Среди этих разногласий в наши дни трудно найти что-то, с чем согласились бы все американские родители. Но мне кажется, я обнаружил две вещи. Во-первых, большинство родителей в Америке полагают, что они строго относятся к своим детям. Во-вторых, они абсолютно уверены в своей исключительности.

В 2006 году мы проводили опрос среди американцев с детьми до 18 лет, живущими дома, разделив их на группы по шкале позволительность — строгость. Некоторые сведения не были откровением — самые требовательные родители посещают церковь каждую неделю и даже чаще, причисляют себя к консерваторам, живут в южных штатах и относятся к старшей возрастной группе. Наименее строгие родители моложе, они либеральны, живут на северо-востоке, сами воспитывались в семьях с достаточно либеральными отношениями. Мужчины несколько строже женщин. Протестанты требовательнее католиков.

Но если посмотреть на группу опрошенных родителей в целом, можно увидеть общую закономерность: большинство лишь считает себя требовательными. Пятьдесят пять процентов родителей утверждают, что воспитывают детей в строгости по сравнению с 37 процентами, которые признаются, что предоставляют детям свободу действий. Пятьдесят два процента (и 58 процентов родителей старшего возраста) говорят, что справляться с детьми лучше всего помогают «дисциплина и режим», а не «теплое отношение и поощрение». А более двух третей американских родителей считают, что гораздо важнее вырастить хорошего гражданина, чем сделать детей просто счастливыми.

И что интересно, американские родители в подавляющем большинстве случаев заявляют, что остальные неправильно воспитывают детей. 91 процент говорит, что «большинство нынешних родителей слишком нетребовательны к своим детям» по сравнению с 3 процентами тех, кто считает их слишком строгими.

Таким образом, получаем огромную группу родителей, считающих требовательными только себя и никого другого. Но истина в том, когда дело касается других, они правы лишь наполовину. Сегодня в Америке по сравнению с прошлым поколением почти все родители снисходительно относятся к своим детям, несмотря на свое самовосприятие как «крутых» мам и пап. Когда речь заходит о вседозволенности, то сегодняшние родители находятся, так сказать, «в состоянии отказа», если воспользоваться названием популярной книги.

Все начинается с тех самых ночей, когда ребенок еще младенец. В первой половине XX столетия родителям рекомендовали строго соблюдать режим сна, и даже если ребенок заплакал среди ночи, позволить ему «выплакаться». В 1950-х доктору Споку приклеили ярлык сторонника вседозволенности в связи с советом подойти и успокоить ребенка, хотя в поздних версиях книги он же утверждал, что в большинстве случаев лучше дать ребенку возможность выплакаться. В 1980-х годах доктор Ричард Фербер из Гарвардского университета в своем бестселлере «Решите проблемы сна вашего ребенка» советовал постепенно научить ребенка успокаиваться самому после того, как он выплачется. Эта методика получила сегодня название «метод Фербера».

Что же думают американские родители о методе Фербера? Как обычно, некоторые безгранично в него верят, другие считают его ерундой. 60 процентов опрошенных заявили, что «детей всегда нужно успокаивать, когда бы они ни плакали» по сравнению с 55 процентами тех, кто заявил, что ребенку нужно дать «выплакаться, чтобы он научился спать». Мнения матерей разделились в соотношении 66 процентов к 30 в пользу того, что ребенка, если он плачет, нужно успокоить. (Отцы не были откровенны, но так или иначе плач ребенка им меньше мешает спать.)

Когда разговор заходит о детях и сне, общественное мнение дает фору даже советам доктора Спока, которые в свое время называли либеральными. Сам доктор Фербер в новом издании своей книги всячески постарался объяснить, что никогда не использовал термин «выплакаться», а говорил лишь о «постепенном выжидании».

Возможно, самые острые споры на тему воспитания разгораются по вопросу, следует ли применять к детям физическое наказание. В 1968 году телесное наказание было одобрено почти всеми, 94 процента американцев не возражали против того, чтобы шлепать собственного ребенка. К 1994 году процент одобряющих телесное наказание снизился до 68 и с тех пор держится на уровне 65 процентов. Хотя 65 процентов означает, что большинство все же одобряют физические наказания, вам придется постараться, чтобы назвать другую социальную тенденцию, которая так быстро и так очевидно теряет популярность. Даже для смертной казни, которую в наши дни также одобряют около 65 процентов населения, этот уровень снизился с 80 процентов. Но больше всего меня поражают рассказы родителей об их реальных отношениях с детьми подросткового и юношеского возраста, будто разногласий о приучении засыпать и телесных наказаниях недостаточно для того, чтобы доказать растущую терпимость и снисходительность американцев. В нашем опросе мы спрашивали родителей, как бы они поступили, если бы их девятилетний сын ругался с ними и говорил, что ненавидит их. В большинстве случаев самыми популярными ответами независимо от возраста и пола родителей были следующие: «Сяду поговорить и спрошу, почему он так думает»; «Выскажу сожаление, что он так думает, и скажу, что все равно его люблю». (На этот же вопрос относительно дочери были получены аналогичные ответы, но вариантов было гораздо больше.) Только 14 процентов родителей признались, что шлепнули бы его, а среди тех родителей, кому меньше 35 лет, сторонников физического наказания оказалось наполовину меньше. Только двое из десяти родителей ответили, что лишили бы ребенка детских удовольствий по крайней мере на неделю.

Хорошо, скажете вы, но ребенку всего девять лет. Он всего лишь злоупотребил своей недавно обретенной самостоятельностью. Однако мы также провели опрос, как отреагировали родители, если бы узнали, что их пятнадцатилетний ребенок принимает наркотики. В этом случае трое из четырех родителей сказали, что вызвапи бы ребенка на разговор, а один из десяти признались бы своему чаду в том, что в свое время сами пробовали наркотики. Только 15 процентов сегодняшних родителей лишили бы ребенка удовольствий (меньше одной из десяти матерей сделали бы это по отношению к сыну), и практически ни один человек не сказал, что ударил бы ребенка.