— Как странно! — задумчиво протянула Вика. — Обычно людей тянет к красивым людям. А здесь…

— Может, и тянет, да только вот сам Артур, похоже, ни к кому не тянется. Я же тебе говорю — холоден, как глыба льда. Представляешь, даже моему папе так и не удалось его рассмешить!

— Правда? — ахнула подруга. — Неужели такое возможно?!

— Как выяснилось — возможно, — подтвердила Рита.

— Красивый и бесчувственный, — прокомментировала Вика. — Убойное сочетание.

— Ну нет, бесчувственным я его тоже не назвала бы. Скорее, он весь в себе. Ну, как устрица. Замкнулся и никого не впускает. Кроме немногих избранных. С Димкой, например, Артур ведет себя нормально. Ну, то есть, вел. Как только Димка уехал, он и замкнулся окончательно. Как будто ему никто не нужен. Как будто ему и одному неплохо. Очень самодостаточный человек.

— К сожалению, ты, видимо, в круг этих самых избранных не попала.

— Пока не попала, — поправила подругу Маргарита. — Пока. Я еще не сдалась.

— Интересно, и чего это Артур такой весь из себя замкнутый? — вслух размышляла Вика, когда девушки шли по коридору в кабинет информатики. — Несчастная любовь? С такой внешностью — не вариант. В детстве обидел кто? Повторюсь, с такой внешностью опять-таки не вариант. Разве сможет кто обидеть такого очаровательного малыша? Маловероятно. А если кто и попытается, так небось мамки-няньки мигом нахала приголубят чем-нибудь тяжелым по голове.

— Ты, блин, еще про Эдипов комплекс вспомни, психолог-самоучка, — беззлобно проворчала Рита.

— Эдипов комплекс? Что это?

— Да понятия не имею. Услышала где-то и запомнила. Название уж больно красивое.

Девчонки рассмеялись.

— Над чем смеемся? Расскажите, может, и мы с вами за компанию повеселимся?

Подруги обернулись. К ним подошла Лиля с высоким парнем под руку.

— Привет, Василек, — поздоровалась с ним Вика. — Ты почему алгебру пропустил?

— Вот именно, — поддержала ее Рита. — Лилька, ты где его нашла?

— В столовой, где же еще. Сидел там над булочкой и соображал, съесть ее с чаем или с компотом, — задорно ответила девушка.

Василек покраснел.

— Ну, я же знал, что Зоя Михайловна меня сегодня обязательно спросит, — объяснил он. — А я не готовился. Вот и подумал, что "эн" куда лучше двойки.

— Эх, Нековбой, — притворно вздохнула Маргарита. — ты меня просто разочаровываешь. До двоек скатился.

— Во-первых, пока еще не до двоек, а только до "энок", — поправил ее парень, — а во-вторых, не говори мне больше таких слов, я тебя умоляю! Я не переживу, если ты во мне разочаруешься! Ради тебя я сегодня буду всю ночь сидеть над алгеброй и все исправлю, честное слово!

— Смотри у меня! — погрозила ему девушка.

Ни для кого не было секретом, что Василий, он же Василек, он же Нековбой, был до безумия влюблен в Маргариту. Увы — безответно и безнадежно. Но его утешала одна мысль — они, по крайней мере, были друзьями.

Конечно, сама Маргарита была прекрасно об этом осведомлена. С одной стороны, ей это льстило. Ну а какой же девушке пятнадцати лет от роду не польстит немое обожание парня? С другой же стороны, худой долговязый неуклюжий очкарик был далеко не пределом мечтаний. Зато на него всегда и во всем можно было положиться. Надежен, как скала, хоть по виду и не скажешь. Порой Рите казалось, что прикажи она Нековбою прыгнуть ради нее с четырнадцатого этажа, он бы ни секунды не раздумывал и с радостью бы повиновался.

"А способна ли я на такое самопожертвование, слепое подчинение человеку, которого я люблю? — задумалась вдруг девушка, и мысли ее, как всегда, обратились, само собой, к Артуру. — Скорее всего, нет. Наверное, все-таки у каждого человека любовь своя. Всегда разная. Кто-то рядом с любимым чувствует себя так, словно знал его всю жизнь. Кто-то может с любимым человеком говорить обо всем, что у него на душе. А другой, наоборот, при виде своего возлюбленного теряет дар речи и мучительно краснеет с чувством, близким к обмороку".

