— Возможно вы желаете пообщаться наедине после того, как этот приём закончится?

Черты её лица заметно дрогнули, а губы скривились. Но извергать ругательства она не стала. Всё же подготовка не прошла даром — вместо этого Акико ненадолго задумалась. И наконец с явной неохотой кивнула.

— Желаю. Но на сегодня у меня всё расписано. А потом меня ждёт рейс до Токио. Возможно вы хотите прилететь к нам, Мин Джин Хо?

Прищурившись, продолжила.

— Слышала вы занимаетесь нестандартными рекламными кампаниями. У меня как раз есть одна знакомая, которой может пригодиться такая помощь.

Я отлично видел выражение её глаз. И прекрасно понимал, что на самом деле, девушке сейчас хочется озвучивать совсем иные вещи. Тем не менее, ситуацию она просчитала верно. А прямо сейчас создавала фундамент для следующего контакта. Видимо посчитав, что он может понадобиться, если в её сумочке действительно обнаружится нечто интересное.

Мне же оставалось лишь изобразить ещё один вежливый поклон.

— Буду рад ей помочь. Просто сообщите, когда я вам понадоблюсь.

Она выдохнула через стиснутые зубы. Ещё пару секунд посверлила меня взглядом. Покосилась на зал, из которого на нас с интересом посматривали люди.

— Возможно у меня получится найти время и сегодня. Если некоторые вещи получится решить быстрее, чем ожидается. Будьте на связи и готовы, Мин Джин Хо.

На миг замолчав, добавила.

— Нельзя опаздывать, когда вас ожидает особа императорской крови.

Я слегка пожал плечами.

— Только в том случае, если эта особа относится к тем, кто правит твоей страной. А мы, хочу напомнить, в Корее.

Акико прищурилась, яростно смотря на меня.

— Этикет одинаков для всех людей во всех странах мира. Кроме неотесанных деревенщин и грубиянов. Не пытайтесь на них походить, Мин Джин Хо.

Закончив, развернулась на месте, собираясь уйти, оставив последнее слово за собой. Я же, скользнув по ней взглядом, отметил.

— Сзади платье тоже неплохо смотрится. Хотя, на мой взгляд, излишне обтягивает. Всё же это официальный приём.

На мгновение она замерла. Потом обернулась, одарив меня испепеляющим взглядом. И ничего не ответив, двинулась вперёд.

Вот и хорошо. Последняя фраза, понятное дело, была совсем не обязательной. Но если за нашей беседой действительно наблюдал кто-то помимо службы безопасности, он должен был увидеть причину по которой принцесса захочет со мной встретиться. Учитывая обстоятельства, единственным вариантом, который выглядел относительно реально, был личный интерес. Ну не сотрудничество же в бизнесе мне ей предлагать? Это было бы совсем смешно. А вот предположить, что японская принцесса заинтересовалась наглым корейцем, который до того вращался среди дам из сеульского высшего общества, с натяжкой было возможно. Опять же, это Япония. Традиции у них свои. И если императорская дочь захочет оказаться в постели с безродным рыбаком, это лишь её причуды.

Да, прикрытие идеальным не было. Но лучше так, чем вовсе без него. К тому же многое зависело от того, кто именно станет анализировать нашу встречу и сможет ли он отправить видео дальше, выгрузив его из внутренней системы наблюдения? Грубо говоря, попадёт ли запись на глаза самому Роберту Грэму?

Проводив Акико взглядом, я спустился в зал. Подойдя к небольшой стойке, где готовили кофе, попросил сделать мне большую порцию. И уловил боковым зрением фигуру секретаря президента, который остановился сбоку от меня.

— Что вы ей сказали?

Я чуть повернул голову, смотря на его лощёное лицо, на котором сейчас отражалась толика раздражения.

— То, что было необходимо для разрешения ситуации. Как видите, конфликт исчерпан.

Тот скептически хмыкнул.

— Исчерпан? Она на вас смотрела так, словно хотела прикончить на месте. А визитку свою вы ей зачем дали?

Я забрал стаканчик с кофе и посмотрел на секретаря.

— А это разве ваш круг вопросов? Мы с вашим сонбэ всё обсудили. Его позиция проста — основной задачей считается снятие претензий со стороны Её Высочества. Если хотите можете отправиться к ней прямо сейчас и задать вопрос, удовлетворена ли она нашей беседой? Убедитесь лично.

