Закончиться всё это должно было появлением «Народного патруля», члены которого задержали бы соратников Бён Хо вместе с ним самим и обвинили бы их в нарушении общественного порядка. Более того, предполагалось, что все пятеро наёмников окажутся замешаны в расследовании как свидетели, которые дадут показания о неподобающем поведении сотрудников правоохранительных органов. Детали наш человек уточнить не успел. Всё, что он успел передать — несколько коротких сообщений, так что бо́льшую часть информации я улавливал по контексту. Но было очевидно, что дело не ограничится простым обвинением в нарушении порядка. Вероятно, кто-то из штаба полиции решил окончательно расправиться с Бён Хо Шоном, посадив его за решётку. Заодно отправив туда и его окружение. Особенно тех, кто будет стоять на своём и не согласится давать ложные показания против своего сонбэ.
Ещё одно важное обстоятельство: среди людей, окружавших лидера профсоюза, явно находился предатель, который сообщил о времени и месте проведения совета. Наверняка он тоже будет свидетельствовать против Бён Хо.
На первый взгляд схема казалась безупречной. Но только в том случае, если никто не узнает о ней заранее и не подготовится. И вот здесь противник допустил критическую ошибку.
Первым делом я отправил на место событий Бэк Хён Цоя. После пресс-конференции Джи Хё, которую в прямом эфире транслировали два телеканала, его лицо стало относительно узнаваемым. Поэтому парень надел толстовку с капюшоном, который скрывал лицо. А позицию ему в зале мы выбрали такую, чтобы привлекать меньше внимания. Бэк Хён занял угловой столик в самой дальней части зала, уткнувшись в экран телефона. Плюс его расположения был в отличном обзоре стола, за которым должны были разместиться полицейские. Тогда как Бэк Хён должен был всё это снимать. А чтобы придать событию большей остроты, ещё и запустить прямую трансляцию.
В идеале стоило бы привлечь Национальную разведку, но надёжных контактов у меня там не было. Единственный из имеющихся был получен от Га Рам Хура и я не был уверен в его надёжности. Конечно, брат этого офицера сейчас был счастлив как король Чосона, впервые усевшийся на трон. Но это вовсе не гарантировало лояльности его родственника. К тому же Сеул был не его зоной ответственности. А использовать кого-то из его коллег было бы слишком рискованно. Поэтому мы обратились к адвокату Чжи Чен, который второй раз за день обеспечил наличие оперативной группы. На этот раз прислав с ней одного из следователей, который мог бы на месте заняться допросом свидетелей до того, как вмешается руководство. Потому как последнее наверняка попробует развернуть дело в обратную сторону. Или просто попытается его замять. Конечно, мы минимизировали подобный риск, подключив Бэк Хён Цоя, но такая вероятность всё же оставалась. В любом случае, если на руках оперативников окажутся результаты «полевых допросов» свидетелей, хуже от этого не будет.
Пресс-релиз от имени профсоюза тоже был готов. Его предполагалось разослать сразу после задержания членов «Народного патруля». Текст был предельно прост: обвинение «Народного патруля» в сотрудничестве с коррумпированными полицейскими высшего ранга, плюс факты давления на профсоюз, подкреплённые выкладками, цифрами и списками офицеров, участвовавших в этом процессе. Как я уже говорил Бён Хо Шону, подобный сухой перечень бюрократической информации вряд ли привлёк бы внимание журналистов, сам по себе. По той причине, что из такой фактуры сложно сделать яркий и живой материал. Но всё менялось, если информация шла в связке с новостью о нападении членов «Народного патруля» на бывших и действующих сотрудников полиции, которые при этом являлись руководителями независимого профсоюза. При таком раскладе, интерес к новости был обеспечен, а список доказательств выступал дополнением к горячему материалу. Он наверняка привлечёт внимание части читателей, которые не поленятся досконально изучить списки фамилий, выискивая там знакомые. Чтобы упомянуть их при встрече с соседями.
