отдала бы за него.
Трили, трили, бум —
Себя он вздернул на крюке,
Забился в золотом шнурке
Своих волос, не ведая греха.
Вот
Блуждают по дороге —
Кто безрукий, кто безногий,
Кто ослеп, кто глух, кто нем,
Кто без головы совсем.
Плетутся не спеша.
В чем держится душа?
Жизнь не стоит ни гроша.
А вот этот
Без рук и без ног.
Из груди его сыплется песок.
Голова — пустая банка,
Рядом с ним стоит шарманка.
Это было у моста.
Ей-я-я,
Спи,
Мое дитя.
Будет жизнь твоя свята.
Горячо любила Франца я.
Но его манила Русь да Франция.
Он в обеих странах воевал.
А потом к себе господь его призвал.
На побывку он однажды приезжал,
Ей-я-я,
И меня тогда к своей груди прижал,
Ей-я-я,
И провел у нас совсем немного дней.
Руки милого
Железа холодней.
А лицо его совсем бело, как мел.
Значит, так господь хотел.
А ему видней.
И теперь он дни и ночи спит,
Одеялом из зеленых трав накрыт,
Ей-я-я,
Ничего не скажешь — славная кровать,
Ей-я-я,
Из нее не хочется вставать,
Ей-я-я,
Только б спать.
А в глазах его зияет пустота.
Как из раны,
Кровь струится изо рта.
И костям его теперь в земле бряцать.
Ну а звездочкам — тем на небе мерцать.
Безутешно в голос плакать я начну.
Ах, зачем ты оставил меня одну?
Ах, зачем ушел на вечную войну?
Полети, птичка, за облака.
Может быть, увидишь божьего сынка.
Не знает он, должно быть, в далекой высоте,
Что многие распяты, как и он, — на кресте.
Гибнут сотни миллионов,
А ему не слышно стонов.
И ему не снится,
Что у нас творится.
Так что же он молчит до сих пор?
Люди вынесли ему приговор.
Велика, господь, твоя вина.
За нее расплатишься ты сполна.
Важная персона!
Убирайся с трона!
Что тебе без дела сидеть?
Аль не хочешь в могиле смердеть?
С нами поживи.
Утопай в крови!
Прозябай, как мы,
Средь кромешной тьмы!