Сама Рита при одном только взгляде на Артура, даже мимолетном, чувствовала, как сердце сначала болезненно спотыкается в груди, пропуская удар-другой, а потом начинает бешено колотиться где-то возле горла, а в животе танцуют безумную румбу невидимые бабочки. Казалось бы — уже три месяца они живут бок о бок, видятся каждый день, пора бы уже привыкнуть и успокоиться. Ан нет — стоит только увидеть прекрасное, как у ангела, лицо Артура, и все начинается заново.

Любовь ли это? Такая мучительная и болезненная? Такая упоительная и всепоглощающая? Рита полагала, что да. Но при этом ей казалось — вздумай Артур покомандовать ею, как сама она командовала бедным Васильком, ему пришлось бы жестоко разочароваться. Хотя… Как говорится, не зарекайся. Ведь она не может с уверенностью сказать, как поведет себя в ситуации, в которой ей еще ни разу не доводилось побывать.

— Счастливая, — со вздохом проговорила Лиля, заглядывая в задумчивые глаза Маргариты. — Снова витает в облаках. Не иначе, это Нековбой на нее так влияет. Может, она в него влюбилась?

Василек с надеждой посмотрел на Риту. Та, очнувшись от своих размышлений, кокетливо произнесла:

— Ой, Лиль, ну зачем же ты при всех мои секреты раскрываешь?

Подруги рассмеялись, и несчастный парень уныло повесил голову.

— Кстати, девчонки! — вдруг вспомнила Рита. — Я тут вам хотела кое-что показать.

Она полезла в свою необъятную сумку, в которой было все, кроме порядка, долго перебирала ее содержимое и, наконец, вытащила из учебника литературы фотографию. Вика взяла ее, а Лилька с Васильком с любопытством заглядывали поверх ее плеч.

— Странно, — спустя какое-то время растерянно сказала Лиля.

— И не говори, — подхватила Вика. — Очень даже странно.

— Вот и я про то же, — поддакнула Рита. — Я даже сначала не поверила, что такое возможно. Но факт остается фактом.

— Да о чем речь-то? — не выдержал Нековбой. — Фотка как фотка, хотя мне и не совсем нравится, что рядом с моей Маргариткой стоит какой-то парень, — ревниво добавил он.

Василий с неприязнью разглядывал соперника. Обычный парень, симпатичный, но не более того. И он уж точно не оправдывал того внимания, с каким на него уставились три подруги.

— Невероятно, — словно бы и не услышав парня, пробормотала Вика. — Если бы я не сама не видела Артура, а видела бы только эту фотографию, я ни за что не поверила бы твоим россказням о его якобы сказочной красоте.

— Сказочной красоте? — фыркнул Нековбой. — Ну ты сказанула! Смазливый типчик, да, но до этой самой сказочной красоты ему как до Луны раком.

— Может, просто фотография неудачная? — пропустив слова Василька мимо ушей, предположила Лиля.

— Нет, — ответила Рита. — Он такой на всех фотографиях, какие я только видела. Поэтому я и не заметила его на тех, что присылала тетя Даша. Именно поэтому я и не была готова увидеть такого красавца, когда ждала его прибытия.

— Так это тот самый Артур? — наконец дошло до Нековбоя. — Тот красавчик, о котором вы мне все уши прожужжали? Тот самый, при виде которого у всех близстоящих девчонок прямо-таки глаза вываливаются?

И парень разразился неудержимым хохотом. Девчонки, нахмурившись, наблюдали за его весельем, но одернуть его даже не пытались. Ибо на фотографии, принесенной Ритой, где были запечатлены она сама, Димка и Артур на вокзале (провожали Димку в училище), последний действительно выглядел самым обычным парнем. Не уродом, но почти неприметным. Просто парнем, таким же, как, например, Нековбой.

После окончания уроков друзья расстались у ворот школы, договорившись встретиться вечером у Риты, якобы для того чтобы подготовиться к контрольной по математике. Но девушка прекрасно понимала, что контрольная была просто предлогом. Лиля и Вика явно хотели убедиться в том, что Артур остался прежним, таким, каким они его запомнили в первую встречу, убедиться, что память им не изменяет. Лето девчонки провели не в городе, поэтому и видеть Артура не могли. Когда же они порой приходили к Маргарите, парня обычно не было дома, так что теперь им казалось, что, возможно, их собственные глаза в тот самый первый раз обманули их, наслушавшихся восторженных отзывов подруги о невероятной красоте Артура. Рита не могла их винить. Она сама еще слишком хорошо помнила свое изумление при виде той злополучной фотографии. Помнила, как тут же побежала в комнату парня, чтобы точно так же убедиться, что все по-прежнему, и не успокоилась, пока ее не ослепило привычное сияние, словно бы окружавшее Артура.