На этом суета и закончилась. Спайк выставил караулы и приказал Тэду до утра оставаться на руднике. Выделив в его распоряжение пол сотни бойцов, Спайк погрузил остальных в машины и вернулся в город.

Уже на дороге, для копов наступило отрезвление. Те из них, которые выхватили себе рабов, хмуро разглядывали их и соображали, как с ними быть дальше.

Но отступать было некуда.

С помощью управляющего, Бошу собрал весь инженерный персонал рудника и почти всю его охрану. Они и вылавливали в шахте прятавшихся там рабов. Их поднимали на поверхность, сажали в автобус и отправляли в город. В бывшей резиденции Росса рабов запирали в подвал, откуда по одному, их разбирали жители города. Многие из этих жителей боялись связываться с рабами, но пятьдесят долларов в неделю — это немалое подспорье в семейном бюджете. Из-за этих денег у бывшей резиденции Росса топились люди и вступали в словесные дуэли, выясняя, кто за кем в очереди стоит.

Рабы действительно были дикими, но не собранные в единую толпу, вели себя тихо и за исключением отдельных инцидентов, всё проходило нормально. Эд, которому выпала «честь» раздавать рабов, напутствовал каждого из них речью. В речи говорилось, что рабу даруется свобода и он волен распоряжаться своей жизнью, как захочет. И при этом предупреждал, что если раб попытается причинить вред людям, взявшим его на попечение, свобода для этого раба немедленно закончится. В первую неделю, рабы то и дело бежали из семей, в которые их определяли. Некоторых из них ловили и доставляли обратно, некоторые возвращались сами, а несколько человек были застрелены на улицах при попытках напасть на горожан. Один раб, пришёл в магазин и начал требовать денег, чтобы он мог купить в этом магазине платье для его хозяйки. На счастье, владелец магазина не стал стрелять, а позвонил Спайку. Прибывшие копы, с трудом скрутили раба и отвезли его домой.

— Вы объясните ему, что деньги надо зарабатывать, — попросили копы женщину, принявшую раба к себе в дом.

Как их не уговаривали, никто из рабов не хотел наниматься на рудник. Эд мотался по квартирам и объяснял им, что бывших рабов приглашают туда, как вольных работников и никаких надзирателей там не будет. Им будут платить зарплату и они будут совершенно свободными людьми. Но рабы ничего воспринимать не хотели. Если они вольные люди, то почему они должны возвращаться на столь ненавистный им рудник? Возможно, им просто не хотелось работать. Зачем? Деньги на их содержание дают, продовольствие для них привозят — чего ещё надо? Обыкновенная человеческая лень. Эд несколько раз приходил к Спайку и умолял избавить его от необходимости заниматься рабами.

— Избавь меня! Отправь меня воевать, землю рыть, но убери от рабов! Не могу я больше! Это ж не люди! Это ж бестолочи!

Но Спайк никуда в другое место Эда не перемещал и даже назначил его инспектором по делам освобождённых людей. Раньше никто не произносил такого слова, как «инспектор» и Эд понятия не имел, что это значит. Но он сразу понял, что с рабами увяз надолго. С этой поры у него не стало свободного времени. В сопровождении двух копов, он с утра до вечера мотался по квартирам в которых разместились рабы и решал множество проблем. Иногда приходилось вразумлять раба хорошим тычком по физиономии, но больше приходилось уговаривать их вести себя правильно по отношению к тем, кто живёт рядом с ним. Рабы слушались его и называли «начальником». От их бестолковости, Эд порой выходил из себя, начинал кричать, лез драться и грозил бросить всё к чёртовой матери. Но с течением времени, Эд начал понимать логику этих людей. Во-первых, им просто нравилось, что никто над ними не стоит и не даёт указаний. Эда и квартирных хозяев они в счёт не принимали. Это были не надзиратели, а скорее слуги и уговорщики. Во-вторых, рабов кормили за счёт средств города и кормили лучше, чем в те времена, когда им приходилось уродоваться в руднике. Рабы совершенно не понимали чего ещё им надо хотеть в этой жизни. Но вместе с тем, Эд начал замечать, что рабам наскучило безделье. Некоторые из них предпринимали корявые попытки ухаживать за одинокими хозяйками, другие выходили на улицы, чтобы найти других освобождённых рабом и, вспомнив давние обиды, хорошенько подраться меж собой. Нередко, таких драчунов увозили в больницу, где врач, ругаясь, приводил их в порядок и отпускал домой. Но нашлись и такие, которые вооружались лопатой и начинали кидать снег.

