— Его высочество захочет узнать, почему, — наконец произнес курьер.

— Просто потому что не могу, — пожала плечами. — Но если вам нужна официальная причина — подарок не соответствует этикету, я не могу его принять, это поставит меня в двусмысленное положение.

Курьер кивнул и ушел. Ко мне сразу же подскочила Ансона.

— Ну и зря! Подарок от принца! Ты ведь все равно хочешь стать чьей-то любовницей. Принц наилучший вариант! Ну, приняла бы подарок. Все равно об этом знал бы только ограниченный круг лиц.

Конечно, болтушка Ансона быстро бы разнесла новость по всем подругам, впрочем, и так может приврать.

— Ри, а что там было? Я не успела разглядеть.

— Заколка в виде цветка с драгоценными камнями.

— Ох, здорово! Не понимаю я тебя, Ри.

— Да цену она себе набивает, вот и все, — влезла в разговор баронесса Ольтон, подойдя ближе. Женщина смотрит на меня оценивающе и даже одобрительно. — А молодец, я не ожидала. И так быстро сориентировалась. Все любовницы сразу принимают подарки, а тут норов свой, это запомнится, заинтересует сильнее.

Как я посмотрю, баронесса прямо-таки эксперт в любовных интригах. По мне, так принц скорее разозлится, а возможно и оскорбится тем, что его подарок не приняли.

Дождавшись, когда поток курьеров с подарками схлынет, запомнила, где все мои букеты и сладости, и начала неспешно переносить их в свою комнату. Мои действия крайне возмутили шению Ольтон, она попыталась мне доказать, что цветы нужны для украшения дома, а в мою комнату столько попросту не влезет, и вообще, чего это я жадничаю. Кто бы говорил о жадности.

У меня в комнате действительно не осталось свободного места — столько букетов. Но не беда. Последующая работа заняла остаток дня. Все букеты разобрала и цветы сложила по аккуратным стопкам. Так места стало гораздо больше. Половину комнаты у меня теперь занимает большой цветочный стог. Букеты разобрала для того, чтобы на рынке кто-то из цветочниц случайно не признал свои работы. Завтра с утра отправлюсь торговать, представив себя в новом качестве. Торговцев наверняка сильно заинтересует, кто мой поставщик, но тут придется отбиваться и молчать, как рыба.

Конечно, такую гору цветов, я за одно утром не продам, хорошо, если за неделю, но тут можно порадоваться, что я маг. Наложила на половину комнаты заклинания заморозки и стазиса. Опять-таки, заклинания недолговечные, но у меня хватит сил для их поддержания на неделю. Теперь у меня часть комнаты очень холодная, с очень и очень медленно увядающими цветами. Просто замечательно! И главное, что на вторую часть комнаты холод совершенно не распространяется, правда, все равно у меня довольно прохладно, а в лес за ветками, как раньше, уже не сходишь, дров от Ольтонов редко когда допросишься, экономлю, как могу.

К ночи Эндрю так и не появился, старшее поколение Ольтонов не то чтобы заволновалось, но насторожилось. Баронесса возмутилась тем, что ее сын не появился ни на обед, ни на ужин, так еще и никак не дает о себе знать, хотя мог бы и весточку прислать, предупредив, у кого в гостях находится на данный момент. Ансона предположила, что Эндрю может быть у любовницы, а то и вовсе в публичном доме, а оттуда не принято присылать весточки.

В последующие дни все наше «семейство» погрузилось в приятную суету. Ольтоны разъезжали по гостям, возвращаясь только для того, чтобы поспать. Я тоже при деле: торговля пошла отлично, цветочница в моем лице получилась, на мой предвзятый взгляд, весьма симпатичная, бойкая, с товаром хорошего качества, да и букеты вполне неплохо, как мне кажется, составляю, потому клиентура пошла, правда, вот беда — обычно за цветами присылают слуг, но порой хотят купить цветы господа и значимее. Неожиданно у меня появились в постоянных ежеутренних покупателях томно поглядывающие на меня молодые купцы и даже вельможи, хорошо еще, что не самых знатных родов. Рискую однажды встретить на рынке кого-нибудь, с кем танцевала на балу.

