– Ты! – только и успел выкрикнуть Филипп.

Баошенгдади переместился к нему и нанес удар. Но тут его ладонь встретилась с клинком из черной стали. Это был Швитский. Андрей тяжело дышал, частое ускорение тела и души вредило ему, но он и так недосмотрел, он мог спасти Крату и Никиту, но не успел вовремя среагировать.

– Ты слаб, – спокойно произнес Баошенгдади, – сколько еще ты продержишься?

Андрей не отвечал, у него не было сил на разговоры. Он сжал зубы и использовал максимум энергии для собственного ускорения. Теперь даже Баошенгдади замедлился, сущность Венто не могла превысить способности эссенции времени. Швитский нанес ряд стремительных ударов, рассекая тело бывшего учителя на мелкие части.

«У каждого есть предел, даже у Вас», – думал Андрей.

Он оказался поражен не меньше остальных. Даже с эссенцией жизни его учитель не должен был быть таким сильным. Это многочисленные эксперименты изменили его. Именно благодаря своим опытам Баошенгдади обрел воистину невиданную доселе мощь.

Измельчив на мелкие кусочки тело учителя, Андрей кашлянул кровью и, обессиленный, осел на землю. Он почти превысил собственный лимит, и теперь ему нужен был отдых.

Для Филиппа и Вейжа все произошло в одно мгновение. Сперва Баошенгдади убил Никиту и рассек на части Крату, затем собирался сделать то же самое с Филиппом, но внезапно его самого разрезал на части Андрей.

– Бессмысленно, бессмысленно, все это было бессмысленно! – Баошенгдади восстановился, хоть и не так быстро, как раньше. Жертва Адриана причинила ему колоссальный вред.

Баошенгдади взлетел ввысь и высокомерно взглянул на изумленных его мощью Филиппа и Вейжа.

– Вы так стараетесь, сражаетесь, умираете, но не можете победить. Я бог жизни. Я тот, кто будет жить вечно. Меня не одолеть кучки Святых. Я совершенная форма жизни!

Пока он говорил, из-под земли вылезли корни и незаметно подползли к Филиппу и Вейжу.

– А теперь… позвольте мне разобраться со своим нерадивым учеником, – Баошенгдади щелкнул пальцами, и корни обвили Филиппа и Вейжа, сдавливая их. Он не хотел убивать феникса, которого можно было использовать для экспериментов, а вот Филиппа это не касалось. Корни начали душить его, тот объял себя пламенем и сжег их, но тут же появились новые. Пока Филипп и Вейж сражались с корнями, Баошенгдади направился к Андрею Швитскому. Подойдя вплотную, он схватил его за шею и поднял перед собой.

– Ты разочаровал меня, Андрей, – покачал головой Баошенгдади.

– Я де…лаю то, ч-что до…лжен, – смог выговорить Швитский.

– Все мы делаем то, что должно, – вздохнул Баошенгдади.

Он сжал руку и начал душить Андрея. Швитский захрипел и попытался вырваться, но сил у него уже не было. Баошенгдади видел, как закатываются глаза Андрея, как жизнь покидает его. Взирая на него, бог жизнь невольно вспомнил их первую встречу, он вспомнил, как нашел мальчика, рожденного в Бездне.

«Там я встретил существо необыкновенное, выглядело оно как червь черного цвета, с щупальцами, растущими из тела. Эта тварь медленно двигалась, но стоило ей приблизиться ко мне, оно стремительно бросилось на меня, даже со своей реакцией я не успел среагировать. Оно обвило меня щупальцами, присосавшись к коже, но тут я схватил ее и разорвал на части…»

«Мерзопакостные твари, увиденные одним исполином» Гендель

***

Это было так давно, что никто не сможет назвать точной даты. Мир тогда был еще юн. И на нашей прекрасной планете разумные создания жили примитивно, толком не зная ничего об устройстве вселенной, царила война всех против всех, и не было порядка.

В те стародавние времена на Альфе даже Святых не нашлось бы. А самым сильным был дракон по имени Гушур. Его племя давно вымерло, и ныне мало кто помнит о грозном Гушуре.

Пока на многочисленных планетах развивалась жизнь, порождая новые удивительные формы в вечной борьбе, на Небесах процветала стабильность. «Небеса никогда не меняются», так говорили ангелы. И большинство из них тоже не менялось. Они наблюдали за жизнью низших существ, но не вмешивались в ход развития, ибо такова была воля Михаила, архистратига Небес. Не все ангелы были довольны такой политикой Михаила и не все желали оставаться на Небесах, ежедневно прославляя Бога. Но помимо этой обязанности они должны были воевать в Бездне. Отправляться же во внешний мир запрещалось.

