– На них не было написано, чьи они, – пытался оправдаться бродяга, – море частенько выбрасывает на берег разные вещи.

– И всегда аккуратно ставит на камушек, так чтобы было издалека видно, – ядовито прошипела русалка, почему‑то забывшая, что может считать себя свободной.

– Мясо и хлеб съели, икру тоже. И воду выпили, по кружке досталось. Рыбы немного осталось, – уныло перечислял главарь. – Вещи поделили… и начали делить амулеты. Вот в этот момент он и появился… маг. Но сначала мы не знали… что он маг, даже не заметили его. Вдруг встал рядом, как из‑под земли, и говорит… – «Кто задаст хоть один вопрос – может считать себя покойником. Вопросы тут задаю я». Таран с Крысом посоветовали ему идти мимо… а Вьюн хотел спросить… откуда он вообще взялся, такой смелый… не успел. Ему мигом рот песком забило… еле проплевался. А вокруг нас стена поднялась… как из стекла, но крепче. Не разбить, не перелезть. Тогда мы и поняли, что на нас напал маг. А он велел сложить в мешок все, что там было… ну мы и объяснили, что всего уже нет… Но штаны и сапоги он отобрал, Вьюн и Пенек их не надевали. А рубаху не взял, сказал, стирать после меня не собирается.

Дракону и Азхарту все было ясно, оставалось лишь выяснить, куда ушел Дейн. Но русалка все еще сверлила бродяг бдительным взором неподкупного судьи.

– А жемчужное ожерелье куда дели?

– Порвали случайно…

– Нить из жил осьминога? – в ее голосе звенело презрение, – да вы обнаглели, пираты! Решили обмануть старшую жрицу!

– Ну не случайно, – мигом пошел на попятный главарь, – поделить хотели. Но поспешили… и он рассыпался.

– И вы не стали собирать отборный золотой жемчуг?

Ридзони и дракон хмуро переглянулись. Редчайшие жемчужины золотого цвета ценились очень дорого, а ожерелье из них стоило баснословную цену. И раз прижимистые русалки решили положить его в приготовленный для Дейна мешок, значит они признали свою вину перед магом. Судя по оплате, весьма существенную. В таком случае ему сейчас требуется помощь, и значит нужно спешить.

– Мы уходим, прощай, – кивнул Агорр русалке, но она как клещ вцепилась в руку Азхарта.

– Стойте. Вы мне должны… я исполнила вашу просьбу. Отнесите ему жемчуг… я сейчас соберу.

Жрица пробормотала какое‑то заклинание, и бродяги дружно охнули, хватаясь за потайные карманы и ладанки. Бесполезно, стайка крупных, матово поблескивающих радужно золотых жемчужин уже вилась возле перепончатых рук чаровницы, нанизываясь на крепкий шнурок. Последние бусины прилетели от кучки стоявших на линии прибоя валунов, без слов поясняя, что дележка жемчуга происходила именно там и не обошлась без потасовки.

Спорить с русалкой дракон не стал, одна минута сейчас ничего уже не значила. Дождался пока она крепко свяжет шнурок и забрал украшение, небрежно сунув в карман. А потом, закрывшись от бродяг щитом, четко произнес, глядя ей в глаза:

– Я ни грана не шутил, говоря, что ваши тайны меня не интересуют. Но за помощь хочу отплатить советом: – не жгите амулеты, держа постоянно мощный щит. Они вам еще понадобятся, и ты сама это понимаешь. Море вовсе не добрая матушка, а суровая мачеха. Иди.

– Как тебя зовут? – тихо спросила русалка, отступая на шаг и не веря, что ей ответят.

– Правитель Агорр, – донеслось откуда‑то сверху.

Жрица постояла пару секунд, трогая пальцем медленно таявшую прозрачную стену, развернулась и пошлепала к воде, надеясь, что сестры еще не закрыли последние, потайные проходы в защите архипелага.

– Почему ты не спросил у пиратов, в какую сторону пошел Дейн? – недоумевал Ридзони, обнаружив, что они уже летят, стремительно удаляясь от побережья.

– Потому что вдруг ощутил его маяк. Особый, тревожный, такие мы дали им с Эми еще в драконьих долинах. Он движется точно на север, значит собирается пересечь пустыню. Я не хотел говорить тебе этого при тех бродягах, да и русалкам не следует знать чересчур много. Слишком уж панически они ретировались на острова… похоже, Чемино и их сумел втянуть в свои интриги.

