— А вот это я выменял на оркестровую запись Кларинда…

В комнату въехали уже почти все, я оказался предпоследним. Даже Мамочкин сидел в своем углу, притаившись и не вмешиваясь в разговоры, но все же слушая. Молодец, парнишка, от коллектива не отделяется. Арман, образно выражаясь, раскрывал павлиний хвост из пластинок, хвастаясь своей коллекцией и обещая непременно принести патефон. На что, впрочем, остальные реагировали скептически: в этом времени патефон в студенческом общежитии — ну… даже не знаю, с чем сравнить… Примерно как капсула виртуальной реальности, если бы их уже изобрели: вещь хорошая, но стоит как пароход.

Я отпил пива из чайной кружки и хрустнул своим собственным печеньем, которое, как оказалось, под пиво шло просто замечательно. Другие тоже отдали ему должное, но, все-таки, скорее, из любопытства, чем оно им реально понравилось. Впрочем, как я уже сказал, под пиво оно хрустелось замечательно. А также под твердый соленый сыр, который привез Берген, под сушеную корюшку Армана, даже под пирожки Мамочкина… которые я не стал есть. Идиосинкразия у меня последнее время к пирожкам…

— Ты, Арма, меняешь свои пластинки как цыган — коней, — лениво вставил реплику Каз, который к пиву ничего не принес. Зато принес само пиво. В жестяном бидоне литров так на десять. По его словам — домашнее.

— Смотри, пока доменяешь — ни с чем и останешься.

— Мне бабушка… — вдруг вступил в разговор Мамочкин, тут же застеснявшийся и чуть ли не зашептавший, — анекдот рассказывала, еще шестидесятых годов, про то, как крабуры менялись.

Загадочные родственник крабов и буров были, видимо, знакомы всем, кроме меня. Поэтому в ожидании продолжения в комнате повисла тишина, но Мамочкин, видимо, на этом исчерпал свою тягу к общению.

— Не томи, рассказывай, — подбодрил его Каз.

— Я не умею…

— Что там уметь — открывай рот и произноси слова. Давай.

— Встретились два крабура, стоят, разговаривают. Один другому говорит: «Тебе два вагона повидла не нужны?». Второй подумал и говорит: «Нужны. Только у меня денег нет, сменяешь на вагон часовых стрелок?». Первый тоже подумал, прикинул: «Давай!». Ударили по рукам и разошлись — один искать два вагона повидла, а второй — два вагона часовых стрелок.

Ребята посмеялись, но так, чисто из вежливости. Я тоже усмехнулся, но тому, что слышал похожий еще в нашем мире.

— Я недавно слышал анекдот про Лымаря и Ёрника[6], - подхватил эстафету Арман, — Ёрник решил выпить водки вместе с Лымарем. Звонит ему домой, а трубу жена берет. Не пустит Лымаря выпивать. Ёрник и говорит: «Скажи мужу, что у меня радиоприемник сгорел. Пусть берет лампу двадцать один-двадцать[7] и идет ко мне».

Все засмеялись, хотя лично я юмора не понял. Что за Лымарь, что за Ёрник, кто это вообще такие?

— А я вот анекдот про маленького мальчика вспомнил, — проказливым тоном заговорил Каз, — Маленький мальчик спрашивает у мамы: «Мама, мам, а у солнышка есть ножки?». Мама говорит: «Ну что ты, сынок, конечно, нету, но же круглое». Мальчик: «Тогда почему папа вчера в спальне говорил: «Солнышко, раздвинь ножки?»[8].

Ну, тут даже я расхохотался.

Ребята перебросились еще несколькими анекдотами, половину из которых я опять же не понял. Забавно, но среди анекдотов не было ни одного политического. Хотя в наше время спроси кого хочешь: над чем шутили в пятидесятые? И тебе вспомнят кучу анекдотов про Сталина и Хрущева. А вот попробуйте так, навскидку, вспомнить, о чем шутили, когда не хотели затрагивать политику, про кого анекдоты рассказывали? Про Штирлица? Так фильм про него сняли только в семидесятых. Про поручика Ржевского? И он появился только в 1962-ом, в «Гусарской балладе». Про Чапаева и Петьку? Ну, разве что, они-то из фильма тридцатых годов…[9]

— Ершан, — вдруг услышал я, — А ты чего молчишь? Какие свежие анекдоты у вас в Талгане ходят?