На Небесах жил один слабый ангел, рожденный без Святой способности и не наделенный особой силой. Звали его Баошенгдади. Пусть он и не был силен, но его целеустремленности позавидовали бы многие. Когда пришел его черед служить в небесном легионе и отправиться в Бездну для сражения с чудовищами, он впервые познал страх за собственную жизнь. Тогда он осознал свою смертность. Даже ангелы могут умереть, даже их могут убить твари, порожденные Бездной.

Это вселило ужас в Баошенгдади, и он поклялся себе во что бы то ни стало достигнуть истинного бессмертия. Для этого он впоследствии пойдет на все, даже на убийство и аморальные эксперименты. Конечно, поначалу Баошенгдади не думал о таком. Он не собирался становиться злодеем, а просто хотел защитить себя, у него даже была благая мысль о защите всех ангелов. Баошенгдади видел смерть своих братьев и хотел им всем помочь.

Вначале он начал экспериментировать с растениями, смешивая их экстракты в разных пропорциях и составах, а позднее к этому добавились и органы диких зверей. Так родилась алхимия. Баошенгдади возвысился, о нем прознали все жители Небес. Михаил вместе с другими архангелами посетил его маленькую лабораторию и похвалил талантливого ангела. Баошенгдади был наречен первым умом Небес и начал создавать эликсиры и пилюли для воинства ангельского. С тех пор смертность среди них уменьшилась.

Баошенгдади был освобожден от воинской службы и наделен правом покидать Небеса, когда угодно, поскольку Михаил повелел ему совершенствоваться в алхимии. Посему Баошенгдади начал путешествовать и пополнять свою коллекцию новыми формами жизни. Он посетил множество планет, на которых росло то, что не могло родиться на Небесах и, хотя новые ингредиенты радовали его, больше всего Баошенгдади манила Бездна. Там произрастало то, что невозможно сыскать и во всей вселенной.

Так Баошенгдади начал изучение Бездны, вначале ее Преддверия, ныне известного как Тартар, а затем и основных слоев. В тот момент он впервые нарушил закон Небес. Простым ангелами, и даже ему, было запрещено проникать в саму Бездну, лишь архангелы и перворожденные исполины имели это право, которое скорее, правда, было обязанностью. Баошенгдади сохранил в секрете свой поход в глубины Бездны и тогда же понял, почему ангелам было запрещено проникать туда.

Бездна была чем-то необъяснимым, в ней не работали привычные законы мироздания. Пространство, время – там все было относительно. А чудища, обитавшие в Бездне, поражали воображение и одновременно с этим ужасали. Сердце Баошенгдади трепетало при виде их. Но многие из этих тварей просто игнорировали его. Он не мог понять причину столь странного поведения. В Преддверии все существа были враждебны ангелам, там все и вся стремилось убить тебя. Но в самой Бездне положение дел было другим. Баошенгдади видел таких созданий, которые могли бы сокрушить целую планету, если бы захотели, по крайней мере, так ему казалось… Но они просто бесцельно блуждали, бредя во мраке.

Спускаясь все глубже и глубже Баошенгдади, наконец, достиг сердца Бездны. Сюда не проникали даже архангелы и исполины, ибо считалось, что здесь нет ничего, кроме холода и тьмы. Но Баошенгдади открылась истина, что это не так. Во тьме роилась жизнь, здесь все было живым. Сама тьма ощущалась живой.

Изучая последний слой Бездны, Баошенгдади набрел на огненное озеро, ярко освещающее ближайшие окрестности. Вокруг этого озера росли желтые цветы. Баошенгдади был озадачен этим фактом и решил изучить их, но, когда он сорвал один единственный цветок, озеро внезапно исчезло. А сам Баошенгдади очутился в пещере. Тогда-то он и услышал детский смех. Удивлению его не было предела. Что в таком «месте» может делать ребенок? Не иллюзия ли это? Может это цветы вызывают галлюцинации и способны воздействовать даже на ангелов? Тем не менее, Баошенгдади решил пойти на звук смеха и скоро нашел младенца, человеческого младенца, которым нагим лежал на холодных камнях. В руках он держал игрушечный кораблик, на котором было написано «Швит», таинственное слово, смысл которого не разгадан и до сей поры.