– Меня всегда изумляла, – мрачно признался Ридзони, – доверчивость людей, да и старших рас к подобным авантюристам. Если им говорят правду честные люди – верят далеко не сразу, сначала все неоднократно проверят. А на откровенную, причем совершенно дикую ложь клюют как голодные рыбы на личинок.

– Потому что лжецы говорят только то, что людям хочется услышать, – желчно усмехнулся дракон, и развернулся к спутнику лицом. – Доставай наши запасы, пора перекусить. Дейна мы догоним не раньше, чем через час, он движется довольно быстро.

Несколько минут они сосредоточенно жевали ветчину и сыр, закусывая мясными пирогами и молчали, думая каждый о своем.

И лишь к концу обеда дракон вдруг спросил:

– Скажи, Азхарт… как по‑твоему, эти сведения про проклятье… могут быть правдой?

– К сожалению… – мрачнея, подтвердил Ридзони и нехотя пояснил, – все наши эксперты понимают, что могут однажды попасть в ловушку. И тогда перед ними встанет вопрос, чем она им грозит. Гибелью, рабством или допросом. Но не простым, а с применением магии. И на каждый из этих случаев мои агенты заранее готовят амулеты или заклинания, кому что по силе. Судя по тому, что Дейн решил бросить на себя проклятье, он был уверен, что русалкам требуется информация. Способ конечно жестокий… но зато надежный.

– И как с него теперь это проклятье снять? – рассматривая Ридзони так внимательно, словно никогда прежде не видел, осведомился Агорр, – ведь сам он не может… насколько я понимаю.

– Всегда есть условие отмены, – кивнул тот, – причем недоступное в плену. Например, прикоснуться к стене родного дома, или съесть горсть снега. Но свое он, как мне кажется, привязал к Эми… и теперь осталось придумать, как это выяснить, не задавая вопросов.

Дракон задумчиво кивнул и отвернулся, рассматривая тянувшиеся под ними нескончаемые рыжие волны огромных барханов, среди которых затерялся отважный маг, упорно стремящийся вернуться к любимой.

– Выше! Еще выше! И не смотри так жалобно, тебе это по силам, – ехидно заявил дракон, удобно расположившийся в тени раскидистого дуба.

– Откуда тебе известно? – почти с ненавистью огрызнулась Миэль, с трудом удерживая над полянкой кривобокий серый шар, который язык не поворачивался назвать сферой.

Если бы знала заранее, что Рарду придет в голову взяться за ее обучение, категорически отказалась бы от такой охраны. А теперь и пожаловаться некому, Фая полностью поддержала самоуверенного дракона, она и сама по полдня упорно учится использовать простенькие пока заклинания, а больше никого тут нет. И Дейну не напишешь, он отправился на секретное задание, как объяснил в письме Ридзони. А всем остальным открывать место своего добровольного заточения Эми не имеет права, вот и приходится терпеть, ведь по сути дракон прав. Но это не делает его методы более приятными, измотанная постоянными тренировками девушка к вечеру едва добирается до кровати.

На миг отвлекшись на свои невесёлые размышления, Эми ослабила контроль за сферой и та рухнула в бассейн щедро окатив водой юную магиню. Создавать и поднимать пустые шарики она научилась легко, а вот переносить ими груз пока получалось не очень хорошо. Хотя и груза всего‑то несколько ведер воды, вес одного человека, как пояснил настырный Рард.

– Ну и что тебя опять отвлекло? – сварливо поинтересовался дракон, наблюдая как ученица сушит теплым ветерком промокший рабочий костюм и шляпу. – Есть захотела или пить? Или птичку увидела? А не пора ли вспомнить, что в следующий раз вместо воды в сфере будешь сидеть ты сама? И падать в бассейн придется тоже тебе!

– Я не буду там сидеть, – тотчас отказалась Эми, и сердито уставилась на наставника, – так людей никто не учит. И вообще методы у тебя… драконьи. По‑моему, ты до сих пор никогда и никого не обучал… вот и практикуешься на мне. Почему‑то, когда меня учил Дейн, было интересно и легко, а у тебя сплошные трудности.