Я следил за операцией, сидя в машине, припаркованной за квартал от лапшичной. Арендовать гостиницу или квартиру мне показалось излишним. Не хотел привлекать к себе внимание и ставить под удар весь замысел. Стоит потом кому-то подтвердить моё местонахождение и связать это с происшествием в лапшичной, как позиция профсоюза в одночасье станет куда более шаткой. Поэтому остановился на варианте с автомобилем.
Бэк Хён Цой уже был на месте и отправлял сообщения в созданном оперативном чате, комментируя посетителей, официантов и окружающую обстановку. Пару раз даже попытался снять видео, но к счастью, его удалось вовремя остановить. В конце концов донеся до блогера мысль, что в данной ситуации нужно жёстко соблюдать «режим секретности».
В ожидании начала действия я открыл ноутбук, продолжив изучать данные. Вечером у меня была запланирована встреча с Чжи Чен, так что свободное время следовало использовать с толком. Хотя на самом деле уверенности в том, что сегодня мы состыкуемся, у меня уже не было. На часах была половина десятого, а моё физическое состояние оставляло желать лучшего.
Когда я закончил изучение очередного массива данных по тайским компаниям, всплыло уведомление от Бэк Хён Цоя:
«Полицейские пришли и рассаживаются. Наши цели на месте, пара человек уже успели всерьёз залиться соджу и на самом деле пьяны. Жду начала спектакля»
Джи Хё сделала глоток вина и посмотрела на сверкающий множеством огней ночной Сеул. Облокотившись на стеклянную ограду балкона, она глубоко втянула воздух. Да, он был пропитан запахом бензина, выхлопов машин и прочими ароматами мегаполиса. Если сравнивать его с чистотой курортной атмосферы, столичный явно проигрывал. Тем не менее, у него имелся один громадный плюс, который перевешивал все минусы — это был воздух Сеула. Города, который ломал судьбы одних людей, а других поднимал на вершину успеха. Столица Кореи, где решалась судьба страны. И куда Джи Хё недавно вернулась.
Вспомнив об идиоте, устроившем скандал на её пресс-конференции, она недовольно нахмурилась. Замять инцидент сразу не получилось. Да и в ближайшем будущем скорее всего тоже не выйдет. Журналисты почуяли запах горячих новостей и принялись засыпать её вопросами. В таком количестве, что их было невозможно игнорировать. Единственным выходом оказалось прекращение конференции и уход от общения с прессой.
Возможно, это была не самая лучшая схема поведения, но во время вечернего разговора её покровитель согласился, что в сложившейся ситуации времени для анализа и выработки решения не было. В любом случае, конференция состоялась, новость разлетелась по всем СМИ, и о возвращении Джи Хё заговорили. Основная задача была выполнена. Мотивация журналистов, которых заранее простимулировали финансово, осталась на прежнем уровне, и инцидент на их работу не повлиял. Да, у некоторых наверняка возникли вопросы, но выполнять свои обязательства они продолжили.
Конечно, в будущем это создаст немало проблем. Противники получат удобное оружие, которое будут использовать на постоянной основе, критикуя медиа-холдинг. Но к этому она была готова. Как и её помощники, которых прислал покровитель. Он так и не пожелал встретиться с Джи Хё лично. Всё, что она знала — тот был мужчиной. Скорее всего. Потому что в теории он мог изменить и голос, который женщина слышала по телефону.
Достав аппарат, Джи Хё проверила уведомления. Увидев сообщение от одного из троих помощников, удовлетворённо усмехнулась. Пусть холдинг ещё не был до конца юридически оформлен, но уже контролировал одиннадцать небольших медиа. Сегодня они впервые должны были нанести синхронный удар. Как только этого идиота, Бён Хо Шона, которого Джин Хо использовал в качестве тарана, задержат, подконтрольные СМИ немедленно опубликуют заранее подготовленные материалы. Составленные настолько остро, что они абсолютно точно привлекут внимание публики.
Женщина снова отпила вина и посмотрела на огни ночного города. Улыбнулась.
