Первые часы, пацаны во все глаза разглядывали проплывающие мимо пейзажи, но чередующиеся между собой леса и поля вскоре наскучили даже самым нетребовательным зрителям, и курсанты начали развлекать себя как могли — играми и историями, выученными уже наизусть за год совместного проживания.

Меня вся эта суета не особо интересовала, я как обычно любую свободную минуту тратил на улучшение своих навыков, медитируя или тренируясь в создании бытовых заклинаний. Какое-то время мне даже никто не мешал, но не прошло и часа, как заскучавший Витек оторвал меня от этих полезных занятий.

— Как думаешь, нас отправят воевать? — подсел он на соседнее кресло, забравшись на него с ногами.

— Вряд ли, — ответил я, поймав рукой левитирующий камень. — На нас потратили немало денег чтобы просто так выбросить их. Нет, мы князю еще послужить должны, и только потом сдохнуть.

— Опять ты за свое, — нахмурился парнишка, — мы докажем, что достойны стать дворянами, а для этого конечно нужно постараться. Поскорей бы на границу. Ненавижу сволочей каспийских!

— Тебе-то они что плохого сделали?

— Ну мне то может и ничего, но ведь Арсений Яковлевич рассказывал какие они ужасы творят.

— А ты меньше Игнатьева слушай. На войне нет правых и виноватых. Каждый считает, что правда на его стороне. Думаешь наши воины или дворяне ведут себя благородно? Крови на их руках не меньше.

— Даррелл, — вспыхнул Витек. — Ты же родился здесь! Как ты так можешь говорить?!

— Могу. Война — это грязь, вонь, трупы. И делают ее такой люди! Не важно на чьей ты стороне. Звериный облик очень быстро выходит наружу, если на тебе нет ответственности.

— Тебе-то откуда все это знать? Ты ведь не был на границе. Откуда тебе знать, что такое война?

— Некоторые вещи можно оценить, даже не испытывая их на собственной шкуре. Думай своей головой, а не чужими лозунгами. Чем чаще ты будешь использовать мозг, тем лучше.

— Вот так всегда! Я ему одно, он мне другое! — надулся Витек, и, изобразив обиду, отправился к группе пацанов, бросающих кости, а точнее их местный аналог.

Да уж. Если ребенку с самых ранних лет говорить, что Князь — это самый лучший и честный человек в государстве, существующее положение вещей в обществе — это вполне нормально, то изменить устоявшееся мышление очень сложно. Витек просто не видел другой жизни. Ему не с чем сравнить. А мне есть.

Уж на что в нашем мире распространено неравенство, но здесь оно просто чудовищно. Местная кастовая система хуже, чем в Индии. В этом мире отличия между людьми не только социальные — биологические. Не способен ты к магии и все, твое место на пашне за мотыгой или на мануфактуре работать по двенадцать часов в день. В лучшем случае, на что может рассчитывать обычный человек — заняться мелкой торговлей, но и здесь все печально. Пример Дементьева на лицо — потерял он покровительство отца Даррелла и все, теперь его заводы могут просто отобрать — не почину какому-то лавочнику иметь крупный бизнес.

А самое поганое здесь то, что я понятия не имею, как такое положение дел можно изменить. И хочешь не хочешь, а чтобы нормально устроиться в этом мире, придется играть по их правилам.

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, я расслабился, насколько это было возможно в жестком кресле, и нырнул в транс.

Мой аватар привычно материализовался на поверхности безбрежного океана. Именно так мое подсознание визуализировало магическое поле, окружающее эту планету. Понятия не имею, как это все работает, но сейчас мне абсолютно неважно, почему мое внутреннее я — крупное водное существо с шипастым гребнем вдоль спины и здоровенной пастью, усеянной множеством зубов. Какая разница почему все происходит именно так, если можно просто наслаждаться каждым моментом проведенным в этом мире.

Второй уровень слияния подарил мне это тело и сейчас я просто мчался в толще воды, пробивая своей головой волны и течения, чувствуя мощь и силу дарованного тела. За прошедшие месяцы я прекрасно освоился с новой формой, и уже начал задумываться о том, что пора бы уже идти дальше, но, во-первых, я не знал, как, а во-вторых, меня останавливали воспоминания о схватке, едва не забравшей мою жизнь.

