Ратимир с облегчением вздохнул и откинулся на мягкую спинку своего кресла. Прикрыв глаза, ненадолго задумался. Дело, о котором он давно уже мечтал, планировал и готовил - сделано. Наконец-то! Большое дело. Виделась ему уже новая эпоха Великого Тартарского княжества.

Теперь – он полновластный господин своей земли. Может сам распоряжаться её богатствами, сам править и сам передать её своему наследнику, которого сам же и назначит. И всё это без оглядки на далёкую столицу и без соизволения Великого Кагана Святограда!

Его Тартария больше не будет удельным княжеством, данным ему во временное управление по милости склавинского правителя. Она станет его собственной землёй. Грозного и властного отца не стало, а больше он никого не опасался. Теперь пришло его время. Такой он в итоге и представлял свою судьбу. Ради этого и трудился много лет, не покладая рук. Расширял и укреплял своё княжество.

Не для Святограда старался и не для отца, а для себя. Знал, что однажды оно станет его родовой вотчиной. Вот этот день и настал. А братья пусть себе грызутся за столицу. Им теперь не до него будет. Стало быть, пока они не опасны. Ну а с тем из них, кто, в конечном итоге, возьмёт верх, тогда и можно будет выстраивать отношения. Но это уже дело будущего, возможно весьма отдалённого. Есть время подготовиться и собраться с силами, чтобы отстоять свою независимость.

Князь в возбуждении прошёлся по опустевшей палате. Ещё несколькими минутами назад, кипевшая страстями, теперь она казалась такой большой, пустой и холодной. Ему не хотелось сразу идти в трапезную. Нужно было успокоиться и взять себя в руки, чтобы предстать перед всеми домашними спокойным и уверенным в своих силах.

Он механически поправил сдвинутые в беспорядке лавки, затворил широкую двустворчатую дверь на террасу и сложил разбросанные по столу печати в небольшой холщовый мешочек-калиту. «Пора идти в трапезную, - подумал он, - Семья небось уже заждалась».

Неожиданно скрипнула входная дверь. Ратимир обернулся. На пороге стоял невысокого роста седобородый старец довольно плотного соложения, в просторных серых одеждах и таком же сером колпаке на голове. В руке он держал массивный посох с тяжёлым навершием. Его большие светлые глаза излучали глубокий ум и какую-то спокойную уверенность. Остановив свой цепкий взгляд на могучей фигуре князя, он вдруг сдержанно улыбнулся:

- Рад приветствовать тебя, светлый княже! Давно не виделись. Дело у меня к тебе.

* * * * *

Часть 2.

Обычно суровое лицо князя Ратимира озарила доброжелательная улыбка, он почтительно поклонился неожиданному гостю:

- И тебе здравствовать, кудесник! Во истину – давненько не виделись, – любезно сказал он, - Вот уж не ждал твоего визита. Но тебе здесь завсегда рады, отче Рагадаст. Проходи, располагайся. Может с дороги отведать желаешь чего-нибудь? Только скажи.

- Благодарю, но я не на долго, княже, - ответил тот, - Время сейчас, как никогда дорого.

- Ну сказывай тогда – что привело тебя в наш столь отдалённый край. Чаю, ты по делу меня навестил, а не скуки ради.

- Верно мыслишь, княже, по делу и весьма важному, - проговорил старец, опускаясь на скамью, - Пришёл я известить тебя. Тяжёлые времена грядут в Склавинии, да и во всей Эврипении. Древнее Зло пробудилось и готово сеять вокруг всепоглощающий Хаос. Равновесие миров, о котором я много тебе рассказывал, нарушено.

- Да как же это возможно? Кто же это сделал? – с тревогой спросил князь, уже имевший дела с великим ведуном Рагадастом и многое знавший от него о мировом порядке. В своё время великий кудесник наставлял юного князя и не мало помогал ему в начале его нелёгкого правления.

- Те, от кого, рано или поздно этого и ждали. Да вот не углядели, - вздохнул ведун, - Теперь нам всем туго придётся.

- Ясно, старче. Знать дела плохи, коль столь могучий кудесник, как ты, так обеспокоен. Говоришь, что туго придётся? Могу я чем-то помочь?