Каз, подставщик. У меня тут же вылетели из головы все возможные анекдоты, кроме политических. И, почему-то, анекдота про англичанина в Австралии[10], который совсем не подходил.

— Помню… Слышал недавно анекдот один… — начал я неторопливо, лихорадочно пытаясь вспомнить хоть что-то. Как назло… О! Капитан Ведьмаков!

Неустрашимый капитан, всплывший в подсознании, напомнил мне майора Пронина, оттуда мысль перескочила на КГБ, про которые анекдоты рассказывать все же не стоило,

— Про милиционера… ну, про него еще книжки есть… — щелкнул я пальцами, делая вид, что вспоминаю фамилию. Наверняка же тут должен быть какой-нибудь популярный книжный милиционер, про которого могут теоретически быть анекдоты.

— Майор Кручёных? — поднялись в узнавании брови Армана.

— Может быть… Не помню. Но не суть. Пусть будет про майора. Один преступник решил посмеяться над майором и показать, что он, преступник, гораздо умнее. Узнал номер телефона майора, загримировался, переоделся, позвонил майору из телефонной будки, изменив голос: «Это майор Крученых? Плохо работаешь!». Тут же преступник бросает трубку, перебегает на другую сторону улицы, пробегает по подворотням, на ходу переодевается, меняет парик, приклеивает бороду, прыгает в трамвай, едет на другой конец города. Приходит в себя, успокаивается, думает: «Здорово получилось, надо повторить». Подходит к ближайшей телефонной будке, набирает номер майора: «Это майор Крученых? Плохо работаешь!». Из-за спины на плечо преступника ложится тяжелая рука майора Крученых: «Как умею, так и работаю».

Снова смех, что-то забавное рассказывает Каз, а я, наконец, понимаю, почему мне, несмотря ни на что, не по себе.

Мне жжет грудь непрочитанное письмо от Нитки.

А прочитать я его не могу, просто морально не могу, мне нужно уединение. А где в общежитие ты найдешь место для уединения?

[1] В период с 1946 по 1961 года в Ленинград работала подпольная студия звукозаписи, которая выпускала очень качественные пластинки, помечая их лейблом «Золотая собака»

[2] Как будет сказано чуть ниже — самодельные пластинки часто записывались на старых рентгеновских пленках, отчего такая запись и называлась на жаргоне «на костях», «на ребрах».

[3] Студия «Золотая собака» два раза прекращала свою деятельность. По причине ареста и посадки. Но каждый раз после возвращения неугомонный Станислав Филон, организатор студии, продолжал свою деятельность.

[4] Среди стиляг были популярны записи Гленна Миллера, Элвиса Пресли, Чака Берри, Дюка Эллингтона… Имена их аналогов в мире ОРС названы, кто из них кто — предлагаю угадать читателям.

[5] Студия «Золотая собака» выпускала, в том числе и пластинки с фотографиями. Делая их из тех же рентгеновских снимков, смывая фотоэмульсию вместе с изображением костей, и вклеивая фотографию.

[6] В 1950х годах были популярны анекдоты про дуэт сатириков Штепселя и Тарапуньку. Лымарь и Ёрник — их аналоги.

[7] 21 рубль 20 копеек — стоимость дешевой водки в СССР 1950х годов.

[8] Анекдоты про маленького мальчика также были популярны в 1950х и являлись предшественником анекдотов про Вовочку.

[9] Несмотря на то, что фильм «Чапаев» был снял в 1934 году, анекдоты про Чапаева и Петьку появились только в шестидесятых, после восстановления фильма в 1963 году и повторного проката.

[10] Анекдот.

Австралийский таможенник — въезжающему англичанину:

— Судимости есть?

Англичанин, флегматично:

— Это все еще необходимо для въезда в страну?

— А, Ершанов… Прописываться пришел? Давай паспорт, садись, заявление пиши.

Я протянул зеленую книжечку, отметив, что пальцы при этом совершенно не дрожат. Очень странно, потому что мне страшно. На страничке паспорта красуется аккуратный штамп о выписке, заполненный, с четкой подписью работника паспортного стола. Всё — фальшивка. И мне начинает казаться, что сейчас комендант, только взглянув на мой паспорт, тут же заметит подделку и вызовет милицию.

Он даже смотреть на страницу прописки не стал. Положил его на стол и принялся заполнять карточки и листки прибытия, быстро выводя буквы и тюкая пером в чернильницу. У меня так, естественно, не получалось, но я за скоростью и не гнался, старательно вводя буквы стальным пером.