Вопросов у пацанов конечно осталось еще много, но наставник рассказал все, что считал нужным и покинул казарму, еще раз посоветовав, подумать над тем, с кем бы мы хотели провести ближайшие несколько месяцев.

Не успела еще за Леонидом захлопнуться дверь, как ко мне тут же подбежал Витек:

— Ну что, кого третьего возьмем? Может Капитона? Ринат вроде тоже надежный.

— Третьего? Я может думаю, кого вторым к себе взять, — усмехнулся я, но глядя на то, как лицо Витька смурнеет от обиды, поспешил успокоить парнишку, — шучу, не нервничай так, а то испугаешь еще кого-нибудь. Что ж ты про Берта не вспомнил?

— Да ну его, он скучный. Молчит вечно. Да и не захочет он, наверное, с нами.

— Давай лучше его самого спросим. Берт, — позвал я парня, — третьим будешь?

— Буду, — как всегда лаконично ответил тот.

Примерно в такой же форме остальные разбились на тройки. За год курсанты друг друга неплохо узнали, и разве что у Кисляка возникли проблемы — никто его к себе брать не захотел. Сам виноват, ушлепок. Я все еще нет-нет, да и вспоминал, как во время испытания он подставил Витька под удар мечом. Остальные пацаны, кстати, после того случая начали относиться к Кисляку с плохо скрываемым презрением. И поделом.

Первые покупатели, как я их по привычке называл, приехали на следующий день. К этому времени пацаны уже все извелись, ожидая куда нас отправят, и что за этим последует. Мое отношение ко всему происходящему было более спокойным, как я узнал у Леонида, особой разницы в том, где нам предстояло провести лето, не имелось, а раз так, то зачем лишний раз нервничать.

Молодой офицер, вошедший в казарму мне с первого же взгляда не понравился. Высокий, одетый так, будто собрался на парад, он брезгливо осмотрел всех собравшихся и начал задумчиво перебирать бумаги, переданные ему Леонидом. В них, насколько я мог судить, находились наши личные дела. Вслед за первым гостем зашел второй — невысокий крепыш лет тридцати в том же лейтенантском чине. В глаза сразу бросались ладони мужчины — широкие, будто самой природой предназначенные для топора, вил или любого другого рабочего инструмента. Он походил на крестьянина, случайно надевшего военную форму. Да и лицо у вошедшего было, как это принято говорить, рязанское — широкое и практически круглое.

— Что, Серафим, не нравится тебе задание да? — обратился мужчина к молодому офицеру.

— Не мне одному с этими возиться придется, Мирон, — ответил франт.

— Ты когда-то на их месте был, не забыл поди еще? Ишь морду он кривит.

— Эх Мироша, Мироша, когда ты уже манерам научишься? Уступаю тебе право выбора. С тобой рядом мне неприятно находиться.

Выпалив последние слова, Серафим вышел из казармы, бросив на нас брезгливый взгляд.

— А ведь раньше нормальным человеком был, — сказал Мирон совершенно другим тоном, перестав строить из себя неотесанного мужлана. — Ну что ребятки, посмотрим, давайте, кто тут у нас.

Мужчина с интересом закопался в бумаги, периодически хмыкая и кивая одному ему известным мыслям, наконец он отложил в сторону наши личные дела спросил:

— Кто из вас Берт?

— Здесь я, — шагнул вперед парень.

— Со мной пойдешь. Выбрал себе уже напарников?

— Выбрал, Даррелл и Виктор.

— Ты уверен? — удивился офицер. — Я конечно выбор твой уважу, но ты подумай, время есть еще.

— Даррелл и Виктор, — все той же уверенной интонацией повторил Берт.

— Леонид, — мужчина посмотрел на нашего наставника, — у тебя в характеристиках ничего не напутано?

— Все верно там.

— Понятно. Ну ладно, чего уж теперь. Лучше иметь под рукой троих друзей, чем людей, которые друг друга не переваривают. Так, значит, слушаем меня. — Мирон перевел взгляд на нас. — Вы на время практики до самой осени переходите в мое прямое подчинение, через пять минут жду вас на плацу. Все личные вещи взять с собой. Сюда вы больше не вернетесь. Время пошло.

Мирон вышел из казармы, дав нам возможность попрощаться с одногруппниками. С некоторыми из них мы увидимся только через пять месяцев, ну а с кем-то, возможно, говорим в последний раз, как повернется судьба, известно только богам, если они действительно могут видеть будущее.