Он подступил ближе.

— Не забывайте с кем говорите. Пока Синий Дом наш. И страной управляем тоже мы.

Я иронично приподнял брови.

— Вы? А президент в курсе, что его помощник небрежным движением руки объединяет несовместимые фигуры в единое целое? Почему-то мне кажется, что ваш сонбэ считает главой Кореи именно себя. Не рассматривая возможно дуумвирата с одним из своих работников.

В глазах секретаря полыхнула злоба. Но ответить я ему не дал — сразу же заговорил снова, полностью изменив тональность и тембр.

— Если не хотите сразу после выборов оказаться на улице, заткнитесь и выполняйте свою работу. Возможно вы сами себе кажетесь крупной и значительной фигурой, но совсем скоро конфигурация власти изменится и вы станете лёгкой мишенью. А при необходимости я могу уничтожить вас прямо сейчас. Хотите завтра к вечеру остаться без работы?

Вот теперь он слегка растерялся. Видимо и правда привык, что ему кланяются в ноги. Решив, что такая власть останется с ним навсегда, а уважение люди выказывают именно к его персоне. Стандартная ошибка большинства людей. Даже в диктатурах, люди чаще всего привязаны не к конкретной персоне, а к функции, которую она выполняет. Сменится один на другого и уже через пару недель все переключатся на него. По крайней мере из числа элиты. Обычному народу, как показывает мировая практика, на эти перемены и вовсе плевать — его беспокоят совсем иные вещи. Собственно, когда люди начинают интересоваться происходящим наверху, у большинства диктаторов возникают проблемы.

В данном же случае, речь вовсе шла о своего рода личном помощнике главы государства. Который потеряет всё своё значение, как только покинет нынешнюю должность. Либо его сонбэ прекратит быть президентом.

Но стоящий передо мной человек, эту простую концепцию явно понимал не до конца.

— Я передам президенту ваше заверение об успешном разрешении конфликта. Искренне надеюсь, что так оно и есть.

Ждать моего ответа он не стал — сразу же направился прочь. А я сделал глоток кофе и оглядел зал. Людей здесь присутствовало немало. От иностранных послов и членов корейского правительства до представителей семей чеболей и зарубежных бизнесменов.

Так что я прошёлся, раскланиваясь, обмениваясь рукопожатиями и оценивая присутствующих. Никакого целенаправленного интереса у меня не было. Скорее хотелось оценить ситуацию в целом. Плюс, опытным путём выявить тех, кто проявляет слишком много эмоций при виде моей персоны. Заодно, показавшись на глазах у всей корейской элиты. Чтобы при виде моего лица в новостях, они сразу же вспомнили этот вечер.

От плана по созданию фонда и превращению себя в публичную фигуру, я решил всё же не отказываться. Безусловно, такие мысли в голове появлялись. Потому как этот ход тоже мог быть просчитан Грэмом и как следствие рисковал оказаться полностью бесполезным. С другой стороны — определённые шансы на то, что он притормозит свой приказ о моей ликвидации, тоже были. Даже если нет, его реализация всё равно имела смысл. Роберт Грэм увидит, что я активно действую и не станет пытаться обнаружить иную активность. Ту самую, которую я бы хотел скрыть.

Спустя пятьдесят минут моего брождения по залу, завибрировал телефон. На этот раз сигнализируя о входящем платеже в криптовалюте. В примечании которого был указан сеульский адрес.

Безусловно, мессенджеры со сквозным шифрованием были надёжны. По крайней мере, Геон Шин не смог выдвинуть идеи о том, как их взломать, не получив физический доступ к устройству или удалённый контроль над ним. Особенно, если регистрация производилась без номера телефона, а электронная почта была надёжно защищена.

Тем не менее блокчейн казался еще более надёжным вариантом. Особенно если речь шла о тех вариантах, которые полностью обеспечивали анонимность, не сохраняя абсолютно никакого цифрового следа в виде айпи-адреса или слепка устройства. То, что собирает каждый сайт в мире — от кулинарного блога до крупной социальной сети. В таком случае, единственным способом идентифицировать владельца кошелька, было отслеживание его исходящих платежей — обратная сторона почти любого блокчейна. Но в данном случае речь шла об абсолютно новых аккаунтах, ни один из которых не провёл ни единого платежа. И сейчас, один из них отправил свою первую транзакцию. Добавив к ней необходимые данные.