— Перлов Мост. Это поместье рядом с Башней. Её не трудно найти. Я тебе даже план нарисую, если надо.

— Я подумаю, — неопределённо ответил Спайк и поднялся, — а пока нам надо пережить встречу с Шелаулисом.

— Переживёте, — сказал Гавшар, — он воевать не будет.

— Почему ты так уверен?

— А зачем? Всё равно больше трети города он получить не сможет: Крин не позволит. Ты заметил, он этот участок ему отдал, хотя знал, что с моей резиденции проезд в город только через эту «землю». Создаёт для меня неудобства, чтобы я не смог слишком много отхватить, а главное, чтобы у нас был постоянный повод для ссоры с Шелаулисом. Чем больше мы грызёмся, тем ему легче жить.

— Что ж вы грызётесь тогда, если всё это понимаете?

— Так получается, — грустно улыбнулся Гавшар, — побудешь «бригадиром» — узнаешь.

— Ну, уж нет! — Выпалил Спайк, — я не буду как вы. Город будет вот где! — Он показал сжатый кулак, — хватит этого беспредела!

— Губу закатай, — посоветовал Гавшар, — а то наступишь и упадёшь.

— Посмотрим, — ответил Спайк и вышел из автобуса. Подозвав Тэда, указал на автобус и повторил свой ранее озвученный приказ, — за Гавшара, головой ответишь.

— Ясно, — ответил Тэд и вошёл в салон.

Через четверть часа подъехал Шелаулис.

Он, конечно, рисковал, отправляясь на встречу без сопровождения. В его машине, кроме водителя, ехал всего лишь один телохранитель. Но ему надо было показать своё миролюбие и благорасположение к новому «бригадиру». Тем более, что воевать новому «бригадиру» так же как и Шелаулису не было ни малейшего смысла: городская «крыша» не позволит ему контролировать целую половину города. Да и армии (это Шелаулис знал), у Спайка не было.

Шелаулис выехал к перекрёстку и приказал остановиться. Он увидел девушку, которая стояла посреди дороги и смотрела на приближающуюся машину. Девушка была небольшого роста, худенькой по комплекции и со стороны походила на пацана пятнадцати — шестнадцати лет. Рядом с ней стоял уже настоящий пацан. Увидев машину, он ухватил девушку за руку и попытался оттащить её в сторону. Девушка заупрямилась, между ними возникла короткая перепалка и они оба остались стоять на дороге.

Было, отчего удивляться. Очевидно, что на перекрестке девушка не одна. Где-то прятались бойцы, которые держали Шелаулиса на прицеле. Но неужели, её выставили на переговоры? И кто старший в этой команде? Она? В городе уже имелась женщина-«бригадир». И какой «бригадир»! Не будь Крина, она с лёгкостью подмяла бы весь город под себя. А эта? Могла ли она контролировать «бригаду»? По своему опыту, Шелаулис знал, что сколотить «бригаду» проще, чем удержать её в подчинении. Среди боевиков всегда находятся люди, которые хотят кого-то подвинуть и занять его место. И «бригадир», в этом случае, не исключение. Шелаулис и сам стал «бригадиром» сдвинув с пьедестала своего предшественника.

Машина остановилась. Рассматривая девушку, Шелаулис выдержал небольшую паузу и наклонился к телохранителю:

— Подойди к ней, спроси, чего она хочет и почему одна.

Телохранитель вышел из машины, подошёл к Мирле и скоро вернулся назад.

— Остальные сидят в засаде, — сообщил он через приспущенное стекло, — спрашивает, хотите ли вы посмотреть на Гавшара.

— Пойди, посмотри, — решил Шелаулис, — а она пусть идёт сюда. Поговорим.

Шелаулис не тот «бригадир», с которым считались. Его власть держалась лишь на том, что Крин не позволял его прижимать. Кварталы, которые находились под его контролем, дохода не давали и собрать приличную армию он не мог. Однако, Крину были необходимы запасные «бригадиры» в городе и он запрещал его атаковать. Подобный запрет касался Суфа и Тройзы — людей именовавших себя «бригадирами», но занимавшихся банальным грабежом на улицах. Нельзя сказать, что подобный запрет радовал «бригадиров», но он действовал, хотя бы потому, что иметь осложнения с Крином никто не хотел. Исключение составляли ситуации, когда кто-то из подзащитных Крину людей, начинал проявлять излишнюю агрессивность. Тогда, обиженные «бригадиры» без лишнего шума, старались от него избавиться. Избавление всегда проводилось одним методом: убийство. Наглеца могли подстрелить где-нибудь на улице, уронить на его голову кирпич, или «нечаянно» задавить автомобилем. Вариантов для «ликвидации» существовало множество и в каждом отдельном случае, разрабатывался новый план. Если Крину удавалось выяснить, кто «ликвидировал» его подзащитного, это вовсе не означало, что с его стороны последуют карательные мероприятия. Каждый раз он решал, стоит наказать «бригадира», или есть смысл сделать вид, что ничего не произошло. И каждый раз никто не мог предугадать его реакции. Такая бессистемность в его поведении создавала нервозность в городе, чего Крин, собственно говоря, и добивался.

Телохранитель Шелаулиса подошёл к Мирле, перебросился с ней парой слов, она указала ему направление к автобусу и они разошлись. Телохранитель пошёл смотреть на Гавшара, а Мирла направилась к машине Шелаулиса.

«Красивая», — подумал Шелаулис, глядя на приближающуюся девушку.

Мирла подошла, открыла дверцу и заглянула к нему:

— Привет, — она села, — только не подумайте, что я тут одна: людей расставили в разных местах. В этом городе стреляют все кому не лень, так что сами понимаете… Кстати, как вас зовут?

— Шелаулис, — ответил он.

— Но это ж фамилия!

— И имя тоже, — Шелаулис внимательно смотрел на неё, — а где ж ваш Спайк?

— Охраняет меня, — ответила она, — девайте сразу разделим землю и покончим с этой болтовнёй. Я выскажу свои претензии, а потом вы выскажите свои. Идёт?

— Согласен. Но может быть, вы сядете в машину?

Мирла сочла предложение разумным и села рядом с ним.

— Итак, — начала она переговоры, — мы требуем все «земли» Гавшара, и большую часть «земли» Росса. Само собой, с его бывшей резиденцией. И согласитесь, у нас есть на это право. Росса завалили мы, — она подняла руку и загнула палец, — Гавшара повязали тоже мы. Вы только лишь пользуетесь нашими трудами. Теперь, ваше мнение?

— Я бы хотел половину «земли» Росса, — медленно произнёс Шелаулис.

— А конкретно?

— Всю Привокзальную и Цветочную улицу.

Мирла быстро прикинула, где это. Привокзальную улицу она знала, а на счёт Цветочной была неуверенна. Но не спрашивать же у Шелаулиса, где находится эта улица! Но по тому, как Привокзальная улица была плотно заселена, она решила, что и Цветочная улица тоже имеет хорошее заселение. Это решение было ошибочно и девушка чуть не попала в глупое положение. На её счастье Шелаулис, решил пояснить суть своего предложения и опередил её возражения:

— Я понимаю, что Привокзальная улица доходная, но на Цветочной мало кто живёт. Остальное остаётся вам. Я готов уступить вам любые два квартала из своих старых «земель».

Мирла решила сделать широкий жест и доброжелательно улыбнулась:

— Милый вы наш, Шелаулис! Ну что вы такое говорите? Мы ж с вами соседи! Мы не собираемся ни с кем воевать! Пускай ваши «земли» с вами и остаются! Только давайте договоримся так: никаких пакостей друг другу не делать, своих сборщиков на чужие «земли» не пускать, а если таковые сами полезут — стрелять их на площади, чтобы другим провокаторам не повадно было. Ну, а если залётный фраер запрётся, «побригадирствовать» в нашем городе, бить будем его совместно, пока до смерти не забьём. И никаких с ним переговоров. А то так, будет всякая шваль «откусывать» наши земли. Нехорошо это, Шелаулис. Как думаете?

Что тут думать?

— Нехорошо, — согласился Шелаулис.

— Вот и ладненько, — Мирла сделала совсем неожиданное: подалась к нему и чмокнула его в щёку, — договорились! А теперь, извините — дела.

Ошарашенный Шелаулис и слова сказать не успел, как она выскочила на улицу и хлопнула дверцей.

Через несколько минут вернулся телохранитель:

— Босс, там правда, Гавшар сидит. Что с вами? Вам плохо?

— Стерва! — Пробормотал Шелаулис и приказал, — садись, поехали!