Хурузатский князь Дедеря предпринял было попытку сходу захватить плацдарм на противоположном берегу для быстрой переправы всего войска, но склавинские ратники эту попытку пресекли, сбросив передовой отряд хурузатов в воду. Дедеря был в ярости и собственноручно выпустил кишки воеводе, командовавшим авангардом. Но, в надвигавшихся сумерках, был всё же вынужден разбить лагерь на восточном берегу.

Весь следующий день так и прошёл в тщетных попытках перейти реку. Всего лишь за ночь склавинские воины умудрились на самом уязвимом месте переправы возвести деревянно-земляной вал и засеку из толстых брёвен. Путь был надёжно перекрыт. Склавины легко отбили все попытки врага форсировать реку. В результате чего, ещё один хурузатский воевода лишился жизни из-за этой неудачи.

Стало ясно, что прорваться на другой берег можно было только лишь ценой огромных усилий и потерь. Да и то – никаких гарантий. Склавины занимали очень выгодное стратегическое положение на высоком берегу. Только, чтобы добраться до их засеки нужно было бежать не один десяток метров в гору. Да ещё на открытой местности и по глубокому песку, становясь лёгкой мишенью для склавинских лучников, спокойно стреляющих из-за прикрытия.

И тогда Дедеря решился бросить вызов Ратимиру. Хурузатский гонец, причаливший на утлой лодочке к западному берегу, подал князю хлыст – как символ вызова на поединок. Согласно старинным традициям, исход сражения мог быть решён смертным поединком предводителей. То войско, чей вождь пал в этом поединке, должно было признать своё поражение и отступить.

- Дозволь, государь, мне сразиться с этим басурманом! – воскликнул огромный воевода Булгак, словно столб возвышавшийся над окружавшими его боярами и воеводами, - Я не подведу!

- Нет, друже, - покачал головой Ритимир, - Дедеря станет биться только со мной. Это старинная традиция: два вождя – и только один победитель! Не хочу прослыть трусом перед лицом врага!

- Глупости всё это! Старые пережитки, – проговорил боярин Друбич, - Нельзя нам так рисковать. Как же мы без тебя останемся, государь?! Не твоё это дело – мечом махать. Ты править должен.

- А ты уже заранее мне поражение предрёк, боярин? – со смехом отвечал князь, - Я ведь воин! Не забыл.

- О тебе лишь пекусь, государь, да о державе нашей, - поклонился седовласый боярин, - Всем известно какой ты удалой воин! Никто в том не сомневается. Да только нашему государству сейчас нужен достойный правитель, а воинов в нём и так хватает. Случись что с тобой – кто править то будет? Никто, акромя тебя не сможет!

- Друбич дело говорит, - поддержал его Вавула, - Государство превыше всего! Дедеря зело как силён и опасен. Не след нам рисковать твоей головой, государь. Другую такую нам не сыскать. Пошли вместо себя Булгака.

- Ладно, довольно слов, - лицо князя стало, как обычно, суровым, - Никогда князь Ратимир от опасности не бежал, а завсегда встречал её лицом к лицу. Что за польза государству, коли им правит трус?!

Бояре и воеводы молча поклонились. Все знали, что дальнейшие споры и уговоры бесполезны. Князь всё решил. Ратимир повернулся к хурузатскому гонцу. Взял хлыст и, переломив его пополам могучими руками, отдал его гонцу:

- Передай своему господину обломки его хлыста. Я принимаю вызов!

* * * * *

Два воина медленно сходились друг с другом на широкой песчаной отмели посередине реки. Предстоял смертный бой. Выжить мог только один. По обеим сторонам отмели причалила на лодках свита, сопровождавшая каждого бойца. Князь Ратимир, одетый в кольчугу и броню со шлемом на голове, держал большой круглый щит и длинный обоюдоострый меч отличной закалки. Его противник выбрал немного выпуклый прямоугольный ролландский щит и огромную булаву с острыми шипами. Его шлем полностью закрывал даже лицо, оставляя лишь прорези для глаз.

Противники не спешили, изучая друг друга. Наконец, Дедеря почти без замаха нанёс страшной силы удар своей булавой, но Ратмимр успел отразить его щитом. Ответный удар мечом лишь рассёк воздух – хурузатский князь ловко отскочил в сторону. Оба опытных воина закружили вокруг друг друга, выискивая слабые места и выжидая удобного момента для атаки. Все удары они умело отражали щитами.

