При использовании открытых вопросов существует одна закономерность: на каждого респондента, который дает спонтанный ответ, приходится несколько человек, которые подумали об этом ответе. Это было действительно что-то новое: стремление молодого поколения (немногих, но тем не менее достаточно многих, чтобы его учитывать) стать снайперами.

Вы можете сказать: «Ну и что, это всего лишь 1 процент. Он ничего не значит». Но надеюсь, на протяжении всей книги я все же доказал, что 1 процент людей может и должен играть огромную роль, будь то в бизнесе, политике или социальном секторе. И здесь тот факт, что процент калифорнийцев хочет в 2016 году поступить на военную службу и стать снайпером, совершенно неожиданный. В прошлом, наверное, самой часто упоминаемой военной профессией был летчик-истребитель. Снайпер — явление абсолютно новое.

Когда люди представляют себе снайперов, они думают о преступниках. Особенно тем, кто живет в Вашингтоне, округ Колумбия, трудно представить снайпера, не вспомнив 2 мужчин, которые за 23 дня в октябре 2002 года убили 10 человек из винтовки, прячась в своей машине и наугад выбирая жертву. А крупные снайперские веб-сайты (да-да, существуют крупные снайперские веб-сайты, например, http://www.sniper-sparadise.com и http://www.snipercountry.com) не прилагают никаких усилий, чтобы освободить публику от стереотипов. Один из них публикует в разделе «Цитаты и стихи» такие слова: «Надели меня, Господь, спокойствием, чтобы принять то, во что я не могу стрелять, даруй мне смелости, чтобы выстрелить в то, что я могу убить, и мудрости, чтобы спрятать трупы».

Но в действительности снайпер — очень меткий стрелок, солдат, обученный стрелять из замаскированного укрытия, как правило, из дальнобойной высокоточной винтовки и, как правило, в ничего не подозревающих людей. В мире войны снайпер олицетворяет собой точный хирургический надрез: он наносит максимальный урон с точки зрения устранения опасности и отвлечения врага, нос минимальными сопутствующими потерями, без усиления боевых действий и не ставя под удар свое подразделение. Кроме того, он действует чрезвычайно эффективно. Как объяснил армейский инструктор по снайперскому делу одному репортеру из «Юнайтед пресс», «на вьетнамской войне обычный солдат тратил на врага тысячи патронов. Снайперы тратили в среднем 1,3 патрона».

В современных боевых действиях снайперы стали играть все более важную роль. В Ираке и Афганистане, где антиамериканские силы не прячутся в пещерах, как во Вьетнаме, а теряются среди гражданских лиц, американским солдатам все чаще приходится применять «хирургические» удары. А дома, учитывая угрозы терроризма в самых густонаселенных городах, специальные подразделения должны быть готовы отразить атаки террористов, не подвергая опасности горожан. Говорят, что Снайперская школа армии США (да, каждый вид вооруженных сил имеет свое формирование для подготовки снайперов) планирует утроить число проходящих боевую подготовку. По мере того как боевые действия в Ираке становятся все более напряженными, рассматривается также создание снайперских взводов.

Джек Коуглин, соавтор книги «Стрелок. Автобиография известного снайпера из морской пехоты», в 2005 году рассказал корреспонденту «Даллас морнинг ньюс», что человек, стремящийся стать снайпером, — это, как правило, любящий охотиться сельский парнишка, который вырос среди холмов Теннесси, в Техасе или в подобной местности. Несомненно, охота помогает в этом деле. Но в калифорнийском опросе все «честолюбивые снайперы» были городскими чернокожими или латиноамериканцами. Это абсолютно новая категория городских снайперов. (Хотя не изменилось одно: все «честолюбивые снайперы» были парнями.)

Откуда взялся столь неожиданный интерес? Безусловно, отчасти он стимулирован усиливающимся в Америке вниманием к военным и правоохранительным органам. Вслед за спадом доверия к армии после вьетнамской войны американцы начинают считать вооруженные силы одним из самых ответственных и уважаемых институтов. В марте 2007 года, когда всего 4 из 10 американцев одобряли отправку войск в Ирак, 84 процента положительно относились к воюющим там солдатам (это колоссальная разница между тем, как американцы оценивали солдат в другой непопулярной войне, вьетнамской).

Если рассматривать стремление стать снайпером с точки зрения нового патриотизма, оно вполне оправданно. Для такого стремления нужно быть не просто патриотом, но и иметь определенные качества. Чтобы стать снайпером, пехотинец должен обладать не только смелостью, но и терпением, самообладанием и достаточной сообразительностью, овладеть сложными математическими знаниями, помогающими определить, как расстояние или ветер влияют на полет пули. Снайперы — элита весьма уважаемого слоя общества.

Однако роль, какую американцы отводят себе в войне, чрезвычайно изменилась — будь то Джон Маккейн или Джон Ф. Кеннеди, они воевали на передовой, проявляя мужество перед лицом врага, которого они видели и который мог видеть их. В этом заключалась война, и таким было отношение к ней. Сегодня пребывание на передовой ставится под сомнение, потому что нанести больший урон врагу можно издалека и при этом находиться в относительной безопасности.

Генерал Джордж С. Паттон настолько переживал, что его подчиненные рвались на передовую, что всегда напоминал им, что ни один солдат не выиграл войну, умерев за свою страну. Он выигрывал войны, когда заставлял умирать вражеских солдат. В определенном смысле снайперское движение представляет собой признание этой философии, так как теперь мы собираемся воевать с меньшими потерями и меньшим риском для солдат, чем в прошлом, когда убийство на войне было массовым. А кроме того, оно означает изменение определения понятия «храбрость». К. снайперам всегда относились настороженно, поскольку считали, что они воюют не совсем честно. Но современное поколение находит их не только отважными, умными и эффективными солдатами, но и стремится получить эту профессию.

Кроме того, это поколение выросло на видеоиграх, в которых постоянно идет стрельба. Сегодня дети, удобно устроившись перед компьютерами, выслеживают и уничтожают врагов (по крайней мере на экранах) в разнообразных играх — от «Мира военного искусства» и «Элиты снайперов» до предназначенной для вооруженных сил «Американской армии». Такие игры пробуждают интерес к службе в армии, и военным это известно. Эти игры могут служить своего рода первоначальной тренировкой и даже отборочным тестом для будущих солдат современной армии.

Наконец появление статистически значимого процента «стремящихся стать снайперами» кое-что говорит об американской культуре эпохи, наступившей после событий 11 сентября. Современные молодые люди больше, чем когда-либо прежде, желают покончить с «плохими парнями», поскольку не потеряли самообладания перед лицом террористов. До 11 сентября многие люди в нашей стране назвали бы такое желание примитивным, наивным или бесчувственным. Но после известных событий 11 сентября нас все больше обнадеживает идея, что на нашей стороне окажутся опытные, хорошо подготовленные стрелки. Сегодня нашими героями стали полицейские, пожарные и спасатели, чего не случалось вот уже несколько десятков лет. Что такое 1,3 выстрела со скрытой позиции по сравнению с безопасным метро, зданием или городом в Америке? Мизерная цена.