Такого ажиотажа с цветами больше не было, теперь в основном букеты шлют только Ансоне, а у меня лишь пара настойчивых поклонников, которые вместе с цветами присылают приглашения и просьбы навестить меня. Отвечаю отказом. Ну нет у меня соответствующих платьев для встреч. Можно, конечно, и в том, что есть, встречаться, но после феерического окончания моего первого бала у меня пока напрочь отшибло желание общаться с противоположным полом. Да и замуж уже не так хочется. Перспектива остаться старой девой и жить остаток дней вместе с семейством Ольтонов, конечно, пугает, но я решила попробовать себя в торговле. Уж очень хорошо у меня пошла продажа цветов. На вырученные деньги буду не платья покупать, а закуплю еще товара и, возможно, на полулегальных основах, поскольку девушкам не положено проводить самостоятельные сделки, сниму на месяц помещение под магазинчик на рыночной площади, я уже почти договорилась с владелицей — пожилой ушлой вдовой, мы с ней как-то сразу заговорили на одном языке. Сейчас думаю, каким товаром лучше торговать, и это куда интереснее, чем мучиться мыслями о том, за кого выскочить замуж и где достать дорогие платья.

Однако есть одно «но». У меня остался один поклонник, который весточки не шлет, но цветы дарит, присылая их вместе с одним и тем же несчастным курьером. Почему несчастным? Видимо, потому, что мало кому хочется быть посланцем, все время приносящим своему господину неприятные новости.

В первый день было затишье. То ли принц обиделся, то ли обдумывал мой отказ. На второй день явился королевский курьер, тем самым показав, что его господин все-таки обдумывал мое поведение. Но выводы принц сделал неверные, поскольку вместе с цветами курьер торжественно вручил мне духи в хрустальном, невероятно изящном флакончике. Подозреваю, что духи о-очень дорогие. Во всяком случае, маленький флакон курьер преподнес мне с большим пафосом, словно вручает настоящую драгоценность. Коробочка для флакона, обитая красным бархатом и украшенная бриллиантами, тоже намекала, что содержимое дорогое. Невольно заулыбалась. Курьер явно обрадовался, видимо, подумав, что уж на этот раз я клюнула на дорогой подарок.

— Его высочеству не понравилось, как я пахну при нашей личной встрече? — каюсь, шутливый вопрос вырвался сам собой, я не хотела.

— Нет, что вы, — молодой курьер явно растерялся.

— Откуда вы знаете? Его высочество разговаривал с вами обо мне?

— Э-эм, нет.

Курьер густо покраснел. Не стала тогда долго его мучить и отпустила с той же формулировкой, с которой отказалась от первого подарка.

На третий день ближе к обеду появился кузен, но на его появление мало кто обратил внимание, потому что чуть раньше во двор вновь вошел королевский курьер, ведя на поводу великолепную белую кобылу. Лошадь невероятной стати, с тонкими ногами, выгнутой шеей, длинной гривой, ухоженная, с лоснящейся шкурой, ступает мягко, грациозно, взгляд невероятно умный. На спине у кобылы дорогое женское седло. Во двор выскочили все домочадцы и прислуга, около нашего невысокого декоративного забора стали останавливаться зеваки. На крыльцо мы вышли вместе с Ансоной. Кузина, оглядев кобылу, больно вцепилась мне в руку.

— Соглашайся, я тебя умоляю, соглашайся! Посмотри, какая она восхитительная! От таких подарков не отказываются. Наплюй ты уже на эту репутацию, зачем она тебе нужна? А так лошадь будет, и какая!

Кобыла или репутация? Репутация или кобыла… Да, на несколько мгновений я все же засомневалась. К лошадям, да еще таким красивым, у меня слабость. Но взяла себя в руки. Все тот же расчет. Королевский подарок не продашь, во всяком случае, не сразу. Такой лошади нужен соответствующий уход, у меня на это денег нет. Кто будет содержать, ухаживать, а следовательно, и кататься на лошадке? Правильно, Ольтоны.

Лицо курьера исказилось, когда я отказалась от подарка. Просто я слишком долго гладила и обнимала чудесное животное, прежде чем что-то ответить. Курьер успел увериться в моем согласии. Провожая взглядом уходящего посланца, я захотела расплакаться. Вот оно, искушение в чистом виде, помахавшее мне белым хвостом на прощание.