Я лежал под стеной, ловил воздух, и думал о том, что это все же лучше, чем не знать, куда бежать от ее структур в этом небольшом помещении.

Меч противницы снова обрушивается на пол рядом со мной, но я легко успеваю откатиться. Вскакиваю на ноги и отвожу очередной удар в сторону. Быстрый укол в грудь, и острие, ожидаемо,упирается в Оболочку маны.

Успеваю убраться с траектории падающего мне на голову меча, и жертвой становится стол, за которым прячется Юко. Край дубовой столешницы легко отламывается, и коротко вскрикнувшая японка в панике прижимается к стене. В мгновение ока я снимаю усиление с клинка и снова наношу удар полуторником, теперь уже в бедро лже-Тэне. Меч легко проходит защиту от магии и с глухим звоном врезается в металлическую Кожу. Успеваю сделать еще один бесполезный порез, перед тем как убраться подальше от опасного взмаха противницы.

— Весьма недурно, — обронила лже-Тэна не сумев скрыть в голосе удивления, или не желая этого. — Зная, из какого ты мира, могу предположить, что мастерство владения клинком ты получил благодаря свитку остроухих. У са-аргов подобное считается позором, — задрав подбородок добавила она, — а техники передачи мастерства под запретом во всех девяти кланах. За их использование только одно наказание — смерть. Но надолго ли тебя хватит, Каин? У меня маны побольше будет, и поддерживать Кожу я смогу очень долго. А естественное усиление тела позволит без одышки размахивать мечом, пока ты не свалишься от бессилия…

Я пропустил мимо ушей ее горделивый монолог, ведь меня вдруг осенила догадка: я должен прикоснуться к ней! Любой вид Оболочки маны реагирует только на сформированные структуры или чужую ману, но защита никак не противодействует телу. Это известная среди гильдийцев аксиома, которая нередко срабатывает с теми, кто еще слабо представляет себе противостояние между магами. Обычно проблема заключается именно в том, что об этом знают все и подобраться к противнику вплотную почти невозможно. Знает ли об этом лже-Тэна? Наверняка. Но знает ли она, что моей мане все равно, насколько прочна ее Вторая Кожа. Держу пари, что даже несмотря на демонстрацию при побеге из Титану она плохо понимает, как работает моя мана, иначе не предлагала бы мне антимагический браслет. Если я дотянусь до нее и высвобожу ману разрушения, то легко смогу "прожечь" дыру в ее защите. Правда для этого придется снять защиту с той части тела, которая станет проводником. Дальше останется только сформировать что-нибудь максимально простое и очень быстро, чтобы успеть до восстановления Второй Кожи и не навредить при этом себе.

Маны осталось не так много, всего восемьдесят фер, но для того, чтобы убить живое существо, этого хватит сполна. Когда в груди, буквально, появляется инородное вещество, например Капля огня, смерть перестает переминаться с ноги на ногу. Разве что в эти считанные секунды нужно будет держаться подальше, ведь раненный зверь, как известно, — самый опасный.

Внезапно в дверь что-то сильно врезалось, и в голове прозвучала неуверенная, даже застенчивая мысль: "Сеара пришла…". Но обдумать это времени не было, и под периодические вздрагивания толстенной конструкции, я снова начал плясать вокруг противницы. Мебель разлеталась вдребезги, стены обзаводились рваными сечениями, звон от сталкивающихся клинков звучал все чаще…

Я действительно начал задыхаться и понял, что ждать больше нельзя. И в это мгновение одновременно происходит два удивительных события, которые без влияния какой-нибудь богини удачи точно не могли случиться: бронированная дверь толщиной в десять сантиметров с грохотом падает на пол, и лже-Тэна оборачивается в сторону шума, что было вполне обоснованно, но очень неуместно в процессе сражения.

Даже не глянув на гостя, хоть для этого и нужно было всего-то отвести взгляд немного вправо, я делаю рывок и, ударив клинком по запястью, выбиваю из руки противницы оружие. Отбрасываю следом свой полуторник, и когда мечи звонко падают на пол, моя левая рука уже упирается в грудь лже-Тэны. Сразу же выпускаю пучок маны разрушения, и мгновение спустя голая ладонь чувствует горячую и влажную от пота настоящую кожу.

