Чейна, оказавшаяся немолодой худощавой женщиной с добрыми глазами затисканной детьми дворняги, увела ее в свой закуток, где у занавешенного туманным шифоном окна стоял стол с зеркалом и ловко переодела в светло голубое летнее платье с широким белым воротником. Затем заплела простую косу, свернув в тугой пучок на затылке и почти не глядя чем-то намазала веки, щеки и губы.

Смотреть в зеркало после таких манипуляций Миэль совершенно не хотелось, но Чейна ждала, и девушка, подавив вздох, повернулась к нему лицом. И неожиданно замерла, обнаружив перед собой хоть и простоватую, но юную и свежую донью, вполне прилично одетую.

Ученица повеселела и поблагодарив костюмера, отправилась к Коре. Наставницу еще причесывали, и это пришлось очень кстати, Миэль едва успела справиться с собственным изумлением и невольной завистью. Из Коры действительно сделали красавицу. В легком шифоновом наряде золотистого цвета, отделанном атласными шнурочками и тончайшим кружевом и со светлыми локонами, сколотыми восхитительно небрежно, сваха потеряла лет пятнадцать, если не двадцать. И Миэль боялась даже представить, что может выкинуть их нервная клиентка, если доны решат ухлестнуть за гостьей.

– Ну, я к бою готова, – подмигнула та ученице из зеркала, и обернулась к костюмерше, – Выпусти нас через веранду, Зилли. Там же есть дежурные экипажи?

Вскоре они катили по улицам Мадмора в сторону района, где располагались дома и дворцы самых знатных и состоятельных жителей столицы. Миэль с интересом разглядывала улицы и магазины, а Кора торопливо просматривала какие-то бумаги. Вскоре она попросила возницу остановить и некоторое время они шли по обсаженному каштанами бульвару вместе с толпой гуляющих горожан. Затем снова взяли извозчика и отправились по выданному клиенткой адресу.

Надежно спрятав свои документы куда-то в потайной карман, Кора задумчиво рассматривала выданную ей костюмершей сумочку, и тихо посвящала помощницу в детали своего плана.

– Постарайся держаться в сторонке, и ни во что не вмешиваться. Но прислушивайся ко всем разговорам и все запоминай.

Миэль покладисто кивала, именно так она и намеревалась поступить. Только теперь до девушки в полной мере дошел смысл определенной для нее роли. И правильность этого выбора. Ведь назови Кора ее подругой и им пришлось бы заранее готовить ответы на разные вопросы, чтобы не попасть впросак и не вызвать подозрений. А Миэль пока не знает даже столичных новостей и не имеет никакого представления, о чем можно говорить, а какие темы считаются в здешнем обществе неуместными.

Дом, к которому они ехали, стоял в глубине тенистого парка, защищённого кованой оградой и внушительными воротами, но привратник распахнул их, едва завидев коляску. Следовательно, донья Реона не забыла предупредить слуг, размышляла Миэль, пытаясь просчитать, продвинулась ли их заказчица в покорении предмета своей любви.

– Реона такая заботливая, – заявила Кора со скучающим видом, – видимо в этом золотом сундуке не густо с развлечениями. Достань из моей сумки зеркало, кажется, мои скулы уже покраснели. Тут такое жаркое солнце!

Так они и подъехали к внушительному крыльцу, где застыл в высокомерном ожидании посверкивающий золотыми галунами швейцар. Миэль держала в руках дорожное зеркальце, а Кора изучала собственные щеки и нос, не забывая хитро подмигивать.

– Прибыли, – вежливо сообщил извозчик, распахивая дверцу.

– Да? Как мило! – рассеянно огляделась сваха и, словно лишь сейчас заметив швейцара, поманила его пальчиком, – Голубчик! Будьте добры, подайте руку. Эми, заплати вознице и добавь серебро за аккуратность.

Почти не коснувшись пальчиками затянутой в перчатку руки швейцара, она грациозно выпорхнула из коляски и непринужденно направилась к входной двери.

Похоже, сваха довольно непростое ремесло, тайком вздыхала Миэль, поднимаясь по ступенькам вслед за нею. Во всяком случае, намного тоньше и многограннее, чем казалось ей прежде.

– Приехали? – выскочила им навстречу донья Реона и ринулась к свахе, – Кора!