Дедеря был выше ростом и попытался использовать это преимущество. Широко размахивая своей ужасной булавой, он пытался достать противника с дистанции, не давая ему приблизиться к себе. Ратимир был шире в плечах и крепче стоял на ногах. Он кружил, стремясь подойти на расстояние меча.

Мало кто знал, что в своё время тартарский князь перенял многие тайные практики у Великого ведуна Рагадаста, в том числе и боевые, которые были известны лишь избранным. Пользуясь ими он и стал непобедимым бойцом. Но могучий Дедеря был достойным соперником. Он уповал на свою силу и мощь. Бешено вращая огромной булавой, словно мельницей, он широко наступал. Склавинский князь уклонялся и отбивался щитом. «В поединке не следует мельтешить и суетиться, - вспомнил он наставления кудесника, - Имей холодную голову, будь терпелив и жди ошибки врага!» И князь терпеливо выжидал момента. Но пока тщетно, его меч никак не мог достать до противника.

Наконец, хурузатин, нанёс решающий удар. Удар был столь силён и точен, что щит Ратимира разлетелся в щепки. Будь князь не столь крепок в ногах – непременно рухнул бы на землю. Дедеря издал победный клич и, широко размахнувшись булавой, несколько опрометчиво ринулся добивать, оставшегося без прикрытия, противника. Этого мгновения и ждал склавинский князь. Уклонившись от прямого удара, он сделал внезапный разворот вокруг своей оси, одновременно уходя резко вниз и нанёс со всего размаха удар мечом по ногам противника. Хурузатин явно не ожидавший такого манёвра был застигнут врасплох. Раздался жуткий хруст. Обе ноги Дедери оказались буквально перерублены в районе колен, словно сухие ветки. С диким криком хурузатский князь рухнул на песок, заливая всё вокруг себя алой кровью. Ратимир ударом ноги вышиб булаву из слабеющей руки Дедери и, придавив коленом его к земле, сорвал с поверженного соперника шлем.

- Вот и пришёл час расплаты, хурузатин! Не терзать тебе больше наших земель! - крикнул он ему буквально в лицо, - Молись, басурманин, своим Богам!

В ответ послышалось только злобное рычание. Из последних сил Дедеря потянулся к кинжалу, висевшему у него на поясе. Но не успел. Одним движением князь вонзил свой меч прямо в горло врага. Фонтаном брызнула кровь. Дедеря захрипел, яростно сверкнув глазами. Затем его тело забилось в предсмертных конвульсиях и глаза остекленели – всё было кончено.

Ратимир, весь забрызганный кровью и ещё разгорячённый боем, встал над телом поверженного противника в, высоко подняв окровавленный меч, издал победный крик. В ответ послышался радостный рёв тысяч голосов с западного берега реки. Восточный берег замер в мёртвой тишине, переживая поражение своего предводителя.

Свита хурузатского князя, напряженно наблюдавшая за ходом боя из лодки, приблизилась к месту битвы. Спутники Ратимира проделали то же самое. Вперёд выступил пожилой хурузатский вельможа в дорогих одеждах с длинной седой бородой и абсолютно лысой головой. Поклонившись князю, он что-то быстро заговорил. Боярин Друбич выступал в роли толмача:

- Это визирь Дедери, - пояснил он, - Просит у победителя дозволение взять останки князя, для достойного захоронения в родной земле. Их князь повержен, и они обещают, как и было уговорено, завтра уйти обратно в свои земли.

- Вот и славно! – воскликнул воевода Булгак, - А князя своего пусть с собой забирают! Нашто он нам тут? Что же нам его тепереча самим что ли хоронить? Верно, государь?

В этот момент Друбич наклонился к самому уху Ратимира и что-то прошептал. Князь поднял голову и посмотрел на хуразатскую свиту. Сразу за спиной первого боярина стояли два статных юноши в дорогих доспехах и ярких плащах.

- Это сыновья Дедери, - тихо проговорил Друбич, - Тот что повыше и постарше – его наследник Мансур. Второй младший сын.