Стихийные структуры всегда формируются рядом с магом, благодаря контролю маны можно лишь выбрать точное место, и сейчас пара Капель огня появляются прямо перед моей рукой, а значит в груди противницы.

Все произошло очень быстро — секунда-две, и до того, как Вторая Кожа схлопнулась на пораженном участке, моя рука уже была в безопасности.

Лже-Тэна реагирует сразу же и вскрикивает от боли. Несомненно, чтобы понять произошедшее для опытного мага много времени не нужно, но вместо того, чтобы отчаянно искать спасение, противница тут же хватает меня за горло обеими руками и начинает душить. Прорези для глаз все так же ярко пылают синим, а ее хватка так сильна, что моя Кожа не может полностью противостоять давлению. У меня перехватывает дыхание, и я сдавленно хриплю вместо крика.

"Не понимаю… — пронеслась в моей голове тревожная мысль".

Но я не могу ей ответить, хотя уже подозреваю, что для этого голос и не нужен. Тем не менее я даже не думаю просить ее помочь мне. Я должен закончить все сам.

Мы смотрим с лже-Тэной друг на друга, как две ожившие статуи — серая и черная. Лица скрыты и эмоции не разглядеть, как и не встретить горящих ненавистью и страхом глаз. Я цепляюсь за ее руки, пытаясь ослабить хватку, а она вопит, содрогаясь всем телом, и сжимает горло еще сильнее. При этом Капли огня в ее груди все еще горят, я ощущаю это, как и чувствую противный запах горелого мяса и кожи.

В это же время на меня обрушились различные структуры и Сосуд очень быстро начал терять ману. Но это продлилось не долго. Хватка лже-Тэны резко ослабла, когда мое сознание уже начало мутнеть, я ничего не видел левым глазом, и Вторая Кожа на голове почти отсутствовала. По ощущениям лицо было изуродовано, но я остался жив.

Ее тело вдруг обмякло и повисло на мне. Вторая Кожа испарилась.

В полной тишине, прежде чем голова белокожей демоницы упала на грудь, я оказался с ней лицом к лицу. Ее глаза уже были закрыты, нижняя губа прокусана в нескольких местах, и из уголка рта по подбородку тянулась тонкая, красная полоска.

Мое сердце пропустило удар при виде этого умиротворенного, знакомого лица, и вся ярость как по щелчку пальцев испарилась. Без ядовитой, наглой ухмылки она выглядела совсем как знакомая мне воровка. Похожая на ту, которая провалилась в сон после того, как открыла мне глаза на магию. В горле встал ком, и нехорошие мысли замельтешили, наперебой дублируя один и тот же вопрос: эй, а я правильно поступил?!

Пусть я очень зол на нее, но не настолько, чтобы желать смерти…

Мои руки задрожали, и я сделал трусливый шаг назад. Аккуратно перехватил падающее тело, такое легкое и безвольное, и уложил лже… Тэну на пол.

Как всегда чертовы сомнения показали свою голову после уже содеянного, будто акула свой плавник в тот момент, когда пловец решил, что можешь безопасно нырнуть.

Словно моего внутреннего противоречия было недостаточно, в голову ворвались чужие мысли, транслирующие одно и тоже — "не понимает". Я машинально поднял голову и увидел смуглую, черноволосую девушку, стоящую в шаге от меня. Ее испуганный, влажный и полный непонимания взгляд перепрыгивал с меня на лже-Тэну. Она то молча открывала рот, словно пытаясь что-то сказать, то мычала дрожащими губами. Хвост будто змея обвился вокруг ее левого бедра и было заметно, что он не слабо так сдавил ногу хозяйки.

Под давлением этих зеленых глаз я захотел испариться, как нашкодивший ребенок. Так же на меня когда-то смотрела бабушка, увидев разбитую старинную шкатулку, в которой хранились какие-то семейные драгоценности. Я не сразу понял, что дело было именно в шкатулке. Она не ругалась и не грозилась превратить мою задницу в помидор, но я хорошо уловил ее печаль. Это взгляд сделал то, чего вряд ли можно было бы добиться наказаниями и упреками.