- Верно речёшь, Выкша, - поддержал его воевода родового ополчения Бакуня, - Станислав Велимирович нам люб, с племенем нашим породнился. Сыны его тепереча наши плоть от плоти. Наши они тепереча сыны его - лютичи. Пущай отец их нами и правит, а после него они станут. То справедливо будет. А Святоград нам не указ! Нет нужды нам в Севолоде, пусть сам себе в Святограде сидит, а к нам не встревает. Так ли мыслю?

- Верно, верно…., – раздалось несколько голосов.

- Да и сомнения есть. Молва идёт, что Севолод вовсе и не велимировых кровей будет, а отпрыск брата его Владислава, - возвысил голос Выкша, - Стало быть и прав на первопрестол у него нет. Уж ежели на то пошло, то у нашего князя Станислава их и то по-более будет, так как он – истинный сын Велимира.

- Так может тебе, княже, на Святоградский стол свои права заявить, - обернулся Бакуня к Святославу, - А что? Мы за тебя встанем.

- Во истину встанем! – зашумели бояре.

- Тише! Тише, други мои. Уймитесь, - поднял руку князь, - Коли даже и в правду людская молва глаголет про Севолода, что он не родной мне брат, то всё одно не забывайте про Яррилу. Ведь он старше. Моё право после него будет.

- Да, это верно. Тут ужо не поспоришь, - согласился Бакуня.

- Вот это и худо будет. Яррила уж давно на Святоградский стол зарится. Сие всем известно. Коли так, то он своего не упустит, - подал голос, доселе молчавший волхв Стефаний, дородный лысеющий роллан, поставленный ещё Велимиром во главе местной схинии, - Зело он до власти охоч! Чую, не согласится он под руку Севолода пойти, сам Верховной власти добиваться станет. Даром что ли и в Стар-граде, и на всём Севере сильную подмогу имеет. Сунеи за него. Хитёр он и коварен вельми. Ни перед чем не остановится.

- Так что ж тогда станется? – спросил кто-то из присутствующих.

- Распря меж братьями грядёт не малая! Вот что станется, – коротко бросил Стефаний, - Добром, боюсь, никто не уступит. Мечом всё решать станут.

- А с нами что будет? – шумели бояре, - Мы ведь, получается, как раз посереди ними оказались. Там Святоград, здесь – Стар-град. Коли они столкнутся, нам то что делать?

- Да, не устоять нам, - горестно вздохнул Бакуня, - Либо один, либо другой непременно подомнёт нас под себя. Вот бы знать заранее чья сторона верх одержит. Да к ней и примкнуть.

- И что тогда? Что Святоград, что Стар-град – всё едино своей воли не видать! – воскликнул Выкша, - Чем одна кабала слаще другой!? Свою землю держать надобно. Вона у Станислава нашего княжичи ужо подросли, ещё чуток и мужами станут. А что он им передаст? Ничего. Свою княжескую династию почать надобно. Да ни от кого более не зависеть.

- Что мыслишь, светлый княже? – повернулся волхв к князю.

Станислав, задумчиво теребил свою пышную бороду, глядя куда-то в даль. Идея стать независимым правителем ему явно пришлась по душе. Да и ситуация благоприятствовала. Назревало смутное время безвластия и междоусобной борьбы, что неминуемо приведёт к ослаблению жёсткой централизованной власти Святограда, сложившейся в годы правления Велимира. В этой обстановке можно было и о своих интересах подумать. Князь размышлял долго.

- Мысль боярин Выкша молвил добрую, - проговорил, наконец, Станислав, - Но надобно сыскать подмогу. Одним, боюсь, не управиться.

- Так где ж её взять, княже, - спросил Бакуня, - Умарги и хуруталы навряд ли пособлять станут. Сами на наши земли давно заглядываются.

- Ты всё токмо под своим носом зришь, Бакуня, - вставил Стефаний, - Соседи нам не подмога, они токмо и ждут, чтоб наша корова сдохла. Чем больше нам беда – тем больше их радость. На них нет надежды.

- Верно, владыка, - оживился Станислав, - Взор свой дальше направлять следует. За горами многие племена обитают. Некоторые давно дружбу предлагают. Пособить против своих врагов зовут. Вот мы им и поможем, а они нам супротив подсобят. Ни Святоград, ни Стар-град над ними не властны. С таким союзом нам некого опасаться будет.