Пока мы обменивались пожеланиями удачи и неуместными шутками, скрывающими нервозность, в помещение вошел Серафим и не обращая на нас внимания, просто выбрал из группы троих. Ждан, Капитон и Пахом поступили под начало этого высокомерного офицера.

— Самых сильных взял, — обидчиво произнес Кисляк, наблюдая за тем, как трое парней начали собирать вещи.

Честно говоря, я Ждану и остальным не завидовал. Не понравился мне Серафим. Было в нем что-то такое, что заставляло держаться от этого человека подальше. Уверен, не уступи он очередность выбора Мирону, то я был бы в числе его подопечных. Так что надо благодарить Берта, что он так приглянулся коренастому офицеру.

Пока пацаны обменивались прощальными фразами, я скользнул между ними к Леониду. Наставник стоял в сторонке, дожидаясь пока Серафим что-то объяснит своим будущим спутникам.

— Ты Мирона хорошо знаешь? — шепнул я.

— Лично общаться не приходилось, но кое-что о нем слышал. Нормальный мужик. Надежный. Вроде как князю предан. О дворянстве с детства мечтает. Так что лишнее при нем болтать не стоит, тебе особенно. А так, радоваться надо, с ним не пропадете.

— Понял, спасибо за совет.

— Не за что. Береги себя Даррелл, хотя за тебя я спокоен, а вот Витька держи рядом и следи, чтобы глупостей не натворил.

— Этот может, — согласился я. — Ну бывай наставник, надеюсь осенью увидимся.

— Надеюсь, — кивнут Леонид, хотя особой уверенности в его глазах я не увидел.

Попрощавшись с куратором, я отправился на выход. Все вещи уже давно были собраны, а больше в казарме меня ничего не держало.

Мирон ждал нас во дворе и судя по походной одежде, на которую я не обратил внимания в казарме, и мешку за спиной, мужчина готов был отправляться в путешествие прямо сейчас. Парадно-выходная форма, в которой ходили большинство офицеров, для повседневной жизни была, хоть и по своему красивым, но все же не самым удобным вариантом. В узких брюках особо не поработаешь, а рубашка очень легко мялась. Сейчас же на мужчине были надеты коричневые штаны из легкой ткани, куртка с закатанными рукавами, и потертые кожаные ботинки.

— Слушаем меня внимательно, — привлек наше внимание Мирон. — Пока мы с вами в поле, на задании или просто находимся без лишних глаз, можете меня звать по имени, либо просто командиром, без разницы. Ну а на заставе там соблюдаем полную субординацию. Звания-то хоть знаете?

— Знаем, лейтенант Мирон. — Вытянулся в струнку Витек. — Фамилию только вашу не знаем.

— Жраков моя фамилия. Если кто сейчас засмеется, ноги вырву и в уши вставлю!

— Ясно, лейтенант Жраков! — опять отличился Витек.

— Он всегда такой дурной? — мужчина посмотрел на Берта.

— Всегда.

— Ой, чувствую, намучаюсь я с ним, зря, наверное, у тебя на поводу пошел. Ладно, разберемся. Слушаем дальше. Мои команды выполнять беспрекословно. Остальных можете вообще не слушать, над вами только я. Любые конфликты решать только через меня. Пока достаточно. Ну что, пора в путь.

— А на чем мы поедем? — Витек закрутил головой в поисках какого-нибудь транспортного средства.

— Ты маг или где? — всплеснул руками лейтенант. — Ножками. Топ-топ. Дня через два глядишь прибежим на место. Запасы только возьмем и вперед.

Честно говоря, слова лейтенанта мы сперва восприняли как шутку, но после того как нам в мешки положили крупы, соль, несколько банок консервов, оказалось, что Жраков говорил всерьез. Стоило только выйти из ворот базы, как он тут же перешел на бег и начал быстро отдаляться. Пришлось догонять. Комфортное путешествие кончилось. Здравствуй марш бросок, чтоб тебя, как-то не скучал я по тебе.

— Верхом вы ездить не умеете, — прокомментировал Мирон, когда мы его догнали, — да и устанет лошадь быстрее чем любой из вас. Уж на то, чтобы поддерживать силы магией, вам дара должно хватить.