Но рассмотрев стоящую перед ней донну, потрясенно вытаращила глаза и замерла как испуганный суслик.

– Зови меня просто – «донья Коралла», – ловко подхватив клиентку под руку, чарующе улыбнулась ей сваха, – я вошла в пору просветленного осознания тайных переходов и перемен человеческих сущностей… точнее, их прямого воздействия на эфирную часть нашей ауры и поглощения энергии информационного поля.

Миэль нестерпимо хотелось засмеяться над напыщенной бессмысленностью и пустотой этих фраз, но ученица сдержалась. И пообещала себе изображать немую дурочку, когда они будут знакомиться с хозяевами.

– Все уже собрались в столовой, у нас не положено опаздывать на обед, – тараторила пришедшая в себя Реона, – вы как раз вовремя. Через пять минут придет папенька и мы начнем усаживаться. Рядом с собой он обычно сажает тех, с кем хотел бы поговорить.

– Я не люблю говорить о чужих делах, – во всеуслышание заявила Кора и трагически вздохнула, – однако просветленное сознание иногда насылает самые невероятные повеления.

– Но папеньку лучше не сердить… – Реона испуганно оглянулась, словно ее папенька был невидимкой и мог их подслушать.

– Сердить никого не стоит, – неожиданно согласилась сваха, – чужое зло искажает тонкую оболочку эфирной части нашей ауры и вызывает стойкие помехи в поглощении и передаче жизненной энергии. В отличие от магической силы, она более уязвима и эфемерна.

– Какая интересная мысль, – иронично произнес поднявшийся с подоконника молодой мужчина, до этого момента словно случайно скрывавшийся за шторой, – А вы разве маг, уважаемая донна Кора?

– Донья Коралла, – Высокомерно вздернула подбородок эксперт, – и я ни грана не маг. А вот вы, кто такой?

– Дон Брайт Шертис, двоюродный племянник хозяина, – с вызовом ответил дон, – и очень интересуюсь этими… эфирными частями.

Кора прикрыла глаза и на несколько секунд замерла, словно внезапно заснула. Донья Реона мученически подняла к потолку взор, явно начиная жалеть о своем опрометчивом поступке. Вовсе не такой помощи ждала она от свахи, и Миэль вдруг почувствовала, что еще мгновение и клиентка начнет их разоблачать. Ученица шагнула к хозяйской дочке и невежливо дернула ту за рукав. А едва Реона перевела на нее взгляд расширившихся от изумления глаз, сердито нахмурилась и укоризненно покачала головой. А для верности прижала палец к губам и строго прошипела:

– Тсс!

– Да, – распахнув глаза, печально уставилась на Брайта сваха, – вам давно пора беспокоиться о своем состоянии. Как вы только живете… вся эфирная оболочка вашей ауры разорвана в клочья… несбывшиеся надежды, напрасные мечты… бесконечное напряжение и бесполезные усилия… Вы же по числу испытанных страданий обошли уже многих старцев.

– Кто, Брайт? – не поверила Реона. – Да он всегда такой хладнокровный, как жаба. И мучиться ему совершенно не из-за чего.

Мужчина, смотревший на сваху ошеломленно, как на привидение собственного прадедушки, тотчас закаменел скулами и поджал губы.

– Прошу в столовую, – церемонно произнес он, подставив Коре локоть, – дон Бентон Тилго любит точность.

Столовая выходила высокими окнами на запад, и Миэль показалось тут слегка сумрачно после прогулки по залитым солнцем улицам. Хотя она точно знала, насколько неверно такое представление, и как отчетливо сейчас видят их все присутствующие. Поэтому опустила взор на драгоценный темный пол мореного дуба и по сторонам не смотрела. Но краем глаза видела шедшую рядом Реону в ярко-васильковом шифоновом платье, явно надетом ради гостей. Вернее, их помощи в завоевании некоего Дирена, бывшего, судя по выданным клиенткой сведениям, внуком компаньона хозяина дома. Он уже второй год занимался делами вместо болевшего деда и по приглашению дона Бентона Тилго проживал в его роскошном особняке.

– А вы… – догадалась наконец осведомиться Реона.

– Донья Эми, чтица доньи Кораллы, – подняла не нее невинный взор Миэль, – мы кузины.