- Дело молвишь, княже, - одобрительно кивнул Стефаний, в тайне давно мечтавший создать во Вручае свою, независимую от Святограда, схинию и стать Великим Волхвом, - Послов к ним отправить надобно незамедлительно.

- Это верно, - согласился Станислав, - А что с ополчением, Бакуня? Как скоро его созвать получиться.

- Сие проблема, княже, - вздохнул воевода, - Боюсь, что старейшины родов не согласятся.

- Пошто так? – удивился князь, - Ведь на то моя воля.

- Так-то оно так, княже. Но твоя воля одно, а совет родовых старейшин – другое. Угрозы то никакой нынче нет. В набат не ударишь. Ополчение это – мужи зрелые, а время страдное. Кто в поле работать станет пока тепло. Старики да малые дети? Али бабы от печи оторвутся? Не управятся ведь. А не соберёшь урожая – быть по зиме голоду. Как выжить тогда? Не согласятся старейшины без угрозы великой мужей своих в ополчение поставить.

- Да кто их спрашивать станет, - горячился волхв, - Князь прикажет и все дела!

- Эх, владыка, сразу видать, что чужеземец ты. Хоть и давно средь нас живёшь, а по-нашему не разумеешь - махнул рукой воевода, - Не всю власть князь имеет. Дружина то у него видишь ли не велика, ею всех родов не принудишь. Взбунтуются - на всех копий не хватит. Только набат призвать может.

- Так ударим в него!

- Э нет, владыка. Как дознаются, что понапрасну всех призвали, то не сносить нам с тобой головы. Это уж точно.

- Значит, тем паче, союзы из вне зело как важны. Коли пришлют загорные правители свои дружины на подмогу - пока и этого довольно будет. А уж если угроза большая от Стятограда возникнет, тогда и все свои роды поднимем, - подытожил Станислав.

- Истинно так, княже, - согласились все присутствующие.

- А что столичным послам отвечать станем? – напомнил Выкша.

- Не след им правды знать, чтоб Севолода заранее известить о нашей затеи. Пока союзы с племенами из-за гор не заключим не за чем своих намерений выдавать ни Святограду, ни Стар-граду, - решительно заявил Станислав, - Отпишем грамоту брату моему, какую он того желает. С заверениями покорности и дружбы. Пусть успокоится.

- Так ведь он тебя в столицу зовёт. Да и дань выплатить потребует, - напомнил Стефаний, - Не поедешь подозрительно сие будет.

- Верно, владыка. Но так давайте напишем, что непременно приеду, только вот чуть позже, ибо занят вельми делами. Хуруталы помощи просили. Пошёл де в поход в помощь им, а как возвернусь - так сразу в Святоград.

- А как же ты в поход выйдешь без повеления Великого Кагана? - спросил Выкша, - Сие выходит своеволие изрядное.

- Дык помер же Каган! – отвечал с улыбкой Станислав, - А новый ещё никаких мне приказаний и запретов не наказывал. Так ли? Вот и решился я соседям помочь, коли нет на то запрета. Что ж в том худого?

- Хитро придумано, княже.

- Ну, что ж, владыка, займись без промедления составлением грамот любезных для горцев. Послов к ним нужно немедля отправить. Время не ждёт.

- Тотчас же займусь, светлый княже. Ты принял мудрое решение, - отвечал волхв, скрывая довольную улыбку в уголках губ.

- Ну раз порешили так, то и действовать надобно борзо, - поднялся князь со своего места, - Хватит речи вести. За дело. И чтоб ни одна живая душа раньше времени о наших планах не проведала. Уразумели? Ждите моих распоряжений.

После этих слов князя все направились к выходу. Только боярин Выкша и тысяцкий Бакуня у дверей замялись.

- Дозволь, княже, тебе пару слов с глазу на глаз молвить? – тихо проговорили они, подходя к князю.

- Ну что же, говорите, - отвечал князь, после того как все вышли из гридницы, - Чего ещё удумали?

Боярин аккуратно прикрыл двери и увлёк князя с тысяцким в самый дальний угол, подальше и от дверей, и от окон, ставни которых были распахнуты настежь.

- Послушай, княже, - заговорил Выкша в пол голоса, - Есть у меня ещё одна думка. Нельзя послов обратно в Святоград отпускать.

- А куда же их девать? Мне их, что - у себя в тереме поселить, что ли? – удивился Станислав.