Причину, по которой после моего перехода на второй уровень слияния окружающее пространство наполнилось самыми разными недружелюбными тварями, я так и не выяснил. Илона — наш учитель магии, тоже хранила молчание, хотя, уверен, что-то знала. Но ее совет: не торопиться с новыми опытами, я запомнил хорошо.

Во время транса связь с реальным миром сохранялась на уровне едва заметных ощущений. Всегда имелась некая двойственность чувств. Существовали два «Я». Я — человек и Я — водное существо, и между нами почти всегда имелась связующая нить, теряющаяся только во время боя или других стрессовых ситуаций. Именно она позволяла мне возвращаться в свое истинное тело, не рискуя навсегда застрять в трансе. К тому же постоянно оставалось невесомое понимание, что сейчас творится со мной в реальном мире.

Вот и сейчас я точно знал, что чей-то костлявый палец усиленно тычет меня в бок. Пришлось останавливаться, с сожалением прощаться с силой и свободой моего водного аватара и возвращаться на грешную землю.

Естественно нарушителем спокойствия оказался Витек:

— Останавливаемся вроде. Кажется, приехали.

Поезд неспешно, издавая массу всевозможных, порой совершенно неожиданных звуков, останавливался на железнодорожных путях Вальдорфа. Большое вытянутое здание вокзала отличалось от уже виденных мной некой монументальностью и основательностью. Практически новые кирпичи стен, идеально ровный перрон. Казалось, что все это было построено всего лишь несколько месяцев назад.

— Выходим, — голос Леонида заставил оторваться от окна и присоединиться к одногруппникам, поднимающимся со своих мест. Наставник выглядел отдохнувшим, повеселевшим и находился в приподнятом расположении духа. Видимо восьмичасовое ничегонеделание пошло ему на пользу.

Толкаясь в проходе, пацаны медленно продвигались к узким дверям, расположенным в начале вагона, чтобы потом с наслаждением ступить на твердую землю. Несмотря на невысокую скорость, в поезде иногда заметно качало и некоторые молодые пассажиры, непривычные к подобному перемещению, даже заработали морскую болезнь, проведя несколько незабываемых часов возле туалета.

На перроне нас уже ждали. Два человека средних лет в офицерской форме нетерпеливо прохаживались по брусчатке, ожидая пока последние курсанты выберутся из поезда. Впервые мне удалось вживую увидеть солдат княжества.

Сюрпризом их внешний вид конечно же не был. Каждый воспитанник интерната за год наизусть выучил воинские звания, главные пункты устава, и, естественно, варианты военной формы офицерского и рядового состава, так что разобраться с тем, кто оказался перед нами, не составило труда даже самому невнимательному курсанту.

Структура армии княжества имела много общего с тем, что я наблюдал у себя на родине. Все военнослужащие, традиционно делились на рядовых, сержантов и офицеров. Среди каждой из этих групп уже шло более мелкое деление.

Казалось бы, все привычно, однако, существовали в этой схеме и весомые отличия, некоторые из которых сразу бросались в глаза. Так, например, выходец из низов никогда не сможет подняться выше звания командира роты, но даже такие случаи единичны и происходили последний раз во время крупных сражений, когда потери среди руководящего состава приходилось кем-то возмещать.

Все старшие и высшие офицерские должности занимали исключительно дворяне. Даже если аристократ не имел в подчинении ни единого человека, он все равно носил офицерские шевроны. При этом, чтобы не спутать, кто перед тобой: простой лейтенант или аристократ с тем же званием, шевроны, вышитые на груди, имели разный цвет: обычный человек получал белые нашивки, а дворяне — золотые. Плюс ко всему, обращаясь к обладателям золотых эмблем, требовалось добавлять приставку «кватр»: кватр-лейтенант, кватр-капитан. Думаю, тут не обошлось без упоминания местных божков. Четверо фигурировали почти везде, где дело касалось магии.