- Да, друг мой. Для того я и здесь, - ответил Рагадаст, - Не могу сейчас всё тебе рассказать. Сам ещё не всё до конца знаю. Но мы скоро увидимся опять и тогда, думаю, что смогу уже всё подробно тебе поведать о том, что случилось и что нам надобно будет предпринять.

- А пока?

- Пока прошу тебя копить силу, да покрепче, для будущих решающих битв, кои уже не за горами. Я это чувствую. И битвы эти будут ох какие тяжкие.

- Тяжкие? – переспросил князь, - Насколько?

- Таких ваш мир ещё не знал.

- Неужели?!

- Да, друг мой. Ибо предстоит битва не за новые уделы или города, не за военную славу или трофеи, и даже не против злых помыслов Богов или чародеев, а за сохранение всего этого Мира. Да и всех остальных – тоже! Помнишь – мы уговаривались, что однажды этому миру может понадобиться твоя сила, твоё войско и ратная удаль?

- Помню, старче. Помню, как сейчас. И от клятвы той не откажусь.

- Добре, - улыбнулся кудесник, - Я знал, что могу на тебя положиться в трудную минуту. Так вот это время настало. Мир в опасности. И ты можешь быть одним из его спасителей. Будь готов. Собирай все свои силы. Я скоро вернусь.

- Не сомневайся, отче! Да только хватит ли моих сил для дела такого великого.

- Ты не одинок, Ратимир. Есть ещё защитники. Мы объединим все наши силы и победим. Но, слышу отрок твой идёт сюда. Нас не должны видеть. Позволь откланяться. Жди вестей.

Кудесник взмахнул своим посохом и исчез в лёгком серебристом сиянии. Князь крепко задумался. Те временем, в зал вошёл княжеский тиун:

- Трапеза подана, княже. Княгиня с семейством тебя дожидается, - с поклоном доложил он.

- Уже иду, - отвечал князь, направляясь к выходу.

Быстро пройдя по замысловатым переходам, украшенными большими горшками с зеленью и цветами, Ратимир вошёл в просторную трапезную, расположенную этажом ниже. Погода улучшилась, шторм прекратился и облака на небе рассеялись. В распахнутые настежь три больших окна проникало много дневного света, щедро освещавшего высокие каменные стены и резной потолок комнаты.

В трапезной, за широким столом, обильно уставленном различными блюдами уже сидели домочадцы князя. Княгиня Анастасия, дородная, но ещё довольно молодая и привлекательная женщина в простом утреннем убранстве восседала по правую руку от пустовавшего княжеского места. Дети князя – дочь Татьяна, весёлая егоза десяти лет и светловолосый мальчуган Евстафий, бывший на пять годков младше сестры, сидели за столом напротив родительских мест.

Остальные места за просторным столом занимали несколько родственников, гостивших в княжеском доме и, как всегда, «огнищане» - наиболее приближенные к князю представители «старшей» княжеской дружины. У дальней от окон стены замерли несколько отроков в разноцветных домотканых рубахах, готовых обслуживать княжескую трапезу. Все ждали князя.

Ратимир, поцеловав супругу, занял своё место за столом и дал знак отрокам подавать кушанья. Ели молча, но чувствовалось, что всех распирает от желания расспросить князя о тех важных решениях, что были только-что приняты на совете. Весть о них с быстротой степного пожара распространилась по княжескому двору. Наконец первой не выдержала княгиня Анастасия:

- Свет мой, - обратилась она к мужу, - Что же теперь у нас будет?

- Ты об чём таком глаголешь, Настя?

- Как об чём? Весь двор ужо только об том и судачит, что от Святограда мы теперь отложились. Как же это? Кабы не вышло чего худого?

- Не кручинься, любава моя! – весело отвечал князь, - Все будет по-добру. Сие решение я давно замыслил, да момента подходящего всё не представлялось.

- А тепереча момент, стало быть, настал? – поднял глаза от блюда, пожилой боярин Друбич, дядя княгини, - Уверен, княже, в своих силах? Супротив Святограда тяжело идти будет. А без него сладить с басурманами будет ещё тяжелее. Сдюжишь ли?