Мало-помалу, ситуация начинала нормализовываться, но вопрос с трудоустройством рабов оказался трудно разрешаемый. После нескольких попыток вернуть их на рудник, Мирла придумала другой вариант:

— Пускай они нам ремонт делают.

— Где? — не понял Спайк.

— Как «где»? Ты ж хотел в резиденции Росса коперию обустроить? Всё равно рабочих нанимать надо. Вот пускай они с вольными вместе и работают. И к людям привыкать будут, и зарплату получать научатся. А нам, какая разница кому платить? Только платить надо немного, чтобы они потом старались уйти на другую работу. А то, что же получится? Мы этих в дворниках оставим, а других куда? Так у нас одни дворники получатся. А может, их в коперию взять?

Спайк замахал руками:

— Какая коперия, ты что? Совсем обалдела? Их сами копы сожрут.

— Ну ладно, — согласилась Мирла и собралась куда-то идти, — но ты всё же подумай об этом. Пускай копы и рабы привыкают друг к другу. Если рабы стали вольными людьми, почему нельзя брать их в коперию? Подумай.

И ушла.

Из-за простоя рудника у Кривого возникли серьёзные неприятности. Несколько дней рудник простаивал по причине отсутствия рабочей силы. Несмотря на безработицу, не удавалось набрать даже одну смену рабочих. Причина крылась не в том, что не было желающих спуститься шахту и там зарабатывать себе кусок хлеба. Причина крылась в том, что управляющему раньше никогда не приходилось нанимать рабочих. До этого момента, он требовал от хозяина рабов и тот привозил нужное количество. А теперь, их надо было как-то нанимать.

Интересно, что «Колоскан», владевший рудником, не пытался связаться с новыми властями и как-то надавить на них. Всё давление оказывалось только на Кривого. Кривой оправдывался, что он занимается только военными вопросами, а производством должен заниматься руководитель рудника. Бесполезно. Наверно, потому что именно Кривой помог Спайку и Мирле захватить в городе власть. Пусть пока не всю, но явно большую её часть.

Мне из-за вас голову снимут, — зло сказал Кривой, встретив Мирлу возле Мыс-Таура и для большей убедительности большим пальцем полоснул себя по горлу.

Мирла улыбнулась:

— А что так?

— Рабов разогнали, рудник без рабочих стоит.

— Как? В городе только свистни…

— Вот и свистни!

— И свистну, — пообещала Мирла.

И «свистнула».

— Желающие поработать есть? — крикнула она, войдя в один из кабаков, — есть работа, постоянная, до двух сот долларов в неделю. Первый месяц по сто долларов.

Опрокидывая столы, мужики пьяные и не очень, рванулись к ней. Возникла давка. Мирла срочно ретировалась на улицу и уже оттуда крикнула:

— На рудник Била Твинклеса! Там договаривайтесь!

Возле рудника немедленно появилась очередь желающих поступить на работу. Но на рудник требовалось около двух сот человек. Управляющий и взял двести, а за воротами толпилось ещё столько же. Люди, которым не выпало счастье попасть на работу, устроили дебош. Благо ворота были повалены и они могли без труда прорваться на территорию рудника. Выстрелы коперийцев поверх голов охладили их пыл и на некоторое время толпа присмирела. Но и за пределы рудника уходить никто не собирался. Все стояли и чего-то ждали. А в это время, по городу распространялся невероятный слух: на рудник рабочих берут. Слух обрастал подробностями и скоро разговор шёл о том, что зарплата там по семьсот долларов в неделю, а берут всех, кто пожелает. Даже женщин. Люди не очень верили в такие известия, но почему-то из города к руднику устремился поток горожан. Уже к обеду, там собралась невероятная толпа. Перепуганный управляющий вызвал Спайка.