— В нашей поликлинике в кабинете нетрадиционной медицины, — испуганно пролепетала Гелька.

Вместо ответа Гоша повесил трубку.

Что он задумал? Она давно не помнила его таким злым. Хотя бы он не наделал глупостей!

Дверь распахнулась, и мощная санитарка, шагая вперевалку, внесла свёрнутый рулоном матрас с подушкой. Гелька признала в ней грозную бабу, караулившую "хирургию", и испуганно выпрямилась на кушетке: что, если та признает в ней нарушительницу режима? Но баба не обратила на Ангелину никакого внимания: положила матрас в изголовье и так же, вперевалочку, вышла. Вот и постель ей скоро будет готова. Интересно, что Гоша придумал для родителей? Лишь бы всё обошлось!

Ангелине в её тревожном одиночестве показалось, что прошла вечность, прежде чем вернулась санитарка, неся сложенные стопочкой простыни и одеяло, и согнав Гельку, принялась стелить постель.

— Спасибо, — робко поблагодарила её Ангелина, когда постель была готова. Санитарка выплыла за дверь, едва не натолкнувшись на летевшего Бориса Витальевича.

— Поздравляю! — раздражённо бросил он Ангелине, оборачиваясь к двери. Гелька взглянула туда и охнула: в кабинет заглядывали Гоша с Петей.

— Что вы здесь делаете?!

Мальчишки вошли внутрь, и Полетаев закрыл дверь, словно захлопывая ловушку.

— Я тебе зубную щётку принёс, — невинно заявил братец.

— Как самочувствие? — поинтересовался Петя.

— Эти два изобретателя иприта под угрозой прилюдного разоблачения заставили меня привести их к вам, — пояснил Борис Витальевич, неторопливо настраивая аппаратуру. Гелька с тревогой взглянула на мальчишек: что они задумали?

Петя подошёл ближе, рассматривая Солар. Он был странно спокоен. Гоша явно нервничал. Гелька ни на секунду не усомнилась: упомянутые угрозы ничуть не испугали Бориса Витальевича — ему просто нужно было знать, насколько осведомлены наглые молокососы, и как далеко они готовы зайти. Она всей кожей ощущала опасность, исходящую от этого человека и уже начала бояться за своих парней. Идиоты! Они играют с огнём!

— Они заявили, что "всё знают", — с лёгкой иронией продолжал Борис Витальевич, укладывая руку Ангелины в держатель с прикреплённым детектором. Он включил прибор и повернулся к мальчишкам. — Вы здесь. Что дальше?

— Дальше: мы хотим, чтобы вы отпустили мою сестру.

— Завтра утром вы получите её в целости и сохранности, а пока…

— Что-то такое мы уже слышали…

— …пока, — продолжил Борис, — ей предстоит длительная и болезненная процедура, и вам здесь не место.

Гелька не обращала внимания на иголки, пронзающие руку в самом болезненном месте, её больше занимала разыгрывающаяся сцена.

— Мы требуем оставить её в покое и отпустить из Организации.

— Что?

— Мы знаем, что вы правая рука некоего Сергея Петровича в некой Организации, воюющей с некими фидерами и не брезгующей тем, чтобы вербовать для этого девчонок, и обучать их искусству убивать!

Борис Витальевич заметно побледнел.

— Вы действительно слишком много знаете. — В его тоне послышалась угроза. — Но как…

Подняв брови, он обернулся к Гельке. Та отчаянно замотала головой, понимая, что он ей не поверит, не поверит, что это не она разболтала всё мальчишкам. Он так часто упрекал её в глупости, и вот оно — доказательство. Главное, он никогда не простит ей предательства!

Гоша сжалился.

— Видите ли, моя сестра последнее время часто говорит во сне… Очень удобно!

Гелька охнула. Борис сверкнул глазами.

— Что ещё вам известно? — резко спросил он.

— Что все вы пользуетесь какой-то непонятной энергией, получая её с помощью вот этого прибора.

— Солар не наделяет человека биополевой энергией, — сухо прокомментировал Борис. — Он может усилить её, перераспределить, замкнуть, освободить, но дать её человеку он не может. Вашей сестре вы ничем не поможете. Я… — он заколебался, но Ангелина поняла, что он хотел сказать, что он был против её участия в деле. — Оставьте всё как есть и не вмешивайтесь.

— Не вмешиваться? — вскричал Гоша.

— Да. Ваша сестра находится между двух огней: с одной стороны конспирация и организационная дисциплина, с другой — ваша слежка и давление. Как долго её психика сможет выдерживать такой стресс, не берусь судить даже я. Включите сюда беспокойство за вас, родителей и опасность её работы.

— Ну, так и оставьте её в покое! Пусть живёт, как прежде!..

— Как прежде — не получится! Не бывает — как прежде! Вы ещё не поняли? Если её отпустим мы, её тут же уничтожат или завербуют наши враги!

— Я смогу её защитить! — сжав кулаки, Гоша кинулся на врача. Борис поднял руку, и Гоша отлетел к стене. К нему на помощь бросился Петя. Гелька на своей лежанке залилась слезами.

— Чем вы собираетесь её защищать? — вскричал Борис. — Отпустить её должны вы! Она уже не с вами! Если вы не ослабите хватку, она уйдёт совсем или сойдёт с ума.

— Этого не будет. Я, если надо, в милицию пойду, на телевидение!..

— В милицию? — Полетаев шагнул к Гоше. Его тон так напугал Гельку, что она не выдержала.

— Скажите им всё! Скажите! Они поймут!

— Сказать всё? Вы уверены, что хотите этого? — подошёл к кушетке Борис. Ангелина испуганно сжалась.

— Извольте… — врач выдернул её руку из держателя, зафиксировал, примотав к телу, и поставил Гельку на ноги. — Этот прибор полезен для людей, но для инверторов он бесценен.

— Для кого? — переспросил Гоша.

— Для вашей сестры, — процедил Борис Витальевич, глядя в глаза Ангелине. Та испуганно замотала головой. Показать такое Гоше? Это невозможно!

— Вы же хотели "сказать им всё" — давайте, начинайте!

— Я не могу, — расплакалась Ангелина.

— Не надо, — тихо сказал Петя. Он подошёл к Гельке и усадил её на кушетку.

— Как "не надо"? — взвился Гоша. — Они собирались что-то сказать!

— Не надо, — твёрдо повторил Петя.

— Ваш друг умнее вас, — бросил Борис Витальевич, забирая Гельку у Пети и укладывая её снова на кушетку. — Не всю правду можно переварить.

— Что вы имеете в виду? Я хочу знать!

— Гоша, — попытался урезонить его друг, — оставь. Мы лишь хотим, чтобы с Ангелиной всё было в порядке. Вы можете нам это гарантировать?

— Нет. Но я сделаю всё, что в моих силах.

Гоша фыркнул.

— Так не пойдёт.

— Молодые люди, вы меня начинаете утомлять. Наш разговор бегает по кругу, я не могу дать вам то, что вы просите, а вы не в состоянии взять это сами. Милиция вам не поможет — Организация слишком сильна; телевидение?.. ну, что ж, будет скандал, моя деятельность пострадает: пока будет вестись расследование, погибнет много людей, которым я мог бы помочь. Вот и всё, чего вы добьётесь. Ни судьбы вашей сестры, ни идущей войны это не изменит. Пока вы играете на руку нашим врагам. Решайте, на чьей вы стороне, и уходите.

— Я не сдамся, — сквозь зубы процедил Гоша. Петя задумался.

— Я хотел бы быть с Ангелиной, если нельзя по-другому. Для этого я должен знать больше и понимать суть происходящего. Кто такие фидеры? Зачем их нужно уничтожать?

— Мы не уничтожаем фидеров, а излечиваем от вампиризма, — ответил Полетаев и удивлённо вскинул брови. — Вы собираетесь присоединиться к нашему движению?

— С ума сошёл? — взъярился Гоша.

— Я должен знать больше, — спокойно ответил Петя.