— Кто это? — прошипел Сэм, стискивая ей горло.

— Инструктор… лыжный… — сдавленным голосом прошептала Ангелина, и он ослабил хватку. Поверил или нет?

Перед её мысленным взором возникли теперь картины недавнего прошлого: она находит место за прожектором, ударяет во Фройда оглушающим импульсом, прячется у сцены, летит сбивать контроль…

— Кто такой Сергей Петрович? — резко спросил Сэм, уловив в её мыслях повторяющееся имя.

— Мой учитель, — прохрипела Ангелина. — Я увидела его в зале и испугалась, что он пострадает в давке.

— Учитель — фидер! Поздравляю! — ухмыльнулся Сэм. Он взглянул поверх её головы на кого-то и кивнул, а после присел перед ней на корточки и положил руки ей на колени.

— Знаешь, Гелечка, без тебя мне будет гораздо легче жить.

Ангелина, стиснув зубы, едва удерживалась от стона.

— Вот, что ты должна будешь сделать… Открой глаза! — Сэм с силой, наотмашь, ударил её по лицу — стул покачнулся.

Вот оно! Гелька рванула в сторону падения, доворачивая левым плечом и, стараясь провернуться на пальцах, привязанной к ножке стула, правой ноги. Она готова была к оглушающему удару, ждала его сзади и смогла уклониться. В тот же миг, как она вознеслась, в то место, где только что стояли ножки стула, ударило убивающее заклятие Сэма. Она отбросила сходу его сообщника, развернулась и ударила в Белого, пока он не успел собраться с силами для нового удара. Он отлетел к стене, сбивая стулья. Ещё до того, как Белый сполз на пол, Ангелина ловко перерезала ему протоки, кружа по комнате, чтобы избежать ударов его сообщника, и завязала их, лишив отныне Сэма способности сосать чужую энергию. Только тогда Гелька смогла заняться вторым "вампиром".

Она повернулась к нему. И вовремя! Тот направлял на неё какое-то странное оружие, но никак не мог прицелиться из-за её молниеносных перемещений. Они ударили одновременно. Из оружия с треском вылетела синяя молния и пронеслась в считанных сантиметрах от Гельки. Скатер! Ангелина тоже промазала, и было из-за чего: она только сейчас увидела, с кем сражается. Это был Сэм! Странно медленно он поднял оружие, тщательно прицеливаясь в забывшуюся Гельку. Опомнившись, она ринулась в окно и, разнеся его, вылетела наружу.

Синяя молния достала её уже на улице.

Синяя молния достала её уже на улице. Встряска была сильной. На мгновение Ангелина потеряла ориентацию и едва не инвертировала в своё тело, но сумела настроить контуры и выровняла, в падении вниз, свой полёт.

Гелька стремительно неслась прочь и путала следы, чтобы сбить со следа возможную погоню, чисто автоматически — слишком много сил было отдано борьбе: она пронзала проходные дворы, облетала кварталы и петляла в ветвях скверов, приближаясь тем не менее к общежитию Егора.

Приоткрытая форточка его комнаты ждала её возвращения. Она ворвалась внутрь и завернулась, чувствуя, как связывающие её верёвки впиваются в тело. Стул заскрипел, скользя по полу и угрожая сломать ножки, закачался, но устоял (она столько раз инвертировала без одежды — зачем в этот раз её угораздило прихватить с собой стул?).

В ответ на её появление качающаяся комната наполнилась голосами и движением.

— О Боже! Что это?

— Ангелина! Мы собирались начинать твои поиски! Что случилось?

Её окружили, но никто почему-то не догадывался развязать верёвки. Гелька шмыгала носом, из которого с новой силой хлынула кровь, и не могла выговорить ни слова.

Первым опомнился Егор. Достав из стола ножницы, он разрезал стягивающие Гельку путы. Её руки, как неживые, повисли вдоль тела. Ангелине помогли добраться до кровати. Нюся уже несла мокрое полотенце, чтобы унять кровотечение.

— Что случилось? — нетерпеливо спрашивал Учитель. — Тебя схватили? Что ты им сказала? Как тебе удалось бежать?

Гелька пыталась что-то сказать, но язык не слушался её.

— Ты цела? — спросил Егор, протягивая ей стакан воды, и не дожидаясь ответа, занялся её интроспекцией. Сергей Петрович быстро ощупывал ей руки и ноги.

— Если я верну тебя в таком виде Борису, он меня убьёт. Ты можешь говорить?

Ангелина помотала головой и снова потянулась к стакану с водой — кровь мерзко заливала ей в горло.

— Ладно, нельзя терять время, — Сергей Петрович склонился над ней, заглядывая в глаза и бормоча. — Лучше было бы позвать Бориса — я не большой мастер этого дела…

Перед Гелькиным мысленным взором поплыли разрозненные картинки. Она не погружалась, как с Борисом Витальевичем, полностью в забытьё, а осознавала происходящее. И видения её были хлипкими и отрывочными: она нашла место за прожектором, увидела входящего Редика, ударила в темноте во Фройда, посеяла панику, кося всех на своём пути… Петя, Сэм во Фройдовых штанах, уже завязанный Сэм, другой Сэм с оружием, удар…

— Бред какой-то! — заключил, отпуская её, Сергей Петрович и встрепенулся. — Ты его завязала?

Нюся с Егором с надеждой переглянулись.

— Но тот, второй, — кто это был? — спросил Учитель, как будто Гелька могла это знать.

— Кто "второй"? — решилась спросить Нюся, но Сергей Петрович не ответил, задумчиво теребя себя за ус.

Вдруг Ангелина подскочила на постели. Петя! Она попыталась высказаться, но издала лишь нечленораздельное мычание и в отчаянии стукнула ослабевшими руками по постели.

— Что? — напряжённо спрашивал Учитель. — Что?

Гелька в озарении жестами попросила бумагу и ручку. Но руки ещё до такой степени не слушались её, что она не смогла ручку удержать.

— Кажется, без Бориса и Солара не обойтись, — заметил Учитель. — Сможешь лететь?

Ангелина кивнула, тут же замотала головой — она не хотела лететь к Борису, и, крутанувшись на постели, взмыла вверх. Завернувшись вокруг Учителя, она утянула его в поле, чтобы пообщаться.

— Что у тебя с речью? — сразу спросил обеспокоенный и раздражённый Редик.

— Наверное, удар скатером…

— Рассказывай по порядку.

— Потом… Они интроспектировали Петю! Когда? Как? На нём же стоит "защита"! Где он вообще?

— Постой. Не суетись. С парнем я поддерживаю связь. Как именно его интроспектировали, мы разберёмся.

— Но…

— Мы всё выясним. Петя звонил мне до концерта. Уверен, с ним всё в порядке. Меня больше волнует второй Белый. Если он кому-то позволил снять с себя копию, то этот человек должен быть более высоко стоящим в их фидерской иерархии.

— А может, наоборот, это его двойник для отвода глаз? — предположила Ангелина, у которой немного отлегло от сердца.

— Нет-нет… Это означает, что они сочли сопротивление на его участке значительным и, решив, что он не справляется, послали подмогу или проверку, или… Нужно срочно разобраться… Наши действия в Доме культуры оказались непродуманными. Это моя вина. Тебе повезло спастись. Спасибо за мужество!

— Служу Российской Федерации!

Сергей Петрович ухмыльнулся и, оборотившись, сходу стал названивать общий сбор. Гелька занялась тем же. Жестами попросив у Нюси телефон, она набила Борису Витальевичу СМС-ку: "Не появляйтесь на лыжной базе. Фидерам стало известно это наше место". Пока она возилась с этим не хитрым делом, Сергей Петрович закончил обзванивать соратников, услал Егора с каким-то поручением, и обратился к ней:

— Тебе, Гелечка, надо отправляться в больницу. Бориса я вызвал, тобой займётся Денис.

Гелька помотала головой, но тут зазвонил Нюсин телефон. Нюся подняла брови, взглянув на Гельку, и та поняла, что звонит Борис, получивший её сообщение.

— Алло? Да, она здесь.

Ангелина замахала руками, указывая на горло.

— Нет, не может с вами говорить… Дело не в этом… Ангелина потеряла голос… не знаю, что случилось… Она в порядке, почти…

Гелька напряжённо вслушивалась, пытаясь вообразить себе диалог. Нюся уже в отчаянии посматривала на Сергея Петровича, и тому пришлось взять у неё трубку.

— Алло, Борис… Всё в порядке с твоей Ангелиной! (Гелька подняла глаза к потолку). Её осмотрит Денис… Нос разбит и с речью что-то… Ты должен быть на собрании. — Учитель вопросительно глянул на Гельку, и она протестующе замахала руками. — У меня срочное сообщение… Да, от